– Бер. Эта девушка – моя невеста. По крайней мере, была до этого вечера.
– Поздравляю, – выдохнул ошарашенный заместитель.
Алан только покачал головой. Диг прав. Дико. Жутко. Но жизнь продолжается. И от осознания собственной черствости заныло сердце.
– Ладно. – Рийс залпом осушил содержимое кубка. – Пойдем смотреть, что там с задержанной нашей.
Они поднялись и пошли, наконец, в тепло.
Рийс уходил последним, когда порыв ветра дернул его за плащ.
– Что еще? – проворчал маг.
Застыл, напряженно вслушиваясь. И вдруг присвистнул:
– Да у нас… гости!
* * *
Боевики крались подземными переходами замка Граха. Восемь.
Одна тройка распалась. Генри… Их Генри была убита. От третьего курса дошла информация, что девка-рапи набивалась к Корри в любовницы. Получается, из-за ревности.
С другой стороны – какая разница, какие у краснорожей были причины пойти на это! Смерть. Лютая! А то потом выяснится, что смертную казнь заменят рудниками. И будет она там хлеб печь!
Ну уж нет…
Хорошо хоть, Картер живой. Вот только последнее время он все равно что мертвый. Может быть, если они убьют виновную, командиру полегчает?
Картер вел группу уверенно. Как будто знал.
– Добро пожаловать в замок Граха, молодые люди, – раздался негромкий, равнодушный голос магистра Рийса.
– Ха-ши-рри! – привычно выругались боевики.
– А вы знаете, что Верховный запретил ругаться на демонском? – доверительно сообщил студентам глава безопасности Ронна.
– Отойди, – прошептал Картер. – Просто отойди. Пожалуйста.
– Иначе что, мальчик? – мягко спросил Рийс.
– Убью. Я не хочу. Но я это сделаю. Уйди.
– Ты хочешь найти виновных?
– Вы ее уже арестовали.
– Слушай, Ярборро. Я знал, что ты отбираешь сильных, а не умных. Но чтобы настолько…
Из темноты к ним шагнул мрачный Алан Ярборро.
– Ха-ши-рри! – выдохнули все, кроме Картера.
Тот, похоже, видел перед собой только цель. Дверь, за которой от него укрывали преступницу.
– Горе – повод мобилизоваться. А не выключить мозги! – рявкнул он на своих студентов.
Те застыли в нерешительности. Приказ главы гильдии – закон, но быть рядом с командиром в такой момент до последнего вдоха – долг. Магистр Рийс прав. Они сильные, но не умные, потому что не знают, что им делать!
– Вы позорите себя! Позорите меня. Позорите память погибшей! Погибшей достойно. В бою! От руки врага! Генриетта была… Боевиком! Вы что, думаете, студентка первого курса могла бы ей навредить?!
– Но… – Ормс стоял, сжимая и разжимая пудовые кулаки.
– Думайте!
– Зачем было подставлять девчонку? – негромко спросил кто-то.
– Вот это уже хороший вопрос. И для того, чтобы получить на него ответ, а не хладное тело раскаявшейся преступницы… Она побудет в гостях у дяди Рийса. Главы безопасности Ронна! Вас это на размышления не навело?
– Но если это она?
Картер посмотрел Ярборро в глаза, и боевик выставил защиту.
– Я убью ее! – крикнул Картер и напал.
* * *
Взмах рукой – и на смотровой площадке вновь появились два кресла, стол, кубки и бутылка настойки искристого снежника.
– Пополнишь потом мои запасы? Уильям часто по долгу службы бывает у северной границы, а мне некогда.
– О чем разговор? Конечно.
Помолчали. Выпили.
Говорить не хотелось. Каждый думал о своем.
Ярборро о том, что пришлось применить силу против своих же детей, заперев весь курс в подземельях Черного замка. Конечно, Рийс присмотрит. Так безопаснее. И выхода другого нет. Но душу рвали грахи на куски.
Рийс думал о том, как помириться с Шарль. О том, что не сможет без нее жить. Никогда. Душу рвали грахи на куски.
Оба думали о Генриетте. Низко склонили грахи огненные гривы.
Спи, девочка. Спи.
* * *
Глава гильдии боевиков уже прощался с главой безопасности Ронна в кабинете последнего, когда на фоне серых безликих стен открылся портал. Алан вдруг задумался над тем, почему башня Рийса похожа на рапийскую сказку, а его личный кабинет в замке Граха на… замок Граха. Мрачный. Холодный.
Наверное, чтобы не портить общий стиль.
Огромная вязаная серая шаль с недовольными черепами вписалась в общий стиль кабинета магистра как нельзя лучше. Думаете, у черепов нет мимики? А вы свяжите их крючком из вештивера, предварительно вымочив дерево в оживляющем зелье. И сами все увидите.
От светящихся серебром волос профессора Линды дар Дин в полутемном помещении сразу стало светлее. Плохой знак. Разноцветные пятнышки на лице и пальцах, обычно и не заметные почти, сейчас до слез слепили неоновой яркостью. Еще хуже. Зельевар сердита. Нет, не так. Зельевар в гневе. А это очень-очень плохо!
Кара с интересом наблюдала за обоими магистрами, читая их мысли и улыбаясь про себя. Самые сильные маги Ронна. Один из них – ее муж. Отец ее ребенка. Когда же она, наконец, привыкнет к этой мысли?
И… Диггори дар Рийс – образ, который память, несмотря на зелья и регулярные медитации, почему-то упорно не желала восстанавливать. Она так и не вспомнила, видела ли раньше эти холодные змеиные глаза. Седую прядь в длинной косе. Так и не вспомнила.
Профессор Дин нервно ходила по кабинету из одного мрачного угла в другой. Серая шаль с черепами ползла за ней, напоминая сытую, но все равно очень сердитую змею. Как будто рептилия съела что-то не то и теперь раздумывала, переварить или все-таки выплюнуть обратно?
– Мало того, что вы это все допустили! Ты, – ярко-синий палец недовольно уткнулся в Алана, – проворонил Ифу. Боевики его упустили! А теперь он набрал силу!
Глава гильдии боевиков низко опустил голову. Рыжие волосы закрыли глаза.
– А я говорила на Совете, что слишком все просто! Надо проверять и перепроверять!
Алан что-то хотел сказать, но оглушительно чихнул.
– Еще и простыл! – проворчала профессор и повернулась к Рийсу. – А ты?! Нет, я понимаю – высокое самомнение! Понимаю – зловещая репутация! Вот только все это должно быть оправданно!
– Но… – начал было глава безопасности, гадая, кто укусил профессора, что она принеслась в замок Граха ночью, да еще и Кару с собой притащила.
Он хотел что-то сказать, но вместо этого чихнул, выразительно посмотрев на Ярборро. Боевик виновато пожал плечами и… тоже чихнул.
– Зелий от простуды не существует! – злорадно проговорила профессор. – Но это не значит, что надо кубками пить настойку искристого снежника! Одна капля на год жизни в целях профилактики, уважаемые магистры! Завтра выпишу укрепляющее зелье, – последнее замечание старушка буркнула уже вполне добродушно.
