– Мам, не надо, – попросил ее я. – Ты – и случайно? Не бывает.
– Не бывает, – согласилась она.
– Как бы там ни случилось, все к лучшему. – Стелла обняла меня за талию. – Мы наконец-то познакомились. Я ведь Марину Леонидовну сразу узнала, как только увидела. Вспомнила фотографию, что у тебя в стенке стоит, и сразу поняла, кто ко мне в салон заглянул. Так обрадовалась!
– Это правда, – заулыбалась мама, и я заметил, что у ее глаз появились лучики морщинок. А раньше их не было. – Я, признаться, даже сначала растерялась, когда Стелла на меня как коршун налетела! Она у тебя такая эмоциональная!
Что за чушь? Не эмоциональная она, а расчетливая. Ну и актриса хорошая. И совершенно не у меня!
– Я давно просила Валерку познакомить меня с родителями. – Ведьма шутливо ткнула меня пальцем в живот. – А он все «нет» да «нет». Даже комплексовать начала, думать, что я, видно, совсем уж никудышная, что он меня стесняется. Ну а иначе почему не хочет с мамой и папой познакомить?
– Некрасиво, – согласилась с ней мама и укоризненно глянула на меня. – Неправильно. Но, если тебя это успокоит, моя ситуация не лучше. Валера, как ты считаешь, правильно ли то, что я узнаю о твоей скорой свадьбе случайно? Как мне думается, мы с отцом, даже учитывая сложившиеся обстоятельства, имеем право на подобную информацию.
– Кругом виноват, выходит, – хмыкнул я. – Веселые дела. Мам, успокойся. Даже день еще не назначен! И заявление мы не подавали. К тому же нам со Стеллой к ее бабушке Марфе надо съездить, благословение получить. Без него – никак. Такие у нее в роду традиции. Родноверка у меня Стелла!
– Кто? – опешила мама.
– Шутит он, – ведьма серебристо рассмеялась. – Шутит. Просто у меня бабушка строгая, вот он и иронизирует. Папы-мамы я почти не помню, так уж судьба распорядилась, меня бабушка воспитала, и сказала как-то давно, что без ее благословения брак у меня несчастным будет. А я про это Валерке как-то обмолвилась на свою голову.
– Валера, Валера! – укоризненно покачала головой мама. – Нашел тему для шуток!
– Я привыкла, – захлопала ресницами Стелла и склонила голову ко мне на плечо. – Знаете, Марина Леонидовна, когда любишь, даже дурацкие шутки кажутся милыми. Вот такие мы бабы дуры.
Как по мне – сейчас она крепко переигрывала, сама того не понимая, что навлекает на свою голову некоторые неприятности. Но это ее проблемы, не мои.
– Ладно, дети. – Мама встала. – Мне пора. Стелла, если в воскресенье ты не придешь ко мне в гости, я очень расстроюсь. Этот неотесанный субъект наверняка найдет десять тысяч поводов для того, чтобы не появиться в родном доме, а вот тебя я очень жду!
– Даже не сомневайтесь, Марина Леонидовна, – прощебетала Стелла, отлепляясь от меня и подходя к ней. – Буду непременно. Вернее – будем, за это поручусь. Пусть он, если хочет, сидит на кресле как засватанный, а мы с вами попьем кофейку, поболтаем. Я еще очень хочу на детские фотографии Валеры посмотреть. У него их нет, он же как бирюк живет, а мне так интересно, так интересно!
– Хорошо. – Мама взяла руки Стелла в свои. – За тобой прислать машину или ты сама за рулем?
– Сама. – Ведьма застенчиво потупилась. – Приходится быть сильной, хотя так хочется стать слабой. Пойдемте, я вас провожу. И еще – подумайте о том, что я вам показывала в каталоге, мне кажется, именно эта прическа то что надо. Ваша природа такова, что вы выглядите невероятно молодо, и это сейчас не лесть, а мнение профессионала. Но это не значит, что не стоит природе помочь.
– Пока, мам, – произнес я. – Был рад…
– Валера, я не терплю дежурных фраз, ты же знаешь, – мама поцеловала меня в щеку. – Это дурной тон. И знаешь, сегодня у меня праздник. Я думала, что почти потеряла сына, но, похоже, имею все шансы получить дочь, а если повезет, то и внуков.
– Ох, Марина Леонидовна. – Как Стелле удалось так ловко и быстро покраснеть, я не знаю, но – удалось.
– В воскресенье жду. – Мама погрозила мне пальцем и вышла из кабинета.
Кстати – а он изрядно изменился с тех пор, как я был тут в последний раз. Вон картины на стенах появились, любимые мамины импрессионисты. Портрет Дали висит.
Вот ведь. Все Воронецкая предусмотрела. Ведьма и есть…
– И чем ты недоволен, мой милый мальчик? – поинтересовалась Стелла, когда минут через пять вернулась обратно. – Все же замечательно. Твоя родительница улыбается, впервые за довольно-таки длительный период. Кстати – ты редкостный паршивец, женишок. Так с мамой не поступают.
– Ну-ну, продолжай, – подбодрил ее я, отсалютовав стаканом с виски. Кстати, у нее в баре оказался довольно неплохой ассортимент выпивки. – Что дальше?
– Так вот – мама довольна, папа, глядишь, сменит гнев на милость, семья восстановлена. Ну, молодец я?
– Молодец. Только вот ты ведьма, Воронецкая. В чем твой изюм? Чего ради ты всю эту карусель завертела?
– Мой? – Глаза Стеллы опасно потемнели, она подошла поближе и закинула мне руки на шею. – В тебе. Знаешь, я все шутила, шутила, а потом подумала – почему бы и нет? Ты молод, симпатичен, перспективен, из хорошей, и что немаловажно, весьма зажиточной семьи. Ну по молодости и глупости психанул, но это все поправимо, все можно восстановить, включая права наследования. Опять же – за тобой Великий Полоз приглядывает, а это, знаешь, тоже веский аргумент.
– И ты решила выйти за меня замуж, – подытожил я.
– Именно, – подтвердила Стелла. – А почему нет? Тебе, милый, тоже с этого выгода немалая выйдет.
– Например?
– Я тебя не убью осенью, – лукаво улыбнулась девушка. – Разве мало? Хорошо. Все твои враги моими станут. Ты пока сам кое-как справляешься с бедами, есть такое, но надолго ли тебя хватит? А так – всегда я рядом буду. Причем не как союзница поневоле, а на идейно-практической основе. Разницу видишь?
– Становится интереснее, – проникновенно заявил я. – Что еще?
– Не наглей, Швецов, – посоветовала мне Стелла. – Не зли ведьму, не надо. Кстати – мне твоя мама понравилась. Славная женщина.
– Если хоть что-то, хоть волос с ее головы… – Я тоже обнял Воронецкую, причем очень крепко. – Знаю, что Покон запрещает родителей и детей впутывать в дрязги, но тебе, солнышко, законы не сильно писаны. Так вот…
– Да пошел ты. – Ведьма оттолкнула меня в сторону. – Все, как всегда, испортил! Тьфу! Даже замуж за тебя выходить расхотела.
– Ну нет – так нет, – развел руки в стороны я. – Экая досада!
– Да сейчас тебе «нет», – фыркнула ведьма. – По-моему будет, и не спорь даже. В чем-то ты ловок и силен, но тут тебе не вывернуться. Вопрос только в том, когда мы станем мужем и женой – до Змеиного дня или после. Нет у меня пока ответа на этот вопрос. И еще – в воскресенье ты идешь со мной.
– Не иду, – сразу же заявил я.
– Идешь.
