- Не могу перехватить контроль, - сквозь зубы прорычал Пит.
- Папа, ты Длакон, - заявил Архан, когда меч застыл напротив Пита, будто предлагая ему взять его в руки. Благоразумно решив не спорить, Пит ухватил рукоять меча и опустил его вниз, коснувшись острием пола. Очень предусмотрительно: пока оружие в таком положении, никто из нас на него не напорется и не порежется.
- Архан, я не Дракон, - настойчиво повторил Пит, и этой фразой сумел вывести ребенка из себя. Малыш показал, что хочет слезть с моих рук, и мне пришлось поставить его на пол. Он отошел от нас на пару шагов, пошатываясь – он все ещё стоял на ногах неуверенно. Архан сел на пол, повернувшись к нам лицом. Мы с Питом недоуменно смотрели на сына, сын – на нас, по-детски наивно и доверчиво распахнув синие глазки. Мгновение ока – и нашего ребенка охватило яркое сияние, на несколько секунд ослепив меня и Пита. Когда я открыла глаза и смогла видеть, из горла непроизвольно вырвался громкий крик: посреди моей спальни, задорно хлопая крыльями, парил маленький дракончик. Его нежная кожа переливалась всеми оттенками синевы, милая вытянутая, но беззубая мордочка чем-то отдаленно напоминала черты лица моего мальчика. Мне удалось рассмотреть короткий хвостик с кисточкой на конце и поджатые лапки без когтей прежде, чем Пит храбро ринулся к нему. Не испугавшись, он подхватил синего дракончика, установив его морду перед своим лицом и жестко приказал ему:
- Сейчас же вернись в человеческий облик!
Дракон испуганно распахнул до боли знакомые синие глазки, и выглядел он в этот момент так беззащитно, что мое сердце болезненно сжалось. Однако, не прошло и минуты, как в руках Пита оказался розовощекий младенец. Спальню наполнил громкий детский плачь.
- Ты напугал его! – прошипела я и бросилась к сыну, выхватив того из рук отца. Он надрывно плакал, по щекам катились крупные слезы, и только моя близость, поглаживания и мой голос смогли успокоить Архана. Присев на кровать, я начала качать ребенка, и довольно быстро он уснул.
- Адель, я боюсь, силы Архана нам придется заблокировать, - мрачно произнес Пит, когда я переложила ребенка в кроватку. Маг выглядел мрачным и задумчивым, но это и неудивительно. Он уже упоминал, что в их мире никто не умеет превращаться в драконов, а значит, наш ребенок обладает исключительными способностями.
- Что это значит? – насторожилась я.
- Что он не сможет пользоваться своей магией, пока не достигнет определенного жизненного опыта. Так будет безопаснее для него и для тебя. Ты же видишь, он настолько силен и настолько неопытен, что шлейф от его магии Высшие чувствуют на другом конце Вселенной. Запечатав магию ребенка, мы обезопасим его.
- Но ведь это отразится на Архане, - я внимательно посмотрела на своего крошку. Он ведь настоящий ангел, как он может кому-то мешать? Тем более, до такой степени, чтобы насылать на него гигантских змей. – Так ведь?
- Незначительно, - поморщился Пит. – Может, он будет ощущать, что внутри него сдерживается сила, как дамба сдерживает реку, но на развитии нашего сына это не скажется. Когда он подрастет, печать разрушится сама, и он быстро овладеет всеми навыками. Я сам его обучу, - с нотками гордости сказал маг.
- Если нет иного выхода, то нам придется это сделать… - я посмотрела на сына с тоской. Все же магия дана ему от рождения, и лишать его её – это все равно, что оставлять малыша без одного из органов чувств. Однако, сложно представить, что будет, если он снова превратится в синего летающего ящера в присутствии посторонних людей.
- Для ритуала потребуется твое согласие, - предупредил маг, тоже не сводя глаз с Архана. Я молча кивнула, но Пит не сдвинулся с места и не издал ни звука. – Поверить не могу, что он способен превращаться в Дракона, - прошептал он, покачав головой. – Они ведь покинули мир больше двадцати тысяч лет назад. Почему именно в нашем ребенке проснулась такая сила?
- Ты ведь сам говорил, что во мне течет какая-то особая кровь, - пожала плечами я. – Для меня главное, чтобы на Архана больше никто не покушался. Уверена, когда он вырастет, то станет великим человеком, но детство его должно пойти в спокойной обстановке. Без покушений, постоянных угроз и боли. Дети должны расти счастливыми.
- Тогда давай руку, - тихо попросил Пит, предлагая вложить свою ладонь в его пальцы. Я медленно прикоснулась к мужской ладони, ощущая тяжесть от принятого решения. Увы, но это меньшее из зол. Если не запечатать силу Архана, будет намного хуже. Ещё одного покушения он может не пережить. Пит начал шептать что-то на незнакомом языке, крепко сжав мою руку. Его слова звучали жестко, надрывно, словно он выталкивал их из себя против воли. Я ничего не чувствовала, но понимала: вокруг нас витает магия, создается печать. В какой-то миг Пит прервался и попросил меня:
- Повторяй за мной: я, мать этого дитя…
- Я, мать этого дитя…
- Даю согласие на изоляцию его силы…
- Даю согласие на изоляцию его силы… - мой голос звучал блекло и обессиленно, не было никакой мочи наполнить его чувством.
- До тех пор, пока он не будет в ней нуждаться…
- До тех пор, пока он не будет в ней нуждаться…
Пит мягко коснулся пальцами лба нашего спящего сына и прошептал три коротких слова, которые я не смогла понять, но их общий смысл уловила: он закрепил печать.
- Теперь Архан лишен магии? – прошептала я, все ещё не уверенная, что приняла правильное решение.
- Теперь его магия изолирована от прямого пользования, - пояснил Пит со слабой утешающей улыбкой. – Он не сможет пользоваться ею, как игрушкой.
- А если ему будет угрожать опасность?
- Если такое случится, печать в тот же миг падет сама, включатся инстинкты, - маг притянул меня к своей груди, обхватил плечи крепкими руками и поцеловал, шумно втянув воздух через ноздри. Его мягкие губы ласкали меня, двигаясь медленно и неспешно, давая прочувствовать каждое движение в эти сладкие минуты. Неожиданно Пит подхватил меня на руки и продолжил целовать, надежно удерживая на весу. Я обхватила руками его широкую шею и прильнула к твердой груди, стремясь почувствовать себя защищенной и любимой.
- Обещай, что с Арханом все будет хорошо, - прошептала я, разорвав поцелуй.
- Я сделаю все, чтобы вас защитить, - ответил Пит также тихо, с жадным ожиданием смотря на мои губы. – Адель, мое сокровище, ты подарила мне то, без чего моя прежняя жизнь не имела никакого смысла: будущее. Теперь я знаю, что есть смысл просыпаться каждое утро. Поверь, мы поступили правильно. Лет через десять-двенадцать он будет в состоянии сам разрушить эту печать, но тогда и ума у него будет побольше, чем сейчас.
