Черт!
Я ушла на кухню. Приготовила завтрак на двоих, но есть пришлось все же одной. Конард на мои попытки подсунуть ему яичницу с беконом отреагировал коротким «попозже». В итоге он так и не позавтракал. Не вышел и к обеду.
На самом деле с одной стороны это было даже неплохо, у меня появилось время подумать о том, что произошло вчера. Попсиховать, пожалеть себя и Сэм, даже поплакать. Потом снова попсиховать.
Вечером на огонек заглянула Бартон со своим сопровождающим из совета, чтобы поменять Макклину повязку.
Поели все быстро, а потом Макклин увел здоровяка в свой кабинет, а я с Эм осталась вдвоем в гостиной, хмуря глядя оборотням вслед.
- Что с ним? – кивнула Эм в сторону коридора.
- Упрямство, шок, нежелание принимать ситуацию, страх… Но в основном упрямство, - покачала головой.
- Ты не хочешь…
- Хочу, - кивнула, не давая Эмили договорить. – Но… Проблема в том, что Конард не позволит. Как только он что-то заподозрит, сразу же… свалит отсюда подальше. Это в мои планы не входит.
- И что ты будешь делать?
- Есть пара вариантов, - пожала плечами.
- А сама ты как? – кивнув, задала следующий вопрос Бартон. Очень неудобный, очень нежелательный, скользкий вопрос.
- Непонятно. Одновременно хочется и плакать, и ругаться. Забраться под одеяло и куда-то бежать, что-то делать…
- Да уж, я так и поняла, - Эмили мотнула головой в сторону кухни, где на столе стояли рагу из кролика, салаты, три вида гарнира, запеченные овощи.
- Надо было чем-то занять руки, - вздохнула. – Когда ты уезжаешь? – спросила, подходя к бару, наливая нам вина.
- Через несколько дней. Я ушла из стаи, живу в гостинице вместе с Диланом…
- Вместе? – удивилась, протягивая девушке бокал, опускаясь на пол.
- Мы в разных номерах, - невесело фыркнула заучка.
- Я не буду тебя отговаривать, но… Ты не думаешь, что совершаешь ошибку?
Эмили сделала огромный глоток из бокала, затрясла головой.
- Ошибкой было вчера рассказать Марку о том, что… - Бартон замолчала, так и не договорив. – В общем, ты понимаешь о чем. Какое пустое и нелепое слово, знаешь ли. Его значение и силу сильно преувеличивают.
И столько боли звучало сейчас в словах девушки, столько обиды, что мне с трудом удалось заставить себя сидеть на месте, а не кинуться вытаскивать из Эм тот сгусток эмоций, что трепыхался ядовитым клубком внутри.
Бартон бы жест явно не оценила. Она не Макклин, который не понимает, не хочет понимать, что происходит. Эмили все прекрасно осознает. Даже более чем, и не сдерживается, не выдумывает сама себе глупых запретов.
- Что он ответил? – спросила все же, когда поняла, что Бартон слишком пристально всматривается в бокал, на дне которого практически ничего не осталось.
- Что ему не до меня и не до моих детских фантазий.
Я закрыла глаза.
Это конец, Маркус Джефферсон.
Развивать тему дальше я не стала, перевела разговор на Саманту и на то, что случилось вчера. Эмили только кивала, говорила, что все городские на ушах по приказу Макклина. Ищут помощников Холден, осматривают лабораторию, разговаривают с торчками.
Через полчаса они с Диланом ушли, а Конрад так и остался сидеть в кабинете.
Я проскользнула внутрь. Он снова разговаривал с кем-то по телефону, опять наградил меня сухой, быстрой улыбкой.
- Может, выпьем? – потрясла я бутылкой с остатками вина.
- Попозже, - проговорил он одними губами и снова вернулся к разговору.
«Попозже»?! «Попозже», значит…
Я кивнула, развернулась и действительно отправилась на кухню. Там сгребла в охапку первую попавшуюся гору тарелок и вернулась обратно в святая святых.
Макклин в этот раз стоял у окна, спиной ко мне. Все еще отдавал кому-то указания.
Что ж… Надеюсь, все важное они уже обсудили. Кто бы ни был на том конце провода.
Я поставила свою ношу на маленький столик у дивана. Тарелки звякнули.
Штук пятнадцать… Не то чтобы есть где разгуляться.
Конард обернулся на звук. А я взяла первую тарелку из стопки и со всей силы шмякнула ее об пол, под недоумевающим взглядом Конарда.
- Крис…
Следующая тарелка разлетелась на осколки, а Макклин наконец-то нажал отбой, положил телефон на стол, поднялся.
Я схватила следующую, швырнула в стену. Злость почти разрывала грудную клетку: злость на него, на себя, на ситуацию в целом.
- Маленькая, что…
- Что? Ты серьезно спрашиваешь «что»? Скажи мне, Макклин, сколько ты спал сегодня? Когда завтракал? Ты хоть кофе выпил? – еще один снаряд врезался в шкаф, брызнули в сторону белые осколки. Крупные, острые.
- Кристин, просто…
- В том то и дело, что все просто, Конард. Тебя чуть не грохнули вчера, эта чертова сумасшедшая сука подстрелила тебя, из тебя кровь ручьем текла! Ты в зеркало себя видел?
Я потянулась к следующей тарелке, сжала ее до дрожи в руке, оскалилась.
- Крис…
- А ты, вместо того чтобы отлеживаться в кровати, вместо того чтобы злиться и беситься, вместо того чтобы психануть как следует, развел тут кипучую деятельность! Ты… ты, мать твою… Приди в себя!
Следующая тарелка сама скользнула в руку, но вместо того, чтобы швырнуть ее об стену или пол, я протянула ее молча Макклину, который незаметно оказался рядом.
- Можешь не говорить со мной о Саманте и о том, что случилось, - я уже не кричала, говорила спокойно, насколько, конечно, позволяло сбитое дыхание. Смотрела в потемневшие глаза Конарда, с облегчением наблюдая, как оттаивает его взгляд. - Можешь даже себе ничего не объяснять, просто… Психани. Тебе это нужно.
Тарелку из моих рук Макклин брал будто дождевого червя. Двумя пальцами, чуть подрагивали уголки губ. То ли улыбка, то ли оскал, то ли все вместе.
- Я бы дала тебе биту и отправила махать ей на автомобильную свалку за городом, но меня беспокоит твое плечо, - тряхнула головой, отступая от волка. – Поэтому придется тебе довольствоваться тем, что есть.
Конард не шевелился, ничего не сказал, разглядывал белую керамику в своей руке.
Я обошла оборотня, обошла его стол и опустилась в кресло, поджав под себя ноги, продолжая рассматривать стоящего в пол-оборота Конарда.
- Давай, Макклин, это не так сложно, как тебе кажется… Ты ведь не ожидал этого от Саманты. Она ловко все провернула, правда?
Желваки заиграли на потемневших от щетины скулах, губы искривились сильнее.
- Я подвел тебя… - прохрипел волк.
