Ольга Ивановна помолчала немного и, вздохнув, продолжила:
- Вот какая была… Да и генерал наш пошумел, побуянил, а потом утих, подошёл к мне и говорит:
- Олечка, прости меня, дурака старого. Не прав я был, обидел тебя. Это ж надо, из-за цацек голову потерял! – очень сокрушался, бедный. Я его уж и так успокаивала, и этак, а он всё одно твердил, - прости, Олечка.
Я же говорю: душевный, редкий был человек. А уж выдумщик какой! Дом-то ведь по его чертежам перестраивали, мне генеральша моя рассказывала. Участок-то им достался вместе с домом чуть ли не дореволюционной постройки. А генерал его перестроил, воду провёл, газ. Да он сущий ребёнок, в детстве, видать, не наигрался! Напридумывал в доме столько уголков и закоулочков, секретные комнаты, чуланчики, потайные двери. Елене Павловне к спальне будуар задумал, как знатной даме какой. Она ж у нас из дворян была, только об этом не говорили, конечно, но все откуда-то знали.
Даже во флигельках были свои секреты. В моём – лестница потайная на крошечный чердачок. Очень моему Глебушке нравилось там играть. Дёрнет за верёвочку и забирается наверх. Надо вам задумки генеральские показать, а то и нескольких месяцев не хватит, чтобы самим всё обнаружить.
Павел, поражённо кивал:
- Вот спасибо, Ольга Васильевна! Как нам с вами повезло! А я ведь и не предполагал такого.
Злата тоже слушала, затаив дыхание:
- Ну, надо же! Чтобы в советские времена да такое! Удивительно! А во втором флигеле что было? – Вы ведь знаете, что он сгорел у нас?
- Слышала. Но, скорее всего, генеральская задумка не пострадала при пожаре. Потому что был там погребок с секретом.
- С каким секретом? – глаза у Златы загорелись.
- Да я толком не знаю. Там погребок-то крошечный. И не нужен он был, прямо скажем. Но хозяйственный наш генерал где-то раздобыл новый мусорный бак, да и приспособил под погреб. Это уж при мне было. Елена Пална его уговаривала, уговаривала не ломать пол из-за этого бака, да он ни в какую: нужен погреб и всё тут! У него ведь не только голова хорошо работала, но и руки на месте были. Сам с погребком своим возился. Обмазал бак снаружи битумом, от влаги, высушил, да в землю и врыл. А перед этим с дном бака что-то колдовал, колдовал. Опять, наверное, мудрил, что-нибудь интересное придумывал...
Уже вечером, проводив Ольгу Васильевну домой, Павел, с нежностью глядя на свой Дом, покачал головой:
- Знал, что покупаю настоящее сокровище, но чтобы настолько! Бывают же такие люди, как генерал, увлечённые, словно дети…
- Бывают же такие добрые, как генеральша, - эхом отозвалась Злата.
Павел молча притянул её к себе, уткнулся носом в затылок:
- Как хорошо, что у нас есть такой Дом, правда?
Злата постояла секунду, тихонько высвободилась и серьёзно посмотрела на него.
Он кивнул: у нас, ты не ослышалась и поняла правильно. Она и поняла.
Заснули они счастливые. Она в гостиной, он у себя в спальне – Павел решил Злату своим напором не пугать. Но со свадьбой собирался не затягивать.
Подмосковье. Январь 1999 года. Вместе
Утро началось с громких воплей под окнами. Злата испуганно подскочила – Банзай не удержался на диване, сонно рухнул на пол с недовольным мяуканьем – и осторожно выглянула в окошко из-за старой линялой, ещё генеральской шторы. За забором стоял и вопил какой-то парень. По лестнице торопливо прошлёпал босой заспанный Павел. Злата услышала, как он отворил дверь и зычно рявкнул:
- Ну и кто тут пол-улицы разбудил? Ну, ясен пень, - Ясень! – Павел хлопнул дверью, постучался к Злате и, услышав её приглашение войти, сунул внутрь лохматую со сна голову.
- Доброе утро, моя хорошая! У меня сюрприз, и лично для меня не так чтобы приятный. Явился мой друг Серёга Ясенев, для своих Ясень. На редкость беспардонный и неделикатный тип… Но добрый и весёлый, а ещё мой бывший однокашник и нынешний компаньон. И вообще, я вру — это отличный сюрприз. Он потрясающий человек, я его обожаю. Думаю, ты его тоже полюбишь. Сейчас я его поведу кормить, потому как он, подобно Винни-Пуху, ходит в гости по утрам в том числе и с целью подкрепиться, а ты, когда сможешь, присоединяйся к нам. Только не отсиживайся здесь, ладно? Я буду тебя ждать!
Когда за Павлом закрылась дверь, Злата испуганно заметалась по гостиной. Только этого не хватало! О Господи! Друг, однокашник, зам! Наверняка приехал по делам, а тут нате вам, выплывает заспанная девица. Что он подумает?
- Как спалось, радость моя? – грохотал тем временем в прихожей Ясень. И сам себе отвечал, – Ясен пень, сладко-пресладко!
- Лучше молчи, пока я тебя не придушил, - Павел затолкал друга на кухню и внедрился в холодильник почти по пояс, - у нас есть сырники, мясо тушёное и позавчерашние макароны – Наталья наша оставила. Или могу сейчас чего-нибудь свеженького сообразить. Хочешь?
- У нас? - разулыбался Ясень.
- У нас. - Кивнул Павел. - Так что? Выберешь из имеющегося в наличии или сообразить чего-нибудь?
- Не надо ничего соображать, сейчас я блинов напеку! Или давайте пельменей сварим, мы же вчера налепили! – выспавшаяся, сияющая Злата возникла на кухне в заношенных джинсиках и футболке в мелкий цветочек. Галантный дамский угодник Ясень, который уже запихнул в рот вчерашний сырник, запивая его ледяным молоком, вскочил, шаркнул ножкой, попытался быстро всё проглотить, чтобы поприветствовать неожиданно возникшую Злату, как полагается, и судорожно закашлялся – подавился. Злата подскочила к нему со стаканом воды – запить и чистым вафельным полотенчиком – вытереть лицо. Ясень прокашлялся, промокнул румяные с мороза небритые щёки белоснежным полотенцем и склонился в полупоклоне:
- Чаровница, вы спасли мне жизнь!
- Которую чуть было не отнял сырник, - Павел подошёл к Злате, приобнял её и поцеловал. – Можешь не выпендриваться, я Злате уже рассказал, что ты беспардонный и неделикатный тип.
- Фу! Какой же ты не романтичный, какой ты злой и язвительный, Лунь! Лунь – это от Павлуни и потому что волосы у него отливают серебром, как в лунном свете, - пояснил оскорблённый в лучших чувствах Ясень Злате. – Тебе должно быть стыдно, что вот так оговорил друга, преданнейшего тебе, между прочим, до мозга костей. Златочка, я открою вам секрет. В наших отношениях вот так всегда: всё лучшее достаётся этому длинному сероглазому оболтусу. Вот ведь не выдержу – отобью у тебя это прелестное дитя!
Злата улыбнулась и покачала головой:
- Мне жаль вас разочаровывать, Серёжа, но не получится! – Павел захохотал, а Ясень неожиданно выпал из образа бесцеремонного незваного гостя и тихо сказал:
- Какая умница! Рябина, впервые за много лет я за тебя спокоен и безгранично рад. – Он вдруг низко наклонился и поцеловал Злате руку. – Спасибо вам, Златочка! Вы сделали моего друга счастливым… И нечего краснеть! – снова завопил он. – А то, ишь ты! Оба полыхают как маков цвет! Дети мои! Я рад! Я счастлив! Я практически бьюсь в экстазе! Благословляю! Дай вам Бог!.. Вот прямо сейчас поеду к отцу Петру и попрошу отслужить благодарственный молебен… Нет, два молебна! Один благодарственный, а второй о вашей скорейшей свадьбе!.. А то начнёте тянуть с этим! Так вот пусть там, - он ткнул пальцем вверх, - позаботятся о вашем будущем.
