И я всё слушал и слушал… Нового для меня среди сказанного, к сожалению, уже ничего не было. Мало того, я кое-что мог бы ещё и добавить. Но, выслушав Александра Ивановича, поинтересовался, как же нам всё-таки открыться. Работать всё равно надо, хочешь не хочешь… Не в Москву же за помощью ехать, шум на всю страну поднимать?
Он задумался и сказал, что ему надо время, с определёнными людьми встретиться, посоветоваться. И, как бы невзначай, поинтересовался моей бывшей работой. А что мне было скрывать? Так и сказал, что в Питере работал в ГУВД, не на последней должности. А до этого служил в Афгане. Одними словом дал понять, что запугивать меня особого смысла нет — пуганый. И стреляли в меня, и с топором бросались… Всякое бывало… Особо подчеркнул, что в милиции награждён орденом Красной Звезды и что в музее Ленинградской милиции среди многих прочих есть и моя фотография. Маленькая, но есть…
Это к тому, что если со мною что-либо случится, то резонанс будет, и будет немаленький.
На первый взгляд — Александр Иванович проникся. Как-то скривился недовольно, как будто кислое что съел. Ещё раз повторил, что ему посоветоваться надо и на этом мы расстались.
Когда садился в свою машину, сразу обратил внимание, что за мной внимательно наблюдают ребятишки из белой девятки, стоящей несколько позади. Ну, а чему удивляться? Странно было бы, если бы не отслеживали, кто и на чём к ним приезжает. Всё логично. Работа у них такая. Тоже всего опасаются.
Вернувшись в Питер, естественно, сразу к Бокову с докладом. Так уж получилось, что открытие очередного филиала превратилось в головную боль для всех. И, ведь, не открыть филиал нельзя — японцы не поймут. У них в стране, конечно, тоже всякие «якудза» есть, но точно уж не в таком масштабе, как у нас и, наверняка, там государственные чиновники высочайшего уровня их так открыто не поддерживают.
Игорь Юрьевич с каменным лицом выслушал рассказ о встрече с фсбешником, только и заметив:
— И эти нам, выходит, не помощники… Да уж…
И слегка только оживился, когда я доклад продолжил. Разговор с директором «ФФФ» его явно заинтересовал. В конце он спросил:
— Ваше мнение, удастся договориться? Если особо не афишировать, то за возможность работать в Новгороде я готов платить этой фирме разумную сумму. Где-то в пределах не более трёх тысяч. Долларов, разумеется. Но, это официально оформлено должно быть, как оказание нам охранных услуг. Всё должно выглядеть в глазах владельцев фабрики безупречно. Платим за охрану, а не за право там работать. Это — наша принципиальная позиция.
Игорь Юрьевич, по-моему, слегка увлёкся. Рассуждает о том, чего ещё нет. Ведь неизвестно, о чём там в Новгороде речь пойдёт при следующей встрече.
Но, всё равно — шеф явно повеселел, увидел, как говорится, «свет в конце тоннеля». Так и сказал:
— Надеюсь, всё срастётся. Работайте дальше в этом направлении. И, как там у Вас в органах говорят: «Родина Вас не забудет». А пока ждёте известий из Новгорода, не забывайте и о текущих делах.
А я рад бы забыть, так они обо мне не забывают.
38
Совершенно случайно заехал на следующий день на Северную развозку и сразу увидел буквально бегущего навстречу Рината. Ну, вот, опять что-то случилось. Хоть бы раз с хорошими вестями, просто на чай пригласили бы, с пряниками…
И точно, только я открыл дверь машины, тот с ходу:
— Юрий Викторович, беда. Директор наш, Фёдор Петрович, похоже умом слегка тронулся! Меня не слушает, ходит, как под гипнозом… Весь не в себе… Прямо не знаем, что и делать…
Господи, думаю, только этого нам не хватало. Всякое уже бывало, но, чтобы на работе кто-то с ума сошёл?… Вышел из машины, поздоровался и, не отпуская руки, прошу Рината спокойно доложить, что же всё-таки произошло. Тот просто сказал:
— А давайте пройдём в кабинет директора, и Вы сами послушаете Фёдор Петровича.
Действительно, надо, как говорится, с первоисточником пообщаться. А выводы потом сделаем.
В кабинете застал нашего уважаемого директора. Вид у него и вправду, был не очень… Обычно уравновешенный и уверенный в себе солидный человек сейчас, так скажем, «потерял лицо». Вид имел растерянный, слегка испуганный и какой-то суетливый.
Очень вовремя мы вошли — тот раз сейчас просил кассира выдать ему под расписку сто восемьдесят тысяч, почему-то объясняя, что сам во всём виноват и позже позвонит Бокову, чтобы согласовать этот займ с рассрочкой на несколько месяцев. Услышав этот бред, я сразу заподозрил, что Ринат в чём-то был прав.
Выпроводив слегка обалдевшую девочку кассира из кабинета, я усадил трясущегося директора перед собой и спросил:
— Ну и что такого у Вас, дорогой, случилось, что из кассы столь огромные деньжищи без спросу хотели взять?
— Да я отдам, отдам… Мне срочно надо. Сам виноват… — залепетал он.
— В чём виноват и кому отдам? — Ринат, принеси воды, Федору Петровичу явно надо успокоиться, — попросил я своего зама.
Вода оказалась кстати. Фёдор Петрович, отхлебнув из стакана, стал явно успокаиваться и начал более-менее внятно рассказывать про свою беду.
Всё оказалось до банального просто. Вернее, просто для меня и Рината — мы же из органов и к такому всегда готовы. А вот Фёдор попался, как пацан. И не осознавал этого. До него просто не доходило…
Пару часов назад он ехал по делам на своём Форде по Стрелке Васильевского острова. Движение там ещё то, кто знает… А Фёдор Петрович, как водитель, не очень, честно говоря. И, когда он почувствовал лёгкий удар по правому крылу, сразу остановился.
Справа и чуть сзади от него также остановился «навороченный» Мерседес. Оттуда вышли весьма представительного вида мужчина, очень даже ничего себе девица и их водитель. И в один голос все стали уверять Фёдора Петровича, что он своим правым задним крылом зацепил их левое переднее. Всё бы ничего, но машина-то дорогущая и числится за госавтопарком, обслуживающим Конституционный суд России, который здесь недалеко находится — на Сенатской площади. А один из судей этого суда как раз сейчас и стоит перед ним — не больше не меньше.
Тут наш директор совсем потерялся — такого человека обидел! А водитель Мерса тем временем внимательно «осматривал» правое заднее крыло Форда и, естественно, нашёл там несколько характерных царапин, доказывающие вину водителя. Мало того, «судья» тут же позвонил, как он объяснил, в центр управления движением города и строго спросил, видят ли там остановившиеся в результате аварии машины на Стрелке Васильевского острова. По громкой связи ему ответили утвердительно. Тогда он так же строго попросил «отмотать запись назад» и посмотреть, кто виноват в ДТП. Естественно, ему ответили, что виновен водитель Форда — не соблюдал рядность. Всё это слышал и наш бедный Фёдор Петрович. Его жалкий лепет о том, что у него есть страховка, ни «судья», ни его «секретарь» и слышать не хотели. Речь с из стороны шла об эвакуации Форда на штрафплощадку и лишение прав виновника ДТП минимум на полгода. Со стороны дамочки-«секретаря» даже прозвучала фраза о «попытке покушения на видного государственного деятеля», но сам «судья» великодушно согласился этот инцидент таковой попыткой не считать, если, конечно, материальный ущерб, нанесённый государственному автомобилю будет погашен немедленно.
