- Уходи, Джефферсон, оба уходите. Крис остается у меня. Это ее желание и ее право, - и Конард увел меня из кабинета. Глухой рык донесся в спину, а потом тишина.
Глава 20
Маркус Джефферсон
Крис пострадала. Пострадала сильно. Пока мы все торчали возле чертового трупа!
Тело волка нашла Эмили.
Я и мама сидели на родительской кухне. Мама варила кофе и пыталась вытащить из меня правду о том, что произошло накануне. Я говорить не хотел. Я вообще ни с кем не хотел говорить. Слова Крис выбили почву у меня из-под ног, и я отказывался понимать, что произошло. В ушах все еще звучал голос Головастика. Упрямый и твердый, рожа Макклина, ухмыляющаяся рожа этого сукиного сына стояла перед глазами, заставляя сжиматься кулаки, запутывая все еще больше.
Когда?
Когда все пошло наперекосяк? В какой момент?
- Марк, - вырвал меня из мыслей мамин голос, она поставила на стол две чашки, опустилась на стул, разглаживая невидимые складочки на салфетках.
Я поднял взгляд от сцепленных в замок рук.
- Да, мам, - попробовал улыбнуться, но не вышло. Я не привык ощущать себя потерянным, вообще не знал этого чувства до вчерашнего вечера, точнее ночи, и сейчас не понимал, как реагировать.
- Ты не хочешь поговорить со мной?
- О чем?
Луна стаи Джефферсонов… Она всегда все знала, все понимала. Чувствовала каждого волка почти так же хорошо, как и Кристин. И конечно она чувствовала меня.
- Ты запутался, сын, - легко и невесомо улыбнулась она. Морщинки появились у губ и глаз, солнечный луч скользнул по щеке. А я вдруг замер. Мама… Я увидел возраст на ее лице. Отпечаток времени, и холод кольнул куда-то в сердце. Ее волосы все еще были густыми и темными, возле карих глаз почти не было морщинок, они не потускнели и не поменяли своего цвета, разве только чуть-чуть, но… Я видел возраст.
Сглотнул, тряхнул головой, отпил из чашки.
- Да, мам, я запутался. Крис запретила мне драться за нее, а я сказал, что уйду ради Головастика из стаи.
- Я знаю, - тихо ответила мама. – Так что ты собираешься делать?
С языка так и рвалось что-то типа «убить Макклина», потому что по какой-то совершенно непонятной, неизвестной мне причине казалось, что дело именно в этом волке. Но конечно, сказать подобное маме было бы верхом тупости.
- Не знаю. Крис запретила…
- Слышала…
- И теперь я не могу…
- Не можешь? – мама подалась вперед.
- Не могу. Иначе нарушу наши законы.
На кухне воцарилось молчание. Мама пила кофе, разглядывая меня, я прикрыл глаза. Все еще чувствуя это мерзкое чувство – растерянность, неуверенность, прокручивая в голове недавний скандал. Первая ссора. Первая с Крис серьезная ссора. Отвратительное чувство. Я был зол и в тоже время чувствовал себя виноватым.
-Так что тебя тревожит? – снова нарушила волчица тишину. Голубая рубашка очень ей шла, как и светлые брюки. Мама всегда выглядела элегантно, утонченно, при этом не теряя ни теплоты, ни обаяния, не превращаясь в холодную и изысканную Марту Стюарт.
- Не понимаю… – смысл вопроса ускользнул. – Она…
- Я слышала, но… это просто слова волчицы в период гона, - легко пожала Луна плечами. - Они так же серьезны, как ярморочный клоун. Твоему отцу я тоже запретила драться, но он дрался и, как видишь, победил. А ты готов сдаться? Только потому что она сказала?
- Но…
- Не ищи себе оправданий, Маркус. Я не так тебя воспитывала, - мама встала, обогнула стол, подходя ко мне, обняла за плечи. – Просто… ты уверен, что не принимаешь свою привязанность к Кристин за нечто другое?
- Я…
- Не надо мне отвечать, - объятья стали крепче, голос тише. – Ответь себе. Хочешь ли ты ее так, как мужчина может хотеть женщину? Любишь ли ты ее так, как мужчина может любить женщину. Думаешь ли ты о ней так, как мужчина думает о женщине? Все ли ты о ней знаешь? И готов ли ты действительно бросить стаю ради Кристин Хэнсон? Готов ли уступить свое место другому волку?
- Мам…
- Подумай. Она просит у тебя всего лишь год и свободу на этот год. Просит не быть с ней в первую ночь, чтобы иметь возможность вернуться, чтобы потом, возможно, дать вам шанс. Твой отец не собирается складывать с себя полномочия альфы еще минимум лет десять, но...
- Но я его бэта. И должен быть в стае.
- Да. Так готов ли ты дать Кристин возможность жить и сохранить рассудок? Или твои чувства и правда так глубоки? Ты же выдержал без нее все то время, что она училась?
- Ее ночь…
- Всего лишь ночь, - пожала мама плечами. – Если вы пара – это не имеет значения. Это просто акт… как охота или изменение. То, без чего мы не можем жить. Крис ведь у тебя далеко не первая девушка, твой первый опыт был не с ней…
- Мам, - простонал я, закрывая ладонями лицо. Вот что-что, а свой сексуальный опыт я с мамой обсуждать точно не собирался. Никогда.
Волчица рассмеялась, коротко, но весело, немного отстранившись, а потом снова наклонилась ко мне.
- Просто подумай, сын. Подумай, что это: любовь, дружба, ее запах, который заставляет терять голову любого волка, или твой эгоизм и не желание отпускать Кристин, потому что ты надеялся, что теперь Хэнсон всегда будет рядом. Разочаровываться в своих ожиданиях всегда тяжело.
- Спасибо, мам, ты знаешь, ведь…
Договорить мне не дала влетевшая в заднюю дверь кухни Бартон. В купальнике, капельки воды все еще поблескивали кое-где на теле, мокрые волосы прилипли к лицу, губы посинели от холода, ступни кое-где кровоточили.
- На озере труп, - выдохнула она. – Возле дома на утесе. Мужчина, - она говорила сбивчиво и отрывисто, но не потому что перенервничала, потому что просто быстро бежала. Взгляд оставался спокойным, твердым. – Мне…
Я поднялся на ноги.
- Мне кажется, это тот парень, что напугал нас прошлым вечером. И он… с ним то же, что и с Макгрэгором. Он скрючен и переломан. Точнее смогу сказать только после вскрытия.
Синий-чулок тараторила почти без остановки, пока мы шли к дому.
А я вспоминал сухие, безликие строчки ее же отчета. Результаты тех проб, что мы отправили ее знакомому. Если вкратце, то что бы это ни был за наркотик, он влияет не на человеческий организм, он влияет на волка. На зверя. Почти полностью подавляя его, глуша инстинкты, мешая обороту. Формула несовершенна, поэтому в итоге получается то… что получается. Знакомый Эм все еще пытался разобраться с составом. И когда у него получится, непонятно. И получится ли вообще. Но если тот, кто бадяжит эту хрень, продвинется в улучшении формулы… В общем, я собирался сделать все, чтобы этого не допустить.
