– Даже не будешь связывать меня? – не выдержала я. – Может быть, даже отпустишь?
Макон фыркнул, вороша угли.
– Ты просто не видишь себя со стороны. А я вижу, и понятно, что далеко ты не уйдешь. Но только попробуй снова начать доставать, веревка у меня с собой.
Я кивнула и отпила воды. Что ж, наверное, он прав. Борьба со стихией буревестника вымотала меня подчистую. Сил почти не осталось.
– На, держи.
В меня полетел комок грубой ткани.
– То есть ты еще и сходил в лагерь за одеждой для меня? Тебя подменили, Макон? – удивилась я, разворачивая рубаху.
Кремниевый пожал плечами, мол, какая ерунда, и сказал:
– Что это за татуировки, Марина?
С ответом я не спешила.
Макон отвернулся от огня и посмотрел на меня.
– Ты заливала гвардейцам про медведей, но мне-то врать не надо. В залах Чертога есть древние мозаики, и на одной из них, самой старой, изображен Отец Стихий, который и подарил драконам магию. Он же создал Сердце Стихий. Так вот на той мозаике у него были такие же черные татуировки, как у тебя.
Я знала, куда он клонит, но по-прежнему ничего не отвечала. В конце концов, никаких прямых вопросов Макон так и не озвучил.
Нет, вы подумайте. Даже рубаху мне притащил, надо же.
Повернулась к нему спиной и сбросила плащ. Покосилась на своих черных змеюк на плече. Если они сейчас еще и извиваться начнут… Но нет, татуировки не двигались.
Сама я никогда не делала татуировок, но моя подруга Вера делала. И я точно помню, что у нее не шла при этом кровь так, как будто ее маньяк исполосовал ножом.
Впрочем, на моем теле были не самые обычные рисунки, а кое-что могущественнее. Хотя со стороны и выглядели, как примитивный рисунок черным маркером.
И тут услышала:
– Не одевайся, сначала нужно промыть плечо.
Макон поднялся, вылил немного воды мне на плечо, отчего я задрожала. Вода была холодной. Послышал треск ткани.
Он разорвал плащ и обтер мне руку. Я поморщилась.
– Кровь больше не идет, это хорошо, – сказал он. – Так и не скажешь, откуда они у тебя? Я точно видел, как они двигались.
– Тебе показалось… Спасибо за рубаху.
Я потянулась к одежде, но Макон перехватил мою руку. Провел пальцами по коже, выводя молнию, и прошептал ритуальное заклинание. Пыль на моей коже вспыхнула.
И тут же погасла.
Я наклонилась и сдула ее.
– Со мной это не работает.
– Но ты все же заполучила две стихийных руны, – стоял на своем Макон. – Как это произошло?
Я почувствовала, что мои щеки вспыхнули, стоило вспомнить о том, после чего на моем теле появлялись руны.
Макон закатил глаза, а я отозвалась:
– Понятия не имею, как так вышло.
На самом деле, я знала.
Эрик только помог пережить мне сопротивление магии, поскольку умел управлять всеми шестью стихиями. Но знаки на моем теле оставлял отец Стихий, кажется, так его назвал Макон.
Гийлир. Этот мир.
Я не собиралась рассказывать Макону о своем предназначении или вмешательстве самого создателя, хотя бы потому, что это было чертовски сложно объяснить словами. Да и пока в этом не было острой необходимости, но, увидев рунные татуировки на моем теле, Макон и сам кое о чем догадался.
Макон снова сел к углям, приподнял листья и сказал, не оборачиваясь:
– На этот раз Эрик не придет, Марина. Тебе некому помочь с руной воздуха.
Я подавила судорожный вздох.
– Он придет в Чертог. Увидишь.
– Даже если… Кто сказал, что он успеет застать тебя в живых? – хмыкнул дракон.
Крыть было нечем, нужно было что-то решать со стихией воздуха и срочно.
– Где Лиза? – спросила я.
– В Гранатовом лесу, как и все остальные чужестранки. Мы дожидались последних проводников. Они пришли сегодня ночью. Теперь все готовы двинуться к Чертогу.
– Но вместо этого ты сидишь здесь со мной. Почему, Макон?
Макон отбросил листья в сторону и достал запеченную тушку. Что-то не верилось, что он вдруг перестал торопиться на Ритуал. Армия Культа отрезала его от королевских земель? Может быть, там ведутся бои или дело в чем-то еще?
– Ты ведь советник королевы, Макон, – продолжала я, – а сейчас идет война. Неужели королеве больше не нужны твои советы, раз она выслала тебя в лес?
– Считаешь, я буду отчитываться перед тобой, если ты игнорируешь мои вопросы о татуировках? – отозвался он. – Есть будешь?
Я оглядела несчастную тушку и вспомнила слова Эрика: «Драконы едят мясо» и те два застолья, что были у нас в Рейнхолле и в крепости. Что там того кролика, Макону на один зуб.
– Нет. Ешь сам.
Он пожал плечами. Было странно наблюдать, как холеный аристократ ест руками посреди леса запеченное мясо. Он даже умудрился не испачкаться в золе.
А еще то, что Макон никуда не спешил, с каждой минутой напрягало все больше. Он никогда не делал ничего просто так, значит, и у этого поведения имелось двойное дно.
Пока он обгладывал последние косточки, я потянулась к потокам Времени. Мне еще не довелось проверить, как же, собственно, управляться со Временем здесь, в реальном мире. Увижу ли я будущее или оно останется по-прежнему от меня скрыто?
Хотелось надеяться, что мое возвращение в мир живых уже стало переломным моментом и теперь Пустота не станет мешать мне.
Я надеялась разглядеть будущее.
Но вместо этого оказалась в лагере Культа. Увидела стройные ряды палаток и красные флаги с черными молниями, дрожащие на ветру. Солнце уже село, но в лагере по-прежнему не зажигали огней. Я увидела молодого парня, который щелкал огнивом, но все было без толку.
А потом раздался первый истошный крик стихийного дракона. А следом за ним ночь взорвали другие голоса, умирающих созданий.
В тот же миг меня выбросило обратно, под дерево, где меня за плечо тряс Макон.
– Что такое? Зачем так орать?
Вокруг уже стемнело.
Похоже, видение, которое казалось мне длинной в секунду, на деле заняло больше времени. Мне однозначно нужно научиться возвращаться в тот же временной отрезок, чтобы не вызывать подозрений со стороны.
Жаль, что будущего я так и не видела. Только то, что в этот же момент происходило в лагере Культа…
И тут до меня дошло, что же это такое было.
– Мы должны вернуться в твой лагерь! – выдохнула я, вскочив на ноги.
– Нет.
– Что? Как это нет?!
