– А что же тогда это было? – резонно спросил Рафаил. – Того не бывает, этого не бывает… А что мы все видели?
«Леопарды» в разговор не вмешивались и чувствовали себя явно не в своей тарелке.
– Не знаю, – Жак пожал плечами.
– Это «кантерия» – африканское колдовство, – сказал Рафаил, таким тоном, которым авторитетный знаток ставит точку в сложном споре. – Про чудеса вуду все знают, и никто в них не сомневается. Про «кантерию» знают меньше, потому что она, как правило, не выходит за пределы диких лесных племен…
– А вы в это верите? – спросил Жак у Бонгани, который, как и другие «леопарды», тоже не испытывал желания обсуждать столь щекотливую тему.
– Не знаю, – полковник пожал массивными плечами. – Мы с Траоле учились в Академии контрразведки во Франции. В курсе психологической подготовки подполковник Дюпон рассматривал вопрос о «кантерии», как специфике верований некоторых африканских племен. Там мы с ним соглашались и действительно были почти убеждены, что это миф, сказки из детства. А в доме Маоли – это убеждение развеялось. Да и сейчас…
Он показал рукой на черный, совсем рядом шумящий лес.
– И сейчас мне не кажется, что «кантерия» – выдумка отсталых и малоцивилизованных людей…
– Если бы сюда подполковника Дюпона, ему бы тоже это не показалось, – добавил Траоле.
– А я двадцать лет прожил бок о бок с буру и верю в «кантерию», – продолжил Рафаил, выставив для убедительности руки с грязными ногтями.
Кира поморщилась. И тут же обратила внимание, что перстня с халькопиритом на пальцах не было.
– Видел знахарей и колдунов. Они леопардов ручными делали. Да и много всякого слышал… И про выращенную заново ногу, вместо откушенной крокодилом, и про то, что в других племенах были случаи оживления мертвых, и про встречи с зомби в густой чаще… У них вроде даже есть свои деревни…
– Тут во что угодно поверишь, – сказала Кира. – Отец рассказывал, что юка-юка на них напали после того, как они осквернили капище. И мне кажется, что они и на нас нападут…
Бонгани покачал головой.
– К жрице нужно прислушиваться. Но я так не думаю. У Архангелов не было датчиков движения, не было охраны из профессиональных бойцов, и автоматов тоже не было… Если людоеды нападут, то здесь они и останутся…
Вскоре все разошлись по палаткам. Под обычные ночные шумы джунглей: птичьи трели, чьи-то завывания и крики обезьян лагерь стал засыпать. Кира лежала и сквозь вентиляционное окошко, затянутое противомоскитной сеткой, разглядывала тёмные кроны деревьев и высыпавшие над ними звёзды. А Жак в это время обрабатывал ее растертые ноги: менял мазь и накладывал свежую повязку.
– Как ни странно, эта вонючая гадость помогает, – сказал он. – Уже почти зажило…
– Если бы я лежала на диване, а не шлялась по джунглям, зажило бы и без мази, – буркнула она.
– Ты молодец, что все же пошла с нами, – похвалил Жак, нежно поглаживая узкие ступни. – Иначе у капища возникли бы проблемы… Похоже, Рафаил сделал это нарочно…
– Но зачем?
– Скорей всего, чтобы уменьшить число «леопардов».
– Но зачем?!
– Не знаю.
– Какие у него грязные руки… Бррр… Хотя тут трудно следить за собой… У меня тоже ноги небритые, и вместо педикюра мозоли на пальцах – не смотри на них… Но руки у меня чистые! И он вполне мог бы помыть… Кстати!
Киру будто током ударило, она нервно села, уткнувшись головой в брезентовый потолок палатки. Рафаил не случайно снял кольцо! Потому что отец не дарил его ему при расставании! Он вернулся в Тиходонск с кольцом! И оно лежало вначале на книжной полке в квартире, а потом на этажерке в садовом домике дачного товарищества «Фруктовый», где отца и убили! Значит, Рафаил там был и напрямую связан с убийством!
– Что ты так подскочила? – встревожился Жак. – Что случилось?
Кира сбивчиво рассказала о своем открытии.
– Ладно, давай спать, – хрипло сказал он. – А завтра я его «выпотрошу» по всем правилам!
Усталость взяла свое и, несмотря на тревожные мысли, супруги Бойер незаметно уснули.
А среди ночи были разбужены хлопками сигнальных ракет и взрывами противопехотных мин. Слышались воинственные крики, но их перекрывали вопли, полные ужаса и боли.
– Сиди здесь и стреляй в каждого, кто полезет. Как я учил – всю обойму! – Жак с пистолетом наизготовку выскочил из палатки. Кира тоже, несмотря на запрет, выглянула наружу.
Африканская темнота отступила. На границе лагеря полыхало холодное голубоватое зарево. Под осветительными ракетами, парящими над деревьями, метались размашистые чёрные тени. Сбоку раздались звуки борьбы, короткий вскрик. Кира испуганно выставила оружие, не представляя, как она расстреляет всю обойму в неизвестного нападающего, кем бы он ни был.
Но от нее уже ничего не требовалось: для убийств имелись специально обученные люди. «Чёрный леопард», кажется, его звали Изок, несколько раз вонзил нож в живот какого-то полуголого пятнистого человека, тот медленно осел, не выпуская из руки копья. Изок перехватил копьё, с хрустом пронзил им грудную клетку врага, пригвоздив того к земле. После чего сбросил с плеча автомат и выпустил очередь в сторону прыгающих теней. Но их оставалось все меньше. Лучи ярких подствольных фонарей и огонь шести автоматов пронизывали африканскую ночь, пули сбивали листья и ветки с крон толстых деревьев, срубали под корень тонкие. Ракеты погасли, но лучи автоматных фонарей хорошо освещали окрестности.
Послышались громкие гортанные команды, и огонь стал реже. Вернулся возбужденный Жак.
– Думаю, всё уже кончено, – сказал он. – «Леопарды» их преследуют, похоже, никто не уйдет…
Действительно, автоматные очереди раздавались уже вдалеке от стоянки и продолжали удаляться.
Жак осмотрелся.
– О, этот гад подобрался совсем близко!
Он включил фонарь, пристегнутый к тупоносому Glocku, и направил его на пригвожденное к земле тело. Оказывается, оно казалось пятнистым из-за многочисленных татуировок.
– Как он сюда пробрался? Кто его?
– Кажется, Изок.
– Нож и копье… Да, это почерк «леопардов»… А ты бы уложила его, если бы Изока рядом не оказалось?
– Не знаю.
– Ну, попробуй пальнуть в него пару раз для тренировки. Все равно он уже дохлый!
Но Кира покачала головой.
– Боишься?
– Просто не хочу. Это еще хуже, чем в живого…
– Гм… Пожалуй!
Стрельба постепенно смолкла. Вернувшиеся бойцы принялись стаскивать в лагерь безжизненные тела. Одно, второе, третье…
– Довольно! – крикнул Бонгани. – Вы всех их сюда собираетесь притащить?! Моя кошка, хотя любит хвастаться, и то не каждую крысу мне приносит!
