– Да, мэм, – пробормотал мальчуган с белой пылью на щеках.
Здание сельской школы с двумя классными комнатами располагалось позади церкви и служило также воскресной школой. Лили предположила, что прихожане были осведомлены о том, что происходило в их общине, лучше заезжего почтальона. И когда она спросила о Диллардах, приветливый пастор направил ее сюда.
– Миссис Стэнтон? – спросила, зайдя в класс, Лили.
Учительница повернулась в кресле, пышная грудь натянула ей полочки блузки, угрожая отрывом пуговицы.
– Да? Я могу вам чем-либо помочь?
– Надеюсь, что да. Пастор Рон направил меня к вам.
Миссис Стэнтон просияла.
– Вы по поводу сбора одеял для бездомных? – рискнула предположить она. И, не поворачиваясь, скомандовала Оливеру: – Вытирай доску!
Мальчик снова принялся тереть доску, а миссис Стэнтон замолчала, давая слово Лили. Прежде чем объяснить цель своего визита, Лили подошла к ней поближе (уж слишком щекотливой была тема для разговора):
– Пастор Рон сказал, что вы могли бы пролить свет на одно дело. Речь об одной из ваших учениц.
К радости на лице миссис Стэнтон примешалась заинтригованность:
– О какой именно? У меня их столько было!
– Не сомневаюсь в этом, – благодушно улыбнулась Лили и, памятуя о присутствии мальчика, понизила голос: – Девочку зовут Руби Диллард.
Миссис Стэнтон оторопела; ее настроение резко испортилось. Прокашлявшись, она обратилась к мальчику:
– Оливер, хватит на сегодня.
Мальчик разом оживился, побросал тряпки и пулей метнулся к двери.
– И заруби себе на носу! – Выкрик учительницы заставил его притормозить. – В следующий раз ты будешь вылизывать эту доску языком, усек?
– Да, в наказание, – вздохнул Оливер.
Миссис Стэнтон указала своим тяжелым подбородком на дверь:
– Теперь ступай.
Лили попыталась представить, чем мог провиниться Оливер. Но ее разыгравшееся воображение моментально успокоилось, как только миссис Стэнтон наклонилась вперед, водрузив свои локти на стол:
– Неужели произошло что-то страшное… с тем человеком, который забрал этих чудесных ребятишек?
– Честно говоря, миссис Стэнтон, именно это я и пытаюсь выяснить.
Учительница наморщила лоб:
– Не понимаю. Вы – не работник по уходу за детьми?
– Н-нет… я… – запнулась Лили: «Как бы мне попроще ей все объяснить?» – Я подруга одного журналиста, который ранее общался с этой семьей.
– Журналиста, значит… – промолвила миссис Стэнтон.
Не поняв ее тон, Лили поспешила расположить собеседницу к Эллису:
– Того самого журналиста, что приезжал к Диллардам осенью. Он привез им очередную партию подарков. Можете вообразить себе его удивление, когда он на прошлой неделе заехал к ним и узнал новости.
– Да, еще бы. Это стало неожиданностью для многих из нас…
Слова миссис Стэнтон прозвучали, скорее, серьезно, чем неприязненно, и Лили отважилась продолжить:
– Вам известно, куда увезли ребятишек?
Миссис Стэнтон торжественно-церемонно помотала головой, а потом ее взгляд скользнул в центр класса, возможно, воображая Руби за ее партой.
– А у вас нет никаких соображений, почему их… – произнести слово «продали» у Лили не повернулся язык, – отдали? Я думала, что подарки и денежные пожертвования помогли семье справиться со своими проблемами.
Все еще с отсутствующим взглядом миссис Стэнтон произнесла – так, словно вслух размышляла:
– Я бы и сама забрала к себе Руби… да и ее брата тоже… если бы раньше узнала о состоянии ее здоровья.
«О состоянии ее здоровья?» – моргнула Лили. От этих слов в ее голову полезли разные мысли.
Может быть, по этой причине Джеральдина отдала в чужие руки свою дочь? Может, она увидела в богатом банкире спасителя, способного обеспечить ее больному ребенку лучший медицинский уход?
Но почему тогда она отказалась и от своего сына? Почему взяла за детей деньги?
– Вы говорите, Руби больна? Я вас правильно поняла, миссис Стэнтон? – решилась уточнить Лили.
Учительница отвлеклась от своих раздумий.
– Ах, нет, я говорила не о девочке. Я имела в виду миссис Диллард.
Глава 19
Запахи солярки и обрабатываемой земли усилились, когда послеполуденное солнце с трудом пробилось сквозь тучи. Его рассеянные лучи заиграли причудливыми бликами на железнодорожном полотне. Сбоку от депо Эллис нашел тихий затененный закуток, где можно было спокойно встать и поговорить.
– Как я уже обмолвился, – повторил Уолт Гейл, – я могу рассказать только то, что видел и слышал из своей машины.
– Я понимаю, о чем вы, – заверил его Эллис.
Ему очень хотелось записать подробности в блокнот, лежавший у него в кармане. Но уж больно щекотливой была тема их разговора, и Уолт наверняка почувствовал бы себя неуютно при виде строчившего карандаша. И то, что Эллис, уже написавший о Диллардах статью, теперь интересовался ими лично для себя, не играло никакого значения.
– Так, что вы хотите у меня узнать? – Уолт засунул свои руки под пояс джинсов, сидевших на его худой фигуре слегка мешковато.
– Вы не помните, в тот день на доме Диллардов висела табличка? Та, что была на фотоснимке в газете?
– О том, что дети продаются? – Уолт впал в раздумья, перемещая языком комочек табака под свою верхнюю губу; его выпиравший кадык задергался. – Что-то не припомню, – наконец сказал он и наклонил подбородок в сторону Эллиса. – Но если вы желаете узнать что-то интересное о той табличке, то я вам вот что скажу: похожую табличку повесили на своем доме те люди, что жили ниже по дороге. Джонсы, так вроде их звали. Потом они переехали.
Жар змейкой пробежал по позвоночнику Эллиса. Он напрягся, готовясь услышать убийственный вывод.
– Думаю, это они подкинули идею миссис Диллард, – пожал плечами Уолт. – Как бы там ни было, тот богач отвалил ей за двух мальцов целую кучу зелени. Я это видел ясно, как день!
Облегчение и стыд продолжали жечь грудь Эллиса, мешая сосредоточиться.
– А еще что-нибудь об этом человеке вы мне можете рассказать?
– Ну, что о нем рассказать… Ростом он был футов шесть. Среднего телосложения. Усы, очки. В шляпе, так что про его волосы я вам ничего не скажу.
Пока Уолт силился вспомнить банкира, Эллис кивал. Хотя описание было самое что ни на есть общее. И стандартное. Как портрет разыскиваемого преступника – половина мужской части населения в стране могла бы претендовать на свое сходство с ним.
– А какие-нибудь особенности?
