Правда огромный засос на ее шее немного тешил непомерно раздутое самолюбие. Темный, большой, мой.
После завтрака мы устроились в гостиной на полу вместе с попкорном, с тихим шелестом опустился из-под потолка экран, Кристин выбирала фильм.
А я устроился у нее на коленях, прижался носом к животу, вдохнул. Тонкие пальцы перебирали мои волосы, я чувствовал взгляд волчицы на себе.
- Что? – спросил, открыв глаза.
- Ничего, - дернула девушка головой, нажимая на плей. На экране замелькали картинки, Кристин показательно перевела взгляд, зазвучали голоса актеров.
Я ждал, вглядываясь в лицо волчицы.
Кристин смотрела на экран.
Я ждал.
Руки замерли, перестав перебирать волосы.
Я ждал.
Крис все еще смотрела.
Я отобрал у девушки пульт, нажал на паузу.
- Кристин, что случилось?
- Ничего, - пожала она плечами, слишком честно посмотрев на меня. – Не бери в голову.
- Кристин… - прорычал угрожающе. – Я снова привяжу тебя к кровати и буду трахать, пока не заговоришь.
- Звучит многообещающе, - улыбнулась девушка, снова попытавшись посмотреть на экран, но я схватил ее за футболку, заставив нагнуться.
- Признавайся.
Хэнсон набрала в грудь побольше воздуха, взгляд был растерянным, взволнованным.
- Я… - она запнулась, замялась, зажмурилась. – Ты… Почему ты не укусил меня? Почему не дал укусить себя?
- Маленькая, сейчас я попрошу тебя подумать, - я поднялся с колен Крис, сел напротив. Так, чтобы видеть ее, смотреть на нее. - Очень хорошо подумать и ответить: ты сейчас действительно этого хочешь? Именно ты? Или это желание твоей волчицы, желание стаи, зов инстинктов?
- Не понимаю, - затрясла девушка головой. – Ты…
- Я просто хочу, чтобы ты выбрала сама. Чтобы все обдумала, хорошо? И не буду тебя торопить.
Крис вдруг нахмурилась, обхватила мое лицо ладонями, приблизившись. Руки по-прежнему обжигали, в глазах плясал какой-то непонятный огонь, несколько непослушных прядок обрамляли лицо. Когда волчица была так близко, у меня плохо получалось думать, я почти ни черта не соображал.
- А чего хочешь ты, Конард Макклин? – тихо спросила девушка, тихо, но… чуть ли не с вызовом. – Ты готов к тому, что простой укус, инстинкты, возможно, свяжут меня и тебя? Свяжут навсегда. Ты готов к тому, что будет после?
- Крис… - моя очередь хмуриться… Я не понимал, не до конца, по крайней мере, почему мелкая спрашивает меня об этом, для чего задает эти вопросы.
- Я тоже хочу, чтобы ты подумал. Это не только мой выбор, Макклин. Ты никогда на моей памяти не был трусом, так не поддавайся этому чувству сейчас…
- При чем тут…
- Не понимаешь, да? – уголки губ девушки изогнулись, большие пальцы гладили мне виски, она по-прежнему не сводила с меня пристального взгляда, искала в моих глазах какой-то ответ. – Я спрашиваю, потому что хочу понимать, чего хочешь и что чувствуешь ты. Ты… ты можешь отрицать это, можешь закрывать глаза на это сколько угодно, но… Ты – альфа, Макклин. Альфа не существующей стаи. Ты защищаешь, оберегаешь, помогаешь тем волкам, которых считаешь своей семьей, друзьями, называй, как хочешь…
- Крис…
- Помолчи, Конард, - она чуть надавила ладонями, прошептала почти с угрозой. – Не потому ли ты хочешь видеть меня рядом, что того требуют твои инстинкты? И они гораздо сильнее моих, потому что они – инстинкты альфы? Не потому ли ты хочешь видеть меня рядом, что по какой-то причине вбил себе в голову, что должен защищать меня? Нести за меня ответственность? Не потому ли, что, как и Марку, я просто транслирую тебе собственные эмоции? И не разочаруешься ли ты после всего? Если у нас ничего не выйдет? Если мы не окажемся связанными? Когда я уеду?
Повисла тишина. Почти звенящая.
- Так чего хочешь ты, Конард Макклин?
Все казалось предельно простым до того, как Кристин спросила. Все казалось предельно ясным. Я хотел волчицу, волк хотел ее. Смелая, открытая, очень сильная девчонка. Очень красивая, желанная. И я совершенно не понимал, зачем все усложнять? Почему просто не попробовать? Для меня здесь все было предельно просто: либо да, либо нет. Крис нравилась мне, даже больше, чем просто нравилась. Ладно… гораздо больше, чем просто нравилась. Вот только жизнь – безжалостная сука. Если бы мы жили в идеальном мире, никто не лгал бы, никто не предавал, не существовало бы чертового сослагательного наклонения, по небу бы летали розовые пони, а волки питались светом, но… все это не так. И мы вполне можем и не оказаться парой, хоть я и верил в обратное. Свыкся, сжился, сросся с этой мыслью, привык к ней. С той самой Хэллоуинской ночи. Но ведь все может оказаться не так, как я себе нафантазировал…
Я покрутил мысль, переварил ее и… с трудом сдержал улыбку.
Нет.
Не будет по-другому. Не может быть по-другому. Не в моем случае. Не в нашем случае. Только я не понимал…
Я пристальнее вгляделся в лицо девушки, сжал ее правую ладонь.
- Ты боишься принять решение? – сощурился.
- Да, - просто кивнула она. – И не понимаю, почему ты не боишься, - добавила совсем тихо.
- Потому что я уверен в том, чего хочу. Хочу тебя рядом с собой, двадцать четыре на семь. Хочу тебя здесь, в «Берлоге», в лесу, в Италии, где угодно. Хочу тебя напуганную, злую, веселую, спящую, мечтательную, с ободранными коленками. Я хочу тебя. И вполне четко осознаю это желание. Поверь мне, это мои собственные чувства, а не наведенные.
- Конард…
Я оборвал девушку, коротко прикоснувшись к губам поцелуем.
- Думай, Кристин. Решай, - улыбнулся, снова укладывая голову девушке на колени.
Ситуация с придурком Джефферсоном повлияла на нее гораздо сильнее, чем я мог даже предположить. Заставила сомневаться даже в том, что касается наших отношений. Это бесило. Правда, не особо сильно, потому что с этим я разберусь, сумею справиться.
- Таких, как ты, не бывает, Конард Макклин, - задумчиво покачала девушка головой, снова запуская мне руку в волосы, снимая фильм с паузы.
Я выдохнул. Дерьмо-разговор пройден почти без потерь. Теперь надо набраться терпения, немного подождать.
Кристин заметно успокоилась, казалась полностью сосредоточенной на фильме и перипетиях сюжета. Я не ждал, что она сразу же даст ответ. Хотел, но не ждал. Это было даже забавно. Я словно вернулся в старшую школу, когда приглашаешь понравившуюся девчонку на выпускной бал, а потом ждешь ее приговор. Примерно те же ощущения. С той только разницей, что сейчас они ярче, больше.
На экране замелькали титры, а я почти задремал на коленях мелкой. У нее очень удобные коленки, лежал бы на них вечно.
