– Понятно. А почему они светятся так, что я ничего не вижу, и кричат так, что я тебя почти не слышу?!
– Смеются. И… радуются. Призрак очень страдал, они чувствовали его боль. Проклятие замка причиняло страдания, высасывало силу. Браслеты тоже призраки. И теперь они счастливы!
Бер представил, как достанется ему от Рийса. По позвоночнику пробежал холодок. Он не один раз пытался завести с учителем разговор о призраке замка. Догадывался, что тут какая-то магия. Но начальник все время отмалчивался! Вот сам и виноват! Был бы откровеннее, он, может, предвидел бы что-то подобное. А так… Демоны! Принцесса! Она же там, в подземелье, совсем одна!
Бер и Рина, взявшись за руки, выбежали во внутренний двор. Оттуда быстрее всего можно было попасть в казематы, но не в этот раз. У входа в подземелье стояли люди. Бер узнал учителя и невольно проследил за его взглядом – маг смотрел вверх.
Из подземелья выходил огромный демон с Дженни на руках. Рогатое хвостатое чудище с густой шевелюрой черных, развевающихся в синем тумане волос, являло собой зрелище весьма зловещее, но принцессу это, казалось, не смущало. Девушка устало, но вполне счастливо улыбалась и даже помахала им рукой.
Тьма рычала из-под мантии Алана Ярборро, а Эмма, понимая, что с частичной трансформацией Лорри как следствием романтических переживаний надо срочно что-то делать, привычно сжала руку мужа.
Потом зазвенели браслеты, и рапи, радостно взвизгнув, бросились обнимать друг друга. Лорри пришел в себя, Аль заиграла какую-то веселую песенку, все стали танцевать, и что-то прозрачно-белое плясало вместе с ними в почти рассеявшемся синеватом тумане…
Рийс взирал на общее веселье и хмурился. Он знал о том, что замок проклят. И что призрак – вечный узник этого проклятого замка, тоже знал. Это было настоящей удачей! Идеальной защитой! Опасной, безусловно, но совершенной, а он был осторожен. То, что он потерял такой козырь в работе, еще можно было пережить. Злило мага не это.
Он приказал духу напугать девчонку! Напугать, чтобы в следующий раз неповадно было! А они тут… песни пели! Ха-ши-рри! И пускай Алан, его дочь и Кавендиш уже давно щеголяли правильным произношением демонских ругательств, он будет выражаться как привык…
Эпилог
Рийс стоял на смотровой площадке. Маг смотрел в черное небо, затаив дыхание, пытаясь запомнить увиденное навсегда. Не важно, нравилось ему то, что на фоне огромной луны летит грах с наездником, будто сотканные из звездной пыли, или нет, это было… красиво.
Призраки приземлились. Стало очень холодно. Ресницы покрылись инеем, и от лунного света, что падал на крошечные льдинки, все вокруг стало похоже на зимнюю сказку. Когда-то он тоже был ребенком. Молчаливым, нелюдимым, странным, но искренне верящим в Снежного Граха.
– Не бойся, – зашелестело в голове, – Грах больше не цепной пес Смерти, а я – не Хранитель замка. Мы уходим. Мы свободны. Прощай.
– Не будешь скучать?
– По тебе? Нет. Ты не сделал ничего хорошего.
– Я не сделал и ничего плохого. Я приказал тебе ее напугать! Почему ослушался? И… как это у тебя получилось?
– Не льсти себе, маг! Я служил замку. Просто ты закольцевал на себе одну из нитей опутывающего стены проклятья. Поэтому была иллюзия, что я тебе подчиняюсь.
– Пусть так. Почему ты не напугал девчонку?
– Я не обязан отвечать.
– Не обязан. Можешь не отвечать. Просто… интересно.
– Что именно?
– Как ей все время удается выкручиваться, вот что!
Рийс привалился к стене и сложил руки на груди.
– У нее был артефакт. Мой. Берддинская лирра.
– Берддин? Ты…
– Не из этого мира.
– И как попал сюда?
– Ты спросил, почему не стал пугать девочку. Отвечаю – не захотел.
– Почему?
– Потому что никто никогда не пел мне песню. И никто никогда меня не жалел. Из людей или магов. Только духи чувствовали мою боль. А эта девочка… Чувствует чужую боль и тут же, не раздумывая, бросается на помощь, отдавая все силы. Совершенно не думает о себе! Истратила почти весь свой потенциал на какого-то бестелесного духа!
– Согласен, – поддержал призрака Рийс, – да еще и оставила замок без Хранителя.
– Этот замок и без Хранителя силен, – проворчал призрак. – А о девочке я позабочусь. Теперь она и все, кто ей дорог, под нашей личной защитой.
Призрак потрепал граха по гриве, во все стороны посыпалась звездная пыль, и Рийс снова замер, потому что это было очень красиво. Жаль, Шарль не видит. Шарль…
– Хоть что-то, – вслух сказал маг, думая о том, что Шарль защита точно не помешает, она ведь все время рядом с неугомонной принцессой.
– Между прочим, не забудь поблагодарить девочку! Связь с нитью проклятья рано или поздно стоила бы тебе жизни, маг. Ну и эту… с флейтой фавнов. Она ведь тоже… пришлая?
– Знаешь, кто такие фавны?
– Это не удивительно. Удивительно, что ты знаешь.
– Фавны живут в мире демонов. Раньше мы с ними воевали, а теперь вот у нас мир.
– Фавны не живут в мире демонов… Мир демонов – далеко?
– Не думаю, раз мы имеем возможность ходить друг к другу в гости, – Рийс пожал плечами, пытаясь разглядеть черты лица призрака, но они все время менялись.
– Так вот куда ты скрылся, старый лис Мердес…
– Мердес?
– Ты слышал это имя?
– Да. Это главный фавн демонов, насколько я понял.
То, что Рийс услышал, было похоже на звон браслетов любимой, только тише и… холоднее, что ли? Смех призрака. Забавно.
– Тесно меж мирами, – прошелестело в голове.
– Да, наверное. Ну, прощай.
Рийс вдруг понял, что устал. Разговор получился странный, призрак много знал, был существом огромной магической силы, и, как профессионал, он, наверное, должен был бы сейчас что-то предпринять, но у него совершенно не было желания работать. И потом, в глубине души он понимал, что, по сути, ничего противопоставить духу нездешнего мага не может все равно. Так чего напрягаться?
– Прощай, маг. Хочешь совет?
– Даже не знаю.
– Не мучайся так. Со временем ты все узнаешь.
Все исчезло. Только ночь, луна, ветер и этот импровизированный пикник внизу. Во дворе замка горел костер, вокруг которого лопали булочки и пили вино его друзья и студентки. Джен Ярборро, вместо того чтобы трястись от страха, поет им под эту… берддинскую лирру. А он тут один. И никому не нужен. Даже призраку. Где-то в кабинете была настойка льдистого снежника, надо бы…
– Рийс…
– Шарль!
Сладкий, теплый мед ее губ, нежный шелк волос под ладонью, и он снова счастлив! Счастлив как никогда… И чем ему не угодила Дженни Ярборро? Хорошая девочка! А как поет…
