– Парень, тебе помочь? – Перед Эллисом возник мужчина в костюме, дюжего сложения и с сигаретой между пальцев.
– Да нет, спасибо. Движок иногда барахлит.
– А, может, мы вас подвезем?
Эллис уже готов был отказаться, когда уловил в вопросе слово «мы» и вскинул голову.
– Ну, так как? Карета уже подана. – Незнакомец указал на черный «Паккард», припаркованный чуть позади.
Глаз водителя, частично прикрытых полой его шляпы, Эллис не разглядел, но его поза за рулем показалась ему знакомой. Да и рябые щеки тоже. Это был тот самый водитель, который висел у Эллиса на хвосте до школы Руби!
Зря он счел себя параноиком. Эллис крепче сжал заводную ручку, готовый в любую секунду ее вытащить.
– Так как насчет того, чтобы проехаться с нами? – повторил верзила. И, приоткрыв полу своей куртки, показал Эллису пистолет в кобуре. Ухмылка на его лице выражала, скорее, вызов, чем угрозу: «Хочешь рыпнуться? Попробуй!» Потехи ради.
Эллис ослабил хватку и выпрямился. Он не знал, кто были эти люди и чего они хотели. Но он осознал одно: сидеть на заднем сиденье «Паккарда» было гораздо привлекательней, чем лежать скрюченным в багажнике.
Глава 34
Терпение Лили улетучивалось с каждой прошедшей минутой. Она стояла на автобусной остановке в Кловере. «Грейхаунды» подъезжали и отъезжали; пассажиры садились и выходили, и едкие выхлопы отравляли воздух.
Слишком взвинченная, чтобы присесть, Лили шагала взад-вперед мимо деревянной скамейки и кашляла в носовой платок, ожидая, пока рассеется очередное смрадное облако. И когда подъедет Эллис.
Когда она позвонила ему и рассказала о Клэр, Эллис, хоть и уставший, но явно встревожился, узнав, что она собралась вернуть матери сына. Джеральдина отдала детей только для того, чтобы обеспечить им лучшую жизнь. Но по всему выходило: они получили все, кроме «лучшей жизни». И Джеральдина, без сомнения, хотела бы это узнать. Но Эллис предостерег Лили бить тревогу раньше времени – сначала им надо было разузнать больше.
Мудрый совет. Прошло два месяца с тех пор, как Клэр оставила Келвина в детском приюте. Что, если он уже адаптировался? А если нет? И в этом приюте с ним обращались очень плохо, как предполагала Клэр?
Но почему она вообще упомянула об этом? Лили полночи прометалась по комнате, растревоженная образами избиваемых и истязаемых детей. Видения, в которых их пороли в наказание розгами или привязывали к кроватям и оставляли голодать, непрестанно мельтешили перед глазами. Лили так явственно представляла себе их беззащитные тела – такие же маленькие, как у Сэмюэла, – что под утро была уже сама не своя.
– Эллис, ну где тебя носит, черт подери? – пробормотала она.
За последние несколько недель – совершенно неожиданно – он стал тем мужчиной, на которого она могла положиться, которому могла доверять. Неужели она опять ошиблась в человеке?
Так или иначе, но времени в ее распоряжении оставалось все меньше и меньше. С последним автобусом придется вернуться назад.
А солнце уже садилось за крыши городка, чем-то напомнившего ей Мэривилл. И все магазинчики и мастерские вдоль улицы уже позакрывались на ночь.
Зажав сумочку под мышкой, Лили решительно направилась к билетному кассиру.
– Простите, сэр, вы не подскажете, как мне дойти до приюта?
Соваться в приют без поддержки Эллиса было рискованно. Ну, да ладно. Она справится одна!
* * *
Идти пришлось где-то с милю. Об этом ей сказала боль в стопах. Знать бы заранее, она бы обула более удобные туфли. Оставалось надеяться только на то, что пасмурное небо погодит изливаться на землю дождем.
Следуя указаниям по памяти, Лили миновала группу детей, игравших в стикбол на пустыре. На крыльце стоявшего поблизости дома спал в кресле-качалке старичок. А во дворе другого дома пожилая женщина выбивала пыль из ковра.
Лили поколебалась: может, уточнить у них дорогу? Но, приблизившись к тянувшейся чуть дальше дороге, она заметила старое кирпичное строение, совпадавшее с описанием кассира.
На нем поблекшими белыми буквами было выведено: «Кожевенная фабрика Макфарлэнда». Ряды окон усеивали два этажа. Но оранжевые отблески солнца в стеклах не позволяли разглядеть, что за ними скрывалось.
Только подойдя к входной двери, Лили убедилась в том, что здание претерпело трансформацию. Над входом висела табличка, подкреплявшая душещипательный рассказ Клэр: «Детский дом округа Уоррен».
После обвала рынка многие заброшенные складские помещения Филадельфии стали прибежищами для скваттеров, незаконно вселившихся в них за отсутствием собственного жилья. Но представить себе это место обителью для ребят, оставшихся совсем одинокими в этом мире… Лили глубоко и нервно вдохнула.
Собравшись с духом, она дважды дернула за болтавшуюся цепочку; колокольчик дважды прозвонил. Прождала Лили не долго, хотя ей показалось, что целую вечность. Но вот в металлической двери приоткрылось маленькое квадратное окошко, и в нем показался один глаз.
Лили вдруг подумалось, что у нее сейчас затребуют пароль – как при входе в подпольный клуб под пристальным контролем охранника. Она приветливо помахала рукой в перчатке:
– Добрый вечер.
Больше ничего сказать Лили не успела – смотровое окошко с шумом захлопнулось. Похоже, она не прошла тест… Ан нет! Ее уши уловили тихий скрип. Кто-то отодвигал засов. А еще через миг дверь распахнулась.
Перед Лили предстала женщина с кожей цвета мелассы. Простое коричневое платье свободно висело на ее сбитой фигуре. Пятна на фартуке и вьющиеся локоны, выбивавшиеся из-под косынки, повязанной на голову, намекнули Лили, что весь день этой женщины прошел за физической работой.
– Вы к мистеру Лоуэллу?
– Я приехала в надежде забрать домой одного ребенка. Если такие вопросы решает мистер Лоуэлл, то мне определенно к нему. – Лили поспешила улыбнуться, стараясь увеличить свои шансы попасть в приют.
– Что ж, тогда заходите. – Женщина пропустила Лили внутрь и задвинула щеколду. От его металлического скрежета у Лили похолодели даже корни волос, уложенных в шиньон. Обеспечение безопасности детей, конечно, было мерой необходимой. Но почему-то Лили в голову взбрела тюрьма.
Женщина провела ее по коридору мимо двух приоткрытых дверей. Лили не преминула заглянуть в них мельком. Обе двери вели в классные комнаты с книжными полками, школьными досками и американскими флагами. Третья комната, судя по всему, предназначалась для игр – Лили заметила в ней кубики конструкторов и другие мелкие игрушки, сложенные горкой возле деревянной лошадки-качалки. Ее грива из пряжи сильно истрепалась от частого использования.
Если не считать еле уловимого запаха кожи в здании, его интерьер мало напоминал фабрику. На самом деле, для детского приюта он выглядел вполне приличным, даже приятным.
