Заскрипел ключ в замке.
Дверь темницы распахнулась.
На этот раз Этель была не одна. Впрочем, гвардейцы остались в коридоре, когда она кивнула и сама вошла в его камеру. Замерла в квадрате тусклого звездного света, который пробивался через решетки слухового окна. Если бы сегодня на небе была луна, эта ночь не была бы настолько пугающе темной.
Этель всегда была яркой, теперь же, в полумраке она, казалось, состояла из одного цвета – черного. Словно надела траур по уничтоженной стихии. Темные волосы подчеркивали бледность кожи, а в вырезе юбки еще сильнее выделялись бедра.
Она была бледна, и с трудом стояла на ногах. Бесцветная копия самой себя, лишенная огненной магии.
Впервые в жизни Эрик порадовался тому, что Рин не связана ни с одной из стихией Гийлира и не зависела от них так же сильно, как драконы.
Гвардеец принес и оставил стул, на который Этель опустилась на пороге, в каком-то шаге от Эрика. Он не понимал, зачем она пришла, но надеялся, что утомленный вид подтолкнет ее к правильному решению.
Ситуация со стихиями вышла из-под контроля, и с каждой секундой только ухудшалась. Больше не было смысла держаться за Сердце Стихий. Эрик надеялся, что Этель тоже это понимает.
– Забавно, как все повторяется, правда? – тихо и без всякой улыбки произнесла королева.
Это его приковали к стене и, фактически, приговорили к смерти. Ничего забавного в этом для него не было, но он не стал отвечать. Только ждал, когда она переведет дух и сама продолжит.
– Твой Культ уничтожен, – сказала она. – Уродливые драконы, как и их создатель, погибли вместе со стихией огня. Война окончена.
Эрик почувствовал, как оборвалось биение сердца. Он мог обещать Этель, что остановит кровопролитие, если она позволит ему пройти к Сердцу, но теперь… Он становился лишь пленником.
Ценным, но все же.
Этель обхватила худое тело руками. Мучительная дрожь пробежала по лицу, а потом черты снова разгладились. Эрик не представлял, как она вообще держалась на ногах и оставалась в сознании.
– Проклятое тело… – процедила королева. – Люди так слабы, а их тела такие хрупкие.
Она подняла глаза. На лицо падали черные локоны, часть прилипла к покрытому испариной лбу.
– Мне нужен облик дракона, Эрик. Иначе я не выживу. Драконы сильнее.
Каждое ее слово вбивалось раскаленным гвоздем в его сердце. А смысл – растекался по венам горьким ядом.
Он еще раз дернул руками, решительнее, чем во все прошлые разы. Этель даже не вздрогнула. В ней самой сейчас бушевала война страшнее, что ей его гнев и отрицание.
Браслеты впились в запястья, разрезая кожу. Эрик снова и снова пытался избавиться от пут, напрягая каждую мышцу в теле. А Этель глядела на него, сидя всего в каком-то шаге от него. И если раньше, триста лет назад, в камере, похожей на эту, утирая слезы, она опустилась перед ним на колени и расстегнула оковы, то теперь она только глядела и улыбалась его бесплотным попыткам освободиться.
Впервые на ее губах все-таки появилась улыбка.
Она не вздрогнула даже от грохота цепей, когда Эрик, с ожесточением разрывая кожу на запястьях, снова попытался выдрать крепления из стены. И осталась сидеть, когда, окончательно лишившись сил, он повис на зачарованном металле, как парус в безветренный день.
Только тогда Этель поднялась, распрямляя юбку, и произнесла:
– За тобой придут, когда Ритуал начнется. Ты проиграл, буревестник, когда выбрал не ту сторону. И ошибся, если решил, что я буду спокойно смотреть на то, как ты уничтожаешь этот мир, спасая свою истинную. Ты не дал мне свою любовь, но все еще можешь вернуть мне крылья. И на этот раз никто тебе не поможет.
Глава 15
– Выпустить? – повторил Макон, багровея от моих требований. – Не перегибаешь ли ты палку, Марина?
– Нет, – ответила я. – Оглянись вокруг, Макон. Вы больше не будете убивать чужестранок. Поэтому выпусти их из клеток, в которых вы держите их словно животных. Они люди, Макон. Пусть без магии и без второго облика, но такие же живые, как и вы. И они достойны другой участи!
Макон скрипнул зубами.
– Я должен доставить их в Чертог.
Он продолжал держаться за устои прошлого, оно и понятно. Особенно, если учесть, что будущее не было таким уж благоприятным по отношению к Этель.
– Нарушив сегодня правила, ты не предашь королеву, Макон, – тихо сказала я. – Твоя верность заключается не в том, чтобы мучить других женщин ради нее. Ты ведь это знаешь.
Кремниевый на миг прикрыл глаза.
– Годами именно в этом и заключалась наша преданность Трону, – проговорил он, едва слышно. – Думаешь, мало было тех, кто не желал подчиняться законам? Кто не хотел убивать истинных? Таких сразу обвиняли в предательстве и казнили. У Этель не было другого выхода… Теперь же ты предлагаешь мне примкнуть на сторону буревестника и считаешь, что королева простит мне этот шаг?
– У нее не будет иного выхода, Макон. Только так мы сможем исправить то, что по ошибке Создателя Эрик до сих пор считается ее истинным, тогда как это не может быть так. Ведь он – моя пара.
Макон дернулся всем телом. Уставился на мое плечо, где под тканью рубахи скрывались татуировки. Проговорилась. Теперь он знает, какие силы ведут эту игру и что речь идет не только о желаниях буревестника захватить Трон.
– Отец Стихий… – пробормотал Макон, указывая рукой на мое плечо. – Это его руны, не так ли?
Я кивнула.
Макон даже отшатнулся в сторону. Его шок был понятным. Для них Гийлир был Богом, Создателем, Основой этого мира. Легендой. Скажи я Макону об этом раньше, он бы рассмеялся мне в лицо или решил, что я сумасшедшая. Но не теперь.
В этот миг, в темном лесу, он мне поверил целиком и бесповоротно.
– Какой он, Марина? Расскажи мне, – прошептал он. – Как вообще можно было встретиться с тем, кто является воплощением всех шести стихий?
– Ты тоже видел его, Макон, – улыбнулась я. – Собственно, именно его ты и превратил в каменную статую на той дороге.
С его лица сбежала вся краска. Он тряхнул головой, пытаясь вспомнить того невзрачного коротышку, которого он ни во что не ставил на той дороге. Но он не помнил. Тогда это была лишь случайная встреча, а теперь оказалось роковым стечением последовавших для этого мира обстоятельств.
– Это был лишь один из его обликов, – сказала я. – Но он не случайно появился в Райнхолле и не случайно стал тем, кто привел Эрика в Культ. Для меня Гийлир предстал в другом облике – обычного мужчины, потому что сказал, что мне так будет проще. Он сказал, что мы, люди, вообще любим все упрощать, поэтому не усложняй и ты, Макон. Ты знаешь, что Ритуалы обречены. И я не позволю Этель провести последний этой ночью. Чужестранки должны выжить на этот раз, иначе Пустота придет за вашим миром. Надеюсь, ты поможешь объяснить мне это королеве. И надеюсь, она не совершит ошибку.
