Я поинтересовался, как принято в таких случаях:
– Ты как?
Она прошипела:
– Счастлива, не видишь?.. Мы что, уцелели?
– Да, – ответил я обстоятельно, вдруг она не поняла, женщины бывают такими непонятливыми, хотя и самцы не лучше, – но под завалом. У людей такое постоянно, я в кино видел.
– В кино всегда спасают, – огрызнулась она. – Слышишь, трещит? Сейчас все рухнет!
– Не рухнет, – заверил я. – Опорная балка над нами, выдержит. Здание рассыпалось на большие куски, хорошо.
– Что хорошего?
– Мелкими бы засыпало, – пояснил я.
– Еще засыплет, – пообещала она. – Там же пять этажей было! И все над нами. Никакие спасатели не докопаются. Смысле, быстро не дороются. Эта масса будет оседать, пока не заполнит все пустоты.
– Тогда сами выберемся, – ответил я.
Она посмотрела в темноте на звук моего голоса.
– Оптимист…
– Сообщи по связи, – посоветовал я.
– Отсюда не пройдет, – сказала она. – Завал блокирует.
– Пройдет, – заверил я.
Она в темноте пощупала переговорное устройство, я услышал треск и хрипы, затем ее изумленный голос:
– В самом деле…
Донесся искаженный голос Шерлока:
– Марианна!.. Ты где?
– Под завалом, – ответила она быстро.
Шерлок прокричал быстро-быстро и с облегчением в голосе:
– Но жива?.. Блин, что спрашиваю, сильно ранена?.. Я тебя сам на коляске возить буду!.. Бегом!.. По ступенькам!
– Размечтался, – ответила она с сарказмом. – Нам повезло!.. Балка рухнула прямо над нами и прикрыла. Мы в западне, даже щелей нет, так что воздух скоро кончится…
Он крикнул:
– Сейчас я заверну всю технику сюда!.. Не исчезай, будем ориентироваться по твоему маячку. Он у меня прямо щас на экране!.. Эй-эй, а что значит «нас»? С тобой кто-то из местных?
– Вряд ли Крабоид местный, – ответила она трепещущим голосом. – Ты что, не видел, как он покинул машину?
Шерлок охнул:
– Крабоид?.. Уже с тобой?.. Блин, как же догнал… Слушай, а вдруг он раньше нас понял, что дом рушится? И хотел тебя вернуть, но не успел?..
– А как…
– А как крысы бегут с корабля, что потонет через пару дней?.. Вдруг трещины почуял, а не увидел, как надо нам, простым и необученным? Ты вон жареную рыбу за милю чуешь, а я и на столе как-то в упор не улавливаю… если без пива.
Она сказала быстро:
– Ты мне зубы не психотерапевти, у меня батарейка скоро сядет!.. Отключаюсь.
Она оборвала связь, я спросил:
– У тебя батарейка?
– Аккумулятор, – уточнила она, взглянула в мою сторону и уточнила: – И не у меня, а в смартфоне. А то, кто знает, что ты подумаешь.
Я вспомнил сообщения о всякого рода беспорядках, что устраивают сами люди против других людей, поинтересовался:
– Те, кто это сделал, они нарушители порядка?
Она прошипела зло:
– Еще какие!..
– Террористы? – уточнил я.
Она сказала с яростью:
– Хуже. Куда хуже. Слышал, о чем мы в машине говорили?
– Вы о многом говорили, – напомнил я.
– От террористов, – напомнила она, – знаем, чего ждать, а от дураков… Ты что, и запахи не чуешь?.. И чего я таким дорогущщим мылом… Это бытовой газ! Когда уже на электрику переведут все на свете… Но и тогда сумеют, дураки на дурное еще какие умные!
Я подумал, сказал успокаивающе:
– Сейчас нас собачка найдет, такая маленькая и красивая, с бочкой виски на груди… Нет, то были большие, в Альпах спасают под снежными лавинами… Ах да, с медпакетом в сумочке на груди!
– Щас, – сказала она. – Рекламы насмотрелся!.. Еще и комиксы принесет. Или пива. Целый ящик!
– Пива? – спросил я. – Это хорошо. Люди пьют пиво, когда им хорошо.
– Ой, – сказала она, – лучше молчи, а то с ума сведешь своим мужским юмором.
Я умолк, она долго прислушивалась, сказала с отчаянием:
– Собаки нас не чуют!.. Значит, все глухо!
– Да не глухо, – ответил я. – Скрипит… И шуршит, словно мышки. Мышки – это такие мелкие животные…
– Мышей тоже боюсь, – прервала она. – Придут и сожрут нас!..
– Не проберутся, – сообщил я. – Не такие уж мышки и маленькие. А вот микробы… Ты как насчет микробов?
Она прошипела зло:
– Мои микробы побьют чужих микробов! У меня их триллион только в животе и сто миллионов на коже!.. Но плиты трескаются, уже слышу. Воздуха у нас на несколько минут, а такой завал разбирать пару суток, если экскаваторами и бульдозерами…
– Ну и хорошо, – ответил я. – Что время? Подумаешь, пару суток. Со времен смерти великого Цезаря прошло две тысячи пятьдесят восемь лет и три месяца, а как будто мгновение.
– Может, – сказала она, – ты был философом или проповедником Иеговы?..
Я хотел заверить, что не был ни философом, ни проповедником Иеговы, как снова пискнул переговорник.
Шерлок прокричал по радиосвязи:
– Прибыла техника!.. Быстро сработали… Блин, не берутся разбирать завал, раз под ним люди. Говорят, если бульдозерами и кранами, то равновесие нарушится, и вас задавит… Так что лежите там тихо, вообще не разговаривайте. Дышите тоже как можно медленнее. Как там Крабоид?
Она ответила слабо:
– Он так и не понял, что случилось. Как всегда ясен и прост, как ленинская правда.
Он повторил с нажимом:
– Лежи!.. И он пусть лежит. Берегите кислород.
Послышался щелчок, связь прервалась, в темноте голос Марианны прозвучал совсем слабо:
– Нас не отыщут, но мы сделали свое дело…
Я поинтересовался:
– Тебе уже тяжело дышать?
Она ответила почти с неприязнью:
– А тебе?
– Да еще не понял, – ответил я уклончиво, не объяснять же, что мне дышать вовсе не обязательно, – но воздуха нам хватит…
Она не ответила, решила, что просто утешаю. Сама же объясняла, что такое ложь во спасение и в утешение, когда смертельно больному говорят, что пошел на поправку.
Я быстро перестроил атомы в одном камешке, послышался голос Марианна:
– Вроде бы свежим воздухом потянуло?
– Тебе почудилось, – сказал я. – Над нами пять этажей строительного хлама. – Поспи.
Она недовольно хрюкнула, но смолчала. Я неспешно превратил еще комок строительного мусора в то, что здесь называется атмосферой, Марианна вздохнула глубже, но ничего не сказала.
