Черная ива – тоже новинка, какой бы древней и шишковатой она ни казалась. Но акры обработанного поля (стебли кукурузы выглядят неряшливее, чем те, что росли здесь при нем), заросшие ползучим кустарником, почти поглощенные лесом развалины сортира, ручей, где мальчишкой он проводил предварительные жертвоприношения, густой лес вокруг и горячий, обреченный деревенский воздух – все это ему знакомо. Но воспоминания мало что значат для Старика.
Лишь с легким любопытством отмечает он, что некоторые строения пропали: дровяной сарай, конюшня и старый курятник – на его месте стоит теперь приземистое серое здание, переделанное Поротами в гостевой дом. Нет больше шеренги вязов вдоль дороги (наверняка их сгубила та голландская болезнь) и высокого, стройного дуба, который рос раньше возле самого дома и затенял гостиную. Но, разумеется, как он мог забыть: ведь дерево погибло в огне вместе с домом…
Огонь… Под ярким солнцем та ночь кажется такой далекой – и такой близкой! Старик все еще помнит, как мальчишкой стоял на заднем дворе, возле амбара, и смотрел, как проваливается внутрь крыша и дом складывается и подминает все свое содержимое, как сжимающийся кулак.
Точно как обещал Хозяин.
В ту же ночь, следуя приказу Хозяина, мальчик сжег его тело и растер прах в черный порошок, которым потом отметил тела двух принесенных в жертву женщин, как того требовала Церемония.
Но он заботливо сохранил одну часть тела – ее он по велению Хозяина похоронил среди корней дерева.
И теперь эта частичка вновь освободилась, выбралась из-под земли. Она выжила и вернулась. И теперь она смотрела на Старика глазами женщины по имени Дебора.
* * *
Поначалу Кэрол не хотела брать Рози с собой на ферму. Это определенно помешало бы ей провести ночь в одной постели с Джереми, который, кажется, с самого начала невзлюбил ее знакомого. Кроме того, девушка беспокоилась, что по сравнению с привычными им заскорузлыми местными стариками Рози покажется Поротам слишком хрупким и несдержанным. Но теперь она была рада, что он приехал. Господь милосердный, он оживил этот вечер практически в одиночку, и ее уважение к нему только возрастало, пока она слушала, как он вспоминает истории о своих приключениях, высмеивает собственное нервное вождение и рассказывает забавные – и связные, с началом, серединой и финалом – анекдоты об их приключениях в метро и в парке. И пока Рози говорил, громадная красная роза, которую подарила ему Дебора, нелепо подпрыгивала у него в петлице, как будто старик – отец на свадьбе и готовится выдать замуж дочь. Без него ужин был бы невыносимым.
Они с Кэрол, как сказал Рози, «расстарались вовсю». Привезли с собой из города макаронный салат, четыре фунта говяжьей пашины – не для Кэрол, разумеется, – и половину головы чеддера, который Рози прикупил в универсаме. Кроме того, по дороге они остановились возле пропеченного солнцем придорожного киоска за Морристауном и купили дюжину початков замечательной молочной кукурузы. Кэрол надеялась, что это не обидит Сарра. Его собственные посевы выглядели ужасно.
Как и сам Сарр. Он замкнулся в себе и весь вечер просидел молча – так не похоже на человека, которого она видела прежде; раньше он говорил так свободно. Под глазами у него лежали глубокие тени. Фермера явно что-то тревожило, но были ли это семейные неурядицы или какие-то душевные терзания, Кэрол понять не могла.
Джереми смотрелся не лучше. По правде говоря, он выглядел просто ужасно: лицо в каких-то пятнах, отросшие, непричесанные, да еще и немытые волосы… И за это лето он, судя по всему, не скинул ни грамма и казался вовсе оплывшим. Девушка боялась, что перед ней пример того, как он будет выглядеть лет через десять; ее немного тревожили фантазии, которые он возбуждал в ее воображении.
Дебора тоже как будто немного расклеилась – судя по хрипоте и неразговорчивости, к женщине все еще не совсем вернулся голос. Но у нее, по крайней мере, было оправдание: она до сих пор приходила в себя после ужасного происшествия с кошкой, о котором рассказал ей Джереми. Не в первый раз за вечер Кэрол с беспокойством заметила, что он то и дело исподтишка поглядывает на Дебору через стол, хотя та этого как будто не замечала. Она полностью посвятила себя гостям.
О Господи, неужели между ними что-то было? И что, если Сарр их подозревает? Фермер весь вечер бросал на Джереми и Дебору странные взгляды.
Но, как ни удивительно, в основном его внимание было поглощено Рози. Сарр то и дело посматривал на него за ужином и даже во время молитвы, как будто надеялся подловить старика на чем-то предосудительном. Возможно, его в конце концов действительно заботили именно вопросы веры. Ни о чем не подозревающий бедолага Рози сложил перед собой ладошки и улыбнулся, а в конце молитвы вместе со всеми произнес искреннее «аминь». Кэрол вздохнула с облегчением. Тем не менее, Сарр и после этого продолжал поглядывать на Рози – и на нее тоже – со странным выражением, как будто подозревал, что кто-то из них вот-вот вытворит какое-нибудь непотребство. Его поведение было по меньшей мере странным. Что могло приключиться с этими людьми? Кэрол была уверена, что за это лето она стала сильнее и увереннее в себе. Вырвавшись из тени Рошель, она буквально расцвела под заботливым присмотром Рози. Между тем тут, на ферме люди как будто разваливались.
После ужина Рози кивнул, жеманно обмакнул губы салфеткой и сообщил, что после нескольких часов, проведенных в дороге, «устал почти смертельно». Старик отодвинул стул и прошаркал в ванную, а вернувшись, известил, что собирается на боковую.
– Вечер лучше оставлять молодежи, – с усмешкой сказал он. – Вы лучше сумеете им распорядиться. Мне же нужно только одеяло…
– Я вам все принесу, – сказала Дебора. Женщина немного неуверенно поднялась на ноги и пошла к лестнице. Они услышали, как она возится в бельевом шкафу в коридоре второго этажа.
Было решено заранее, что Рози будет спать раскладушке в комнате Джереми – к изумлению Кэрол, предложил это сам Фрайерс. Несмотря на присутствие старика, девушка все еще слабо, но упрямо надеялась, что ей каким-то образом удастся провести ночь с Джереми; ему, по крайней мере, следовало спросить ее мнения. Но он даже не попытался. Неужели не понимал, что они, возможно, не увидятся еще несколько недель? Лето без него уже казалось таким безрадостным…
Но, может, его поведение лишь еще раз подтверждало, что он предпочел ей Дебору? Или что между ними и впрямь что-то было? О такой возможности Кэрол даже не хотелось задумываться.
Дебора вернулась на первый этаж с целой охапкой простыней, одеял и полотенец и подушкой.
– Бесподобно! – воскликнул Рози. – Моя дорогая, не знаю даже, как вас отблагодарить.
И от всей души пожелав остальным спокойной ночи, вышел следом за Деборой через заднюю дверь.
Сарр уставился на сетку, как будто хотел убедиться, что они и вправду ушли. Наконец он откашлялся и повернулся к Кэрол.
– Мне стало любопытно, – начал он таким тоном, будто на самом деле это его ничуть не волновало, – как вы познакомились с Рози?
