— Данил, помогите мне, пожалуйста. Только ваш безупречный вкус способен спасти тираж.
Мужчина чуть не поперхнулся от неожиданности. Где его вкус и где тираж? Он вопросительно вздернул бровь.
Аксинья, как молодая кошка, выгнулась и через стол подвинула к нему две обложки. Ее грудь почти коснулась гладкой поверхности, сверкнув упругими полушариями в глубоком вырезе блузки.
— Вот смотрите. Никак не могу поймать флюид тренда. Что больше цепляет?
Данил попытался сделать умное лицо, но недоумение, словно приклеившаяся маска, никак не стиралось. Вопрос встал еще более конкретно. Какой можно дать совет, если от мира молодых мамочек, которые и есть целевая аудитория, он еще дальше, чем от зимней рыбалки, которая вызывала у него ужас.
На одной обложке красовался розовощекий поросеночек женского пола. В смысле настоящая девочка. С торчащими косичками, закрытыми глазами и счастливой улыбкой во весь рот с выпавшим зубом. На второй была изображена сильно беременная барышня, вся тоже в розовых рюшечках и с уже готовым пацаном рядом.
— Аксинья. Несомненно, обе душевные, но я мужчина, у которого в анамнезе даже племянников нет. Так что дети для меня как пришельцы из космоса, — все еще сильно недоумевая, пояснил он.
— Ой, Данил, ну не так уж и далеко! Не успеете глазом моргнуть, как станете крестным вот такого прекрасного бутузика, — промурлыкала Аксинья. Весь ее вид говорил «Не надо пытаться сделать секрет из того, что все и так уже знают».
Теперь стадия легкого недоумения уже перешла в стадию глубокого офигевания. Данил чувствовал себя как в каком — то театре абсурда. Еще немного, и окажется, что у него самого есть внебрачные дети, о которых он ни сном ни духом.
— Поясните, ибо я точно не в курсе, — потребовал он и вперил тяжелый взгляд в эту разносчицу непонятных тайн.
Аксинья, сделала вид, что ей неловко передавать слухи. Для приличия она помялась, изображая «Я не такая, не подумайте!»
— Это, конечно, совсем не мое дело, но я хорошо знаю Дениса, и мне жаль, что он так легко попался на крючок меркантильной и продуманной особы. Единственное ее достоинство — это умение обманчивой беззащитностью вызвать желание опекать и защищать. Такая скромняга и наивняшка.
— Так, с этого места поподробней, — едва не привстав, изумленно вытянулся Данил навстречу порывистому шквалу ветра перемен.
— Вы серьезно не в курсе?! — старательно изобразила на холеном лице сожаление о своей несдержанности в словах Аксинья. — Я переживаю за него. Новая сотрудница. Морально нечистоплотна. Приехала из деревни, и вместо того, чтоб способностями завоевывать авторитет, пошла кратчайшим путем — через постель. Просто зацепиться в столице, женив на себе не бедствующего доброго парня со своим жильем. Полный ноль в плане творчества. Старательно переделывает известные сказки, миксует. Из своего только вот это — видать план на будущее.
И она протянула листок с распечатанным текстом, который «чисто случайно» оказался в принесенной папке. Данил взял его, и по мере чтения его лицо вытягивалось, брови грозно сошлись на переносице, желваки заходили, а карандаш, который он по привычке схватил, читая текст, жалобно хрустнул в его напрягшихся пальцах.
«В некотором царстве, в некотором государстве жила бедная пастушка. Она была так бедна, что у нее было только одно платье. Она очень завидовала тем, кто проезжал в богатых каретах в замок на балы и приемы. А у пастушки даже не всегда была еда. И вот однажды она топнула ногой, отчего ее деревянный башмак развалился, и решила, что добьется того, чтоб попасть во дворец. Она пошла к колдунье и попросила совета. А та дала ей заговоренного котенка и сказала: «Принц сжалится над котенком и допустит тебя во дворец. И когда он будет гладить котенка, будь рядом — он начнет гладить тебя. А потом родишь ему ребенка, и он никуда от тебя не денется…»
И видя, что Данила вот-вот хватит удар, она, как увлеченный своей работой художник, любовно добавила последний штрих.
— И вот все, что здесь написано — один в один. Пастушка, как локомотив, по накатанным рельсам, прет к своей цели. Денис приютил ее кота, таскает ей сладости и приглашает к себе в гости. Единственное, чего не знаю, беременна она или нет. И кстати, завтра у них «родительский день». Часам к двенадцати она туда заявится, насколько я поняла.
Глава 21
Лицо Данила отражало все мрачные мысли, осиным роем вертевшимся в голове. Зная природную доброту Дениса, вполне допустимо, что он сначала может обогреть ласковую пастушку, пустить в свой дом, а затем растаять, привыкнуть. Несмотря на то, что друг способен, не раздумывая, вломить любому, кто на него попытается рыпнуться с грубостью, в душе он был совершенным теленком. Правда, жизнь его обожгла и отношениями, и родительским отречением, и периодом безденежья. Но не сломила, а наоборот выкристаллизовала его сильный и непрогибающийся характер. Данил был уверен, если Денис кого впустит в свое сердце, то позволит там обосноваться на пмж. И сейчас ему совсем не хотелось, чтобы друг страдал.
Перечитав своеобразный бизнес- план пастушки, он ненадолго завис.
— Аксинья! А как вообще ее приняли на работу? Она
ж бездарь откровенная? Тем более стилистика хромает? Ты куда смотрела?
Аксинья почувствовала, что сама себя посадила на горячую сковородку.
— Ну это же черновой вариант, — начала юлить она. — Она пишет грамотно, тем более переделка чужого большого ума не требует.
— Тогда стесняюсь спросить, как черновой вариант попал к тебе? — Данил подозрительно уставился на Аксинью. — Она ж тебе его не давала?
— Это получилось случайно. Она так торопилась на свидание с Денисом, что впопыхах забыла выключить компьютер. Я увидела, что монитор мерцает, стала выключать — а там текст. Тут уже чисто женское любопытство взыграло. Даже стыдно немного, — кокетливо улыбнулась она.
Объяснения более чем разумные. Именно поэтому Данил сейчас, что называется, хотел поймать провинциальную прилипалу на горячем.
И вот все подтвердилось. Денис развалился на диване, лениво щелкая мышкой и нетерпеливо ожидая вкусного обеда.
Пастушка хлопочет над столом. Картина маслом. Вспомнился Обломов, который просто деградировал и в конце умер, поддавшись чарам такой вот недалекой, но хозяйственной кухарки.
И конечно, сказочный кот тут как тут. Еще и черный. Данил хоть и не был человеком суеверным, но слишком многое тут совпало.
И похоже Дениска влип конкретно. Хохотнув при виде проделки кота, он тут же осекся и едва ли не с враждебностью отчеканил.
— Рыбой мы с тобой поделимся, но впредь будь добр избегай таких высказываний. Это не кухарка, а Света, кстати, наша сотрудница.
— Светик, а это наш грозный босс, Данил, и по досадному недоразумению — мой невоспитанный друг, — добавил он уже миролюбиво.
Мысленно отряхнувшись от «кухарки», Света снова перешла в режим «Здесь и сейчас». Все нормально, не стоит впадать в панику из-за недоразумения. Вон Даша тоже неслабо ей нахамила, а оказалась вполне доброй девчонкой. И опять — по одежке встречают.
