Студентки не было видно из-за полупрозрачного тумана, в сгустках которого то тут, то там вспыхивали искры слепящего света. Что нашло на призраков? Они никогда так себя не вели! Звон браслетов…
– Шарль! – Рийс раскинул руки, и вихрь разогнал призраков прочь.
Рапи сидела у дальней стены, скрестив ноги и руки. Девушка сердито посмотрела на мага, затем поднялась и, качая головой, стала собирать разбросанные по камере браслеты.
– Шарль… Шарль, любимая! Шарль, прости меня… Прости! Я никогда больше не допущу, чтобы ты чего-то боялась, я…
– А с чего вы взяли, магистр Рийс, что я чего-то боюсь?!
– Шарль, любимая… Пожалуйста, давай не будем ссориться. Я сейчас же распоряжусь, чтобы тебя выпустили!
– Дигг… Я не собираюсь ссориться! И не надо меня никуда выпускать! Скажи лучше, зачем ты всех выгнал? Они так мило болтали… И вообще… Нам было весело и интересно! Я столько узнала об истории замка! А ты… Ты все испортил! И вообще, что ты здесь делаешь? Мое наказание – до утра! Иди спать!
– Кто мило болтал? С кем?!
– Ты уверен, что женишься на мне?
– Конечно! Шарль, послушай…
– Нет, это ты послушай! Я тебе расскажу, но только это тайна. Браслеты – души наших предков. Но есть и более древние артефакты, хранящие души давно исчезнувших с Рапи́ри существ или жителей иных миров! С призраками им разговаривать намного легче, чем с живущими на земле. Им скучно, понимаешь? А тут нашлось с кем поболтать! И я вообще не понимаю, что такого страшного в призраках Академии?
– То есть ты хочешь сказать, что тут у бестелесных вечеринка, а я пришел и все испортил?
– Не злись, пожалуйста. Сам же говорил – давай не будем ссориться. Когда ты злишься, мне действительно страшно, Дигг. А призраков я не боюсь.
– Хорошо. Я уйду. Вот – плед и еда. Поешь хотя бы…
– Нет.
– Что?!
– Я наказана. И буду сидеть тут как положено. Как Ива и Дженни!
– Да Корри притащил твоей Иве половину студенческой столовой! Вон, голову мне фляжкой с ромом разбил! У Ивы есть и выпить, и закусить! Так что…
– Так что ничего у нас с тобой, брат, не выйдет, – на плечо Рийсу опустилась рука магистра дар Албертона, – они ничего не возьмут, потому что Дженни там холодная и голодная, потому что они наказаны, а дисциплина для них – превыше всего!
И Корвин сделал внушительный глоток из серебряной фляжки.
– Ясно. То есть как бегать за убийцами – так правила можно нарушать, а как взять плед и горячую еду в холодный карцер – так это ни-ни! Ай-ай-яй! Как можно!
Рийс выхватил фляжку из рук куратора и тоже сделал глоток.
– Рийс! Что ты здесь делаешь?! Почему ты не в замке? Там… Там же… моя дочь, да разразятся над тобой стихии!
Алан Ярборро гневно сверкал очами в полутьме мрачного подземелья, прижимая к себе плед и до боли знакомые магистрам пакеты с едой.
Магистр Албертон и магистр Рийс хохотали до тех пор, пока Тьма не вышла из-под плаща главы гильдии боевиков и не напугала их до полусмерти. На студенток, которых пришлось выпустить, потому что в противном случае эти двое не хотели идти к его единственной дочери, Тьма не произвела ровным счетом никакого впечатления. Ну и… студенты пошли, доложу я вам!
Глава 24
Томас Кавендиш устало опустился в кресло. Сжал голову руками. Как же было хорошо до перемирия. Нет, он, конечно, рад, что Аль нашла родителей, что больше не нужно врать и скрываться, но… Раньше жена была дома. Никуда не выходила из их тихого, уютного жилища.
А теперь? Все порядочные беременные демоницы уже десятый сон видят, а эта…
С тех пор как жена побывала во дворце демонов и к ней стала возвращаться магия… Нет, он, конечно, опять-таки очень рад! Но к Аль вернулась способность открывать порталы!
Дэр-р-р-рга-ар-р-рим-дэ-арэга-ши-и-и-р-р-рри!
– Ого! Ты делаешь успехи. Твой демонский намного лучше! Уже используешь формы неопределенного времени в проклятьях!
– Аль!
– Что такое? Одевайся, пожалуйста, нам надо торопиться.
– Куда?!
– В Академию, мы должны найти Рийса.
– Может, объяснишь, наконец, что происходит?
– Потом. Возьми флейту. Она тяжелая.
Демоница попыталась попасть рукой в рукав плаща, но не удержалась и, привалившись к стене, обняла живот.
– Аль! – Томас подхватил жену на руки, усадил к себе на колени.
В руку боднули: «Не смей злить мою маму!» Кавендиш вздохнул и, помогая демонице одеться, все же попытался добиться хоть какой-то ясности:
– Хорошо, хорошо… Беру флейту, и мы пойдем куда скажешь. Но я, в конце концов, твой муж! Отец ребенка!
Аль удивленно уставилась на мага. В живот озадаченно боднули: «Мам? Ма-а-а-ам… Вообще-то он это… Того… Прав, как ни крути, а?»
– Том, о чем это ты?
– О чем?! Ночь-полночь, ты исчезаешь в портале, возвращаешься вся мокрая, холодная!
Аль схватилась за живот: «Точно! Там и правда холодно было – молодец, пап! Так ее! Я не хочу на улицу…»
– Возвращаешься, – магистр налил жене стакан воды и выпил его сам, – хватаешь бутылку вина, пирог, снова исчезаешь, а потом мы должны искать Рийса! Да что происходит? Имею я право знать, в конце-то концов!
Аль застонала. Ребенок бился так, что вздохнуть было невозможно: «Кусок пирога был последний, между прочим! Дядя Лорри-то не лопнет?»
– Жадина!
– Что?
– Я не тебе! Том! Пойдем, потом тебе все объясню!
* * *
– Джен! Дженни! Принцесса Ярборро?
Бер уже начал волноваться, когда студентка наконец вздрогнула и открыла глаза.
В подвале было холодно, на тонком слое полусгнившей соломы жестко, но она, кажется, заснула. Потерла ладонями мокрое от слез лицо. Вспомнила сон. Странный и… страшный.
Во сне она была магом – владельцем замка. Ее оклеветали, прокляли и сожгли. И теперь… Так, всё! Хватит! Может, и правда попросить у Бера чашку киселя?
– Ты в порядке? Если плохо, я свяжусь с магистром. Уверен, он не…
– Не надо! Я в порядке! Со мной все хорошо, правда.
– А это? – Бер показал инструмент.
– Ой… Спасибо!
Девушка взвизгнула от радости, чем вызвала у безопасника еще больше сочувствия.
– Не знаю, чем тебе это поможет, правда. Возьми – от нас с Риной. Пожалуйста, не отказывайся!
– Ну… ладно.
Девушка аккуратно взяла фляжку с горячим травяным отваром, сделала небольшой глоток и улыбнулась.
