И эта цель была – доставить Эллису письмо лично.
Глава 13
– Если хотите, я вас провожу, мистер Рид. – Платиновая блондинка была явно из Бронкса, но выглядела как чистый Голливуд. Кокетливо улыбнувшись, она эффектно развернулась в своем красном платье, искусно подчеркивавшем все лакомые изгибы. Но не таком откровенном, как бесстыдная униформа продавщиц сигарет, круживших по залу с подносами табачных изделий.
Пока хостесс вела его по выложенной в шахматном порядке плитке, Эллис держал свой взгляд на должном уровне. Он четко осознавал, что за пара движется следом за ними. К счастью, покосившись через плечо, он увидел, что его мать, вцепившись в мужнин локоть, таращилась в восторге наверх. На огромную хрустальную люстру, которая расцвечивала яркими, похожими на самоцветы искрами фешенебельный ночной клуб, утопавший в свечах.
«Ройял» выглядел настоящим волшебным оазисом, если не считать того, что вход в него был со стороны переулка. По слухам, пик своей популярности он пережил в начале двадцатых. Но все равно привлекал публику из высшего света. И Эллису было понятно – почему. В этом заведении действительно было классно – серебряные крышки-купола над тарелками, официанты в черных фраках. На сцене колоритный оркестр в белых смокингах наигрывал модные мелодии на пианино, контрабасе и дюжине полированных духовых. Как и пристало в субботний вечер, зал кишел блестящими платьями и костюмами от «Брукс Бразерс». Которые, впрочем, мало чем отличались от того, что был надет на Эллисе – синей габардиновой тройке с шелковым галстуком и носовым платком. Эллис купил ее специально к этому вечеру, желая произвести наилучшее впечатление.
– Полагаю, вам здесь понравится, сэр, – блондинка жестом показала на одну из кабинок в форме полумесяца, протянувшихся вдоль стены. Именно такую и просил Эллис. Большинство обычных столов со стульями стояло буквой «П», оцепив площадку для пар, теперь танцевавших линди хоп.
Кабинка благодаря неполным перегородкам из длинных белых портьер должна была обеспечить большее уединение и, как надеялся Эллис, особое настроение на вечер.
– Отлично, – улыбнулся он и, сунув девушке пятерку, пригласил родителей сесть первыми.
– Приятного вам вечера! – пожелала хостесс и неторопливо удалилась.
Сев за стол, Эллис снял свою кремовую фетровую шляпу с шелковой лентой и положил ее сбоку от себя. Его отец сделал то же самое со своей старой шляпой с полями.
– Как я и говорил, – сказал Эллис родителям, – я слышал об этом заведении одни восторженные отзывы. Ребята в газете утверждают, что здесь подают лучший ростбиф во всем городе. – Именно это блюдо, любимое его отцом, сыграло решающую роль при выборе Эллисом ресторана. – А тебе как тут, папа?
Музыка заглушила невнятное бормотание отца.
– Здесь просто великолепно, сынок, – с яркой улыбкой на губах встряла мать.
Через несколько недель ее уговоров супруги наконец приехали в Нью-Йорк – город, который Эллис стал уже считать своим домом.
И подумать только – всего четыре месяца назад, захандрив в баре «Холс Хайдэуэй» из-за последнего предупреждения своего редактора, Эллис почти что решил уволиться из газеты. Но с помощью изрядной порции виски ему удалось заключить сделку с ребятами из ирландской мафиозной банды. Их босс владел – вполне легально – меховым магазином в центре города. Эллис предложил парню провести благотворительную акцию: пожертвовать свою выручку от недельной продажи Обществу помощи детям. А сам пообещал написать об этом в газете.
А потом вдруг партия мехов вывалилась из грузовика и уплыла вниз по реке – так, во всяком случае, записали в страховых документах. И бум! Деньги для детишек были собраны. Взамен Эллис получил надежную наводку об одном конгрессмене, который набрался наглости и удумал лишить ветеранов всех привилегий. Осмотрительно представленные с разницей в неделю, обе истории нашли себе место на страницах «Трибьюн».
А затем поступил бонус.
В подарок от своих новых ирландских знакомых Эллис получил список с именами еще нескольких бесчестных политиков и намеками на их темные делишки. Невероятно, но этот подарок не потребовал ответной услуги. Поскольку упомянутые чиновники были в доле с русскими, еврейскими и итальянскими гангстерами, но не с ирландскими. И изобличение их грязных махинаций было достаточной «благодарностью» для последних. Эллис напрямую не связывал парламентариев с подпольным миром (у него не было ни малейшего желания оказаться на дне Гудзона), но он и так оказался в выигрыше.
Короче, набив множество синяков и шишек, Эллис вернулся на ринг, размахивая кулаками. Джек Демпси бы им гордился!
И все же, решив не испытывать судьбу, парень расширил свою «оповестительную» сеть за счет менее пугающего контингента.
За лишний бакс телефонисты и гостиничные коридорные готовы были поделиться с ним информацией о едва ли не каждом своем абоненте или постояльце. Что уж говорить о местных пожарных. Зоркие наблюдатели за своей территорией, с уймой свободного времени в пожарной части, они охотно (и за бесплатно!) выбалтывали ему кучу прелюбопытных фактов и интересных новостей.
В скором времени самой большой проблемой для Эллиса стало быстрое написание статей. Он рассказывал в них обо всем – от взяточничества в городской системе лицензирования и вымогательствах в индустрии жилищного строительства до содержания сенатором одновременно трех любовниц. Впечатляющий подвиг однако!
По правде говоря, со временем в статьях Эллиса фотографии стали превалировать над текстом. Увы, иногда приходится заполнять пробелы до очередного большого успеха. На прошлой неделе, к примеру, одна вдовушка воспылала надеждой установить убийцу своего мужа, известного перевозчика запрещенных спиртных напитков из Квинса, за которым давно тянулась шлейфом дурная слава. И Эллис описывал ее спиритический сеанс. Конечно, все эти заметки не заслуживали авторской подписи (хотя две статьи уже вышли под его именем). И ни одна из них не украсила первую страницу «Трибьюн», на которой прежде появлялись его статьи без подписи. Но зато у него теперь завелись деньги в банке – и все благодаря хорошо выдержанному виски! В буквальном смысле.
Рискуя пробить брешь в своих сбережениях, Эллис преподнес бутылочку в качестве рождественского подарка владельцу «Трибьюн» и отважился попросить его о прибавке к зарплате. Он озвучил сумму в девяносто баксов в неделю, надеясь на семьдесят пять. Но после нескольких хайболов, пропущенных вместе с боссом, они сошлись на сотне.
А самое главное? А самое главное заключалось в том, что Эллис наконец-то почувствовал себя полноценным представителем «Газетного ряда», как метко окрестили ньюйоркцы Парк-роу. И нынешним вечером его родители должны были в том убедиться. По крайней мере, таков был план Эллиса.
– Вы уверены, что не хотите ничего более… праздничного? – спросил он, кивнув на их бокалы с водой. – Может, немножко хереса – запивать ужин, а, ма?
Усатый официант, стоявший как часовой по стойке смирно, уже прикарманил первые чаевые Эллиса со всей ловкостью политика.
