Мужчина вел машину быстро, но аккуратно. Он ничего не говорил и ни о чем не спрашивал, только, когда они въехали в город, спросил через плечо, куда ехать. Воронцов назвал Олин адрес, а еще попросил остановить у какого-нибудь магазина по дороге.
— Ты меня отпустишь? — спросил он Олю, но она покачала головой.
— Скинь смс-кой, что взять, — сказал мужчина за рулем, паркуясь возле супермаркета. — Я схожу.
Воронцов спросил, сколько Марк пробудет в городе, прежде чем вернуться на Кипр. Тот ответил, что сколько нужно, столько и будет.
На том и распрощались, причем Воронцов отдал свою машину Марку, чтобы тот «решил остальные дела». Марк легко поймал ключи и обещал оставить «Хонду» у ресторана.
— Лучше оставь ее в автосервисе, — сказал Воронцов, и Марк криво усмехнулся.
Подхватив пакет из супермаркета, Воронцов повел Олю в дом. Оля следовала за ним как на автопилоте.
Воронцов сам открыл дверь ее ключами, разувшись, прошел на кухню, где достал из пакета бутылку крепкого алкоголя и налил в чашку.
Оля все также стояла в коридоре, как и пришла. Ступор не желал спадать. Воронцов протянул Оле чашку, а потом глотнул сам из горла.
Колотившая ее дрожь унялась только после второй порции. В желудке разгорелся пожар, и Оля отстраненно подумала о том, что сегодня еще ничего не ела, но было плевать.
Она взяла бутылку из его рук и поднесла к губам. Куда делась чашка, Оля не помнила. Тоже выпила с горла, при этом совершенно не чувствуя вкуса.
Взяв за руку, Воронцов повел ее в спальню. Впервые справился со всеми пуговицами на ее блузе и не стал рвать ткань. Стянул с ее плеч и швырнул в сторону, а после расстегнул юбку. Последними снял с нее чулки, которые сам же и одел утром. От чулок, правда, и так мало что осталось: исполосованные стрелками и с дырами им теперь место только в урне.
Он оставил на ней только белье, и после того, как раздел, отошел на шаг. До Оли не сразу дошло, что он проверяет, не пострадала ли она от рук похитивших ее Тони и Вовы или других людей. Оля сама потянулась к бутылке, Воронцов перехватил ее руку и сделал хороший глоток прямо из горла, а после обнял ее дрожащими руками.
— Оля…
Она прижала к его губам палец и покачала головой.
— Знаешь, что я поняла сегодня?
— Что?
— Я поняла, что благодарна тебе за то, что ты меня уволил.
— Ты это серьезно?
— Я бы никогда не ушла сама, а давно стоило это сделать… Так что спасибо тебе.
— Пожалуйста, — тихо ответил он.
Оля встала на носочки, и поцелуй вышел горьким и терпким из-за алкоголя на губах Воронцова.
Не прерывая поцелуя, Оля расстегнула ремень на его поясе и, запустив пальчики под одежду, испытала восхитительное головокружение от бархатной и горячей кожи. Он был готов для нее.
Штаны упали до колен, и Оля приспустила следом и его боксеры. Посмотрела сверху вниз, наслаждаясь видом. Обхватила член ладонью, большим пальцем вывела медленный круг на гладкой бархатной головке, и после спросила:
— А знаешь, что еще я поняла?
Она опустилась перед ним на колени, и голос Воронцова прозвучал невероятно глухо, когда он спросил:
— Что же?
Оля улыбнулась. Коснулась кончиком языка и лизнула головку, как мороженое, и Воронцов шумно втянул воздух через стиснутые зубы.
Она сжала основание руками и сказала, глядя на него снизу вверх:
— Твое похищение было моей лучшей идеей за всю мою жизнь.
И не давая опомниться, снова сомкнула губы, позволяя проникнуть ему еще глубже в ее рот. Она почувствовала его пальцы в своих волосах и услышала глухой стон. Втянула сильнее и к губам прибавила руки. Закрыла глаза, чувствуя, как по телу расходится густое, горячее желание.
Воронцов рывком поднял ее с колен и толкнул на кровать, лег сверху, вдавив телом в матрас. Впился в губы глубоким поцелуем, а Оля освободила руку, скользнула ниже, между их телами, сама отвела в сторону свои трусики и направила его член в себя.
Воронцов ударил бедрами, погружаясь в нее полностью. Оля выгнулась дугой от острого удовольствия. Сжала бедрами его тело, закинув пятки на спину, и обвила руками шею. Даже этого было мало. Хотелось раствориться в нем, принадлежать ему. Отдаться ему целиком. Касаться каждой клеткой, стать частью его самого.
Он снова поцеловал ее, обхватил руками, немного приподнявшись, и стал двигаться. Быстро, резко, не покидая даже на половину. Так сильно ударял бедрами, что она вскрикивала и царапала ногтями его спину:
— Да!.. да!…
Прижаться еще теснее, стать еще ближе, пусть зайдет так далеко, как никто не заходил. А еще пусть никогда не уходит.
Оля задрожала — освобождение накрыло ее так, что перед глазами сначала потемнело, а потом замелькал калейдоскоп разноцветных звезд. Воронцов не останавливался, подталкивая ее за край, оставляя за пределами реальности так долго, что за первой волной родилась вторая. Насыщеннее, острее. Толчок, еще толчок, и один оргазм перешел в другой, и на этот раз ее точно слышали не только соседи, но и все, кто жил в этом доме.
Глава 33. Спорим?
Бестужев выдернул его из дома Ольги на следующее же утро и сказал, что дела окончены и что им нужно срочно встретиться. Марк собирался улетать этой же ночью, и если Воронцов не против небольшой прогулки…
Воронцов был не против. Он вышел из такси возле автосервиса, в котором Бестужев оставил его машину. Над ней уже колдовали автомеханики.
— Пройдемся? — спросил Марк. — Тут недалеко.
Воронцов кивнул.
— Спрашивай, — сказал Марк. — Если смогу, отвечу.
— Что с завещанием Романенко?
— Аннулировано, — пожал плечами Марк, — он ведь жив.
— Ты знал?
— Трупы не имеют привычку тусоваться в румынских борделях, а Романенко там конкретно наследил. Так что знал, поэтому и приехал. Но как понимаешь, сказать сразу не мог.
— Какая у тебя роль во всем этом, Марк? Ты нам союзник или враг?
— У меня свои счеты с одним из игроков, Алексей. Так что я враг, но не тебе. Я хотел обставить его и привести Ольгу к юристам первым, чтобы она отказалась от завещания еще до того, как Романенко восстанет из мертвых, но не успел. В следующий раз буду умнее и быстрее.
— Какое будущее у клуба?
— Афера против клуба была сшита белыми нитками, но это не значит, что других вариантов отнять его у тебя больше не будет. Но с другой стороны, Романенко выдал свои активы в завещании, потому и старался воскреснуть до его оглашения, так как даже копии секретных документов можно достать при желании и достаточных средствах. Теперь его активы ни для кого не секрет, так что пока внимание заинтересованных личностей переключилось на более лакомые куски, чем твой клуб. Так что, я бы сказал, что тебе повезло. На время от тебя отстанут. Сколько это продлится — не знаю. Может статься, что авторитет нынешних игроков пошатнется также, как Лазорева. Когда копают друг против друга, всегда есть шанс провалиться даже в собственноручно вырытую яму.
