* * *
Корвин вышел из казематов. Выстроил портал в Академию. И только увидев вокруг белые башни, устремленные в холодные синие небеса, вздохнул всей грудью.
– Уф-ф…
Все-таки казематы замка Граха… Мрачное место.
Высоко в небе, словно соглашаясь с мыслями магистра, горько закричала птица.
Куратор первого курса решил запереться в башне, чтобы хоть до утра никого не видеть.
Генриетта… Как и Картер, он чувствовал вину. Не уберег. Не успел тогда, и несколько дней с безумным магом искалечили девушке жизнь. Она так и не смогла поверить людям. Замкнулась. А ее любовные похождения… Попытка ощутить себя живой? Не пришел он ей на помощь и во второй раз. Не успел. Опять не успел!
– Магистр Албертон! – раздался рядом знакомый голос.
– Ивонна?
– Простите, что беспокою, но мне нужно с вами поговорить.
Корри вздохнул.
– Может быть, не сегодня?
– Пожалуйста.
Девушка подняла на него глаза. И он… не смог устоять.
Мир вокруг и так качался, шатался и грозил рухнуть. И от горя, и от алкоголя. Так почему бы не забыться хоть на несколько минут?
– Пойдем.
Он взял девушку за руку и повел к входу в башню.
– Я хотела спросить, что с Риной.
Корри уже завел ее в башню, закрыл дверь.
– Понимаете, – продолжила девчонка, по всей вероятности, не догадываясь, какие мысли заклубились в его нетрезвой голове. – Мы беспокоимся. Шарль плачет. И Дженни…
– Погоди.
Корвину дар Албертону стало нестерпимо стыдно. Стихии, он чуть… Девушку, которая ему нравилась, нравилась по-настоящему, и которая прибежала к нему за помощью.
– Погоди…
Магистр резко отвернулся, чтобы не видеть этих глаз. Огромных, голубых, чистых. Отчего-то смотреть в них было больно.
– Ивонна, – негромко проговорил он, не оборачиваясь. – По-моему, ты самая здравомыслящая в вашей умопомрачительной тройке. Я хочу, чтобы ты поняла сама и, в идеале, донесла до остальных.
Тут он резко развернулся и рявкнул:
– Не лезьте в расследование!
Ивонна подпрыгнула.
– Просто поверьте, что делается все для того, чтобы наказать истинного виновника. Или истинных виновников. Кто-то не пощадил Генриетту. А мага-боевика, пусть и недоученного, не так легко убить. И этот кто-то вашего сопротивления – не дай стихии – просто не заметит.
– Но…
– Никто не собирается оговаривать Рину, если она не виновата.
– Но ее арестовали.
– Именно.
– А какие доказательства?
– Ива! Ты меня слышишь?!
– Мне бы успокоить Шарль и Дженни…
И глаза такие… честные-честные. И слезинка дрожит.
– Студентка Ивонна. Я вас предупредил. И если я пойму, что вы или кто-то из ваших подруг меня не послушались, вы об этом пожалеете! Понятно?!
Нет, она еще и взгляд на его укоризненный бросила, когда он лично выстроил портал и проследил, чтобы она вошла в свою комнату. Глаз с этих троих не спускать! Ни на секунду!
Глава 13
Джен шла к башне профессора Дин коротким путем – через проход, ведущий в библиотеку зельеваров. Если свернуть чуть пораньше, окажешься возле массивной двери, которую с такой легкостью открывала тщедушная старушка. Правда, выйти придется из мраморного камина. Такого же, как в центральном коридоре, на котором стоят мраморные часы с золотым баргузином. Только этот выше (как будто для того, чтобы из него было удобно выходить), и на нем стоят подсвечники.
Уходя, Джен оставила в библиотеке свой фантом. Последнее время этот обман стал привычным, обыденным делом. А что? Вот как иначе? Если все делать по правилам, от нее не будет никакой пользы. А так она отца из плена вызволила, узнала о кинжалах. Мало ли кого удастся спасти теперь, когда она метает без промаха? А сейчас ей срочно нужно поговорить с Дин.
– Выходи, не бойся! Нет никого. И Дин тебя ждет – уже за киселем пошла. Что мне вкусного принесла, Ярборро?
– Чай, – Дженни вылезла из камина, отряхиваясь, – Чай, милый, прости! Ничего. Я…
– Да ладно уж. Такие дела творятся в Академии… Что ж я, не понимаю, что ли. Прощаю! Так ты из-за собственной безалаберности грустная такая, Ярборро? Потому что друга единственного, самого верного и преданного, оставила без внимания, заботы и любви? Без пирожка, запеканочки, орешка? Кусочка печенья? Ложечки джема вештиверового? Поэтому киснешь? Если так – не реви, отработаешь! Если нет, выкладывай, что стряслось?
– Да все нормально вроде…
– Ярборро, Ярборро… Не первый день тебя знает ядовитый болотный опоссум. Последний раз спрашиваю, потом кусаю! ЧТО?!
– Вода, – выдохнула Джен и развела руками, – вода у меня не идет. Никак! Профессор Албертон только головой качает, а делать-то что? Дополнительных занятий он мне так и не предложил. Думаю, магистрам сейчас не до того. Но экзамены-то никто не отменит! Теперь, когда с кинжалами лучше стало, – я ничего вроде не боюсь. Все сдам. Попотеть, конечно, придется. А вот вода… Она так и не проснулась. Так и не ответила.
– Да… Ну, Дин тут тебе не помощник, я думаю.
– Я не по этому поводу к ней.
– А с отцом поговорить?
– Я собираюсь. Но сейчас…
– Ты права. Сейчас ему не до этого. Ладно, пошли пить кисель. Без всего. Ты ж не подшутить надо мной решила? Ты ж действительно ничего не принесла? Ни пирожка, ни запеканочки, ни…
– Чай! Ну хочешь, я схожу?
– Не надо никуда идти, девочка. У меня не кабинет зельеварения, а кондитерская! Все у нас с ним есть: и пирожки еще теплые Марта недавно принесла, и печенье. Чай! Давай с глаз долой, рассердил ты меня!
Чая как ветром сдуло. Интересно, почему опоссум боится Дин? Или не боится? Этих двоих связывали какие-то особые отношения.
– Садись, Дженни, садись.
Дин разлила кисель в огромные чашки. На столе лежали пирожки, печенье… Чай куда-то исчез. Вязаные черепа жили своей жизнью, как и разноцветные пятнышки на тонких морщинистых пальцах.
Принцесса взяла пирожок.
– Спасибо.
Сегодняшнее занятие по водной магии ее совершенно обессилило. И все равно – ничего.
– Ко мне приходила Эмма.
– Мама?
– Зачем спрашивать очевидное? – поморщилась старушка.
Джен притихла. Никогда раньше Дин на нее не сердилась.
– Эмма Грифз – твоя мама! Или есть другая?
– Нет…
