М-м-м.
Я зарычал и перевернулся, придавливая девушку к полу, сорвал кружева, рывком раздвинул ее ноги. Собственное желание долбило по вискам.
- Кто-то уже пробовал тебя на вкус, Кристин? – спросил, оттягивая момент, когда прикоснусь к волчице губами.
Она не ответила. Дышала тяжело, глаза были закрыты, тело дрожало от предвкушения и напряжения. Гребаный галстук теперь выглядел как ошейник. Это почти стерло грань между дозволенным и запретным. Почти, но все же не до конца. Я все еще помнил, что не могу ее взять. По крайней мере не так, как мне того бы хотелось.
- Ответь мне, Кристин. Немедленно!
- Нет, - выдохнула она.
Я улыбнулся. Медленно и лениво, с предвкушением.
- Ты когда-нибудь испытывала оргазм? Ласкала сама себя?
- Нет.
Да!
- Тебе понравится, - пообещал, наклоняясь. Она пахла так, что хотелось стонать. Ее вкус на языке убивал, пронзал. Сладкая малышка Хэнсон. Очень сладкая. Наверное, такими же сладкими были зерна граната в царстве Аида, или яблоки в райском саду – греховно сладкими.
Кристин была отзывчивой и очень чувствительной, ее тело извивалось и изгибалось, ногти стали когтями, верхние резцы – клыками, стоило мне только слегка провести языком по уже набухшему бугорку. Она цеплялась руками за стоящее рядом кресло, голова металась, ее когти продрали обивку, а мне до безумия хотелось, чтобы точно так же она цеплялась за мои плечи, но… Но тогда я бы едва ли удержался от того, чтобы не взять ее. Боль, кровь и секс очень тесно переплетены в мире оборотней.
Я немного сжал сосредоточение ее удовольствия зубами и услышал стон, полный удивления и удовольствия. Сладкий стон, протяжный, молочные бедра задрожали, немного приподнялись от того, что девушка подо мной прогнулась в спине. Кристин откинула голову назад, и мой взгляд остановился на ее открытой шее, с гребаным галстуком-ошейником. Рот наполнился слюной, волк бесился, дергался, метался внутри. Член был напряжен настолько, что, казалось, это невозможно вынести, низкое, грудное рычание вырвалось сквозь сомкнутые губы.
Я не мог отвести от Кристин взгляда, я не мог даже пошевелиться. Мне надо было несколько секунд передышки, несколько коротких мгновений.
Но то, что предстало моим глазам… было великолепно, я наслаждался каждым ее движением, я любовался ее телом: пышной грудью, манящими сосками, дразнящим изгибом плеч, плоским, напряженным животом. У нее было просто потрясающее, идеальное тело: женственное, сильное, умопомрачительно сексуальное. Невероятно тонкая талия. Капельки пота поблескивали на груди и шее, блестели от влаги бедра.
Я подтянулся на руках и накрыл губами правый сосок, пальцами играя со вторым. Покусывая, зализывая, втягивая в рот, свободной рукой я ласкал внутреннюю сторону бедер, дразнил, слегка задевая центр наслаждения девушки, с упоением слушая ее тяжелое, надрывное дыхание.
- Тебе нравится?
- Да! – она почти прокричала.
- Хочешь, чтобы я продолжил?
- Да, - протяжным стоном.
- А может, мне стоит остановиться?
- Нет! Не смей!
- Смотри, малышка, ты сама напросилась, - я провел носом за ее ухом, там, где она так сладко, так невозможно пахла, прикусил мочку, позволяя пальцам все-таки всего лишь на миг погрузиться в сладкую глубину.
Кристин вскрикнула.
Но мне нужно было больше. Гораздо больше ее криков, стонов, всхлипов. Я хотел, чтобы эту ночь она запомнила, даже если не запомнит в ней меня.
Я встал, поднял с пола девушку, усадил ее на диван, разведя ноги, заглянул в потемневшие глаза, их радужку почти полностью скрыл расширившийся зрачок.
- Ты будешь помнить эту ночь, ты будешь помнить меня. Никогда и никто не сможет заставить тебя кончить так, как это сделаю я. Ни под кем и никогда ты не будешь так выгибаться и стонать. Ни один волк и ни один человек не сможет познать тебя так, как я этой ночью.
- Алекс…
- Слышишь меня, малышка Хэнсон?
- Алекс…
- Ты слышишь меня? – повторил тверже и жестче, чем до этого, почти рыча, почти касаясь губами сокровенного местечка.
- Да, - всхлипнула девушка.
- Я навсегда останусь для тебя первым, ты понимаешь?
- Да. Алекс, пожалуйста…
- Пожалуйста, что?
- Пожалуйста, дай мне… - она зажмурилась очень крепко, - пробуй меня, целуй меня, ласкай меня!
- Этой ночью все, что ты попросишь.
И я снова нагнулся и ввел кончик языка внутрь. Волчица вскрикнула, раздался очередной треск ткани под ее пальцами, Кристин приподняла бедра. Но я надавил на них, заставляя девушку оставаться на месте. Мне надо было, что бы она оставалась на месте.
- Сиди смирно, маленькая волчица.
- Но…
- Это приказ, - прохрипел я с улыбкой, снова сжимая губами ее клитор.
- Да…
И я продолжил терзать ее, вылизывать, покусывать, то ударяя, то посасывая чувствительную вершинку. Она кричала пронзительно и громко. Невероятно сексуально и очень жарко. Безудержно. Дико. Девушка была обжигающе-горячей, хныкала, металась…
Я сжимал ее задницу, мял, кусал внутреннюю сторону бедер, отрываясь на миг. И девушку почти подбрасывало на месте. Очень чувствительная. Невероятно…
И требовательная.
Мне нравилась эта требовательность, почти ярость. Она запустила пальцы в мои волосы, прижимая голову крепче, стараясь ослабить напряжение.
Но…
Только я мог дать ей освобождение, только я знал, как и когда это сделать.
- Алекс..
- Да, Кристин…
- Пожалуйста, я больше не могу… Мне так жарко… Почти больно…
Знала бы она, насколько больно мне, насколько тяжело сдерживать себя и зверя.
Я приподнялся, уложил девушку, нависая сверху.
- Твой вкус все еще на моих губах. Ты очень сладкая, очень горячая, очень тесная там внутри. Ты очень красивая. Хочешь попробовать?
Ее глаза сверкали, волчица была невероятно близко к поверхности, я видел тень зверя во взгляде девушки.
- Хочу. Я тебя хочу, - простонала Кристин.
- Нет. Не сегодня.
- Алекс…
- Но когда-нибудь, обещаю. Веришь мне? - я ввел в девушку палец и чуть не сдох, чувствуя, как ее мышцы обхватывают его.
- Алекс, - рычание у самых губ. Кристин обхватила меня за шею и притянула к себе. Рука пробралась под резинку боксеров, освобождая мой член. Я двигал внутри нее пальцами, а она аккуратно, осторожничая, несмело обхватила ствол пальцами. Мой язык повторял движения руки, волчица стонала. Пахло сексом, потом, мускусным, терпким желанием. Кристин на миг губами обхватила мой язык так же, как и ее лоно обхватывало мои пальцы, и слизала свой вкус.
