Было уже без десяти минут семь, когда мистрис Шмит пошла брать билеты, оставив на диване сверток с маленьким существом. Как раз в эту минуту Карлтон возвращался в залу и услыхал слабый крик с дивана; он подошел и, ощупав сверток, лежащий на диване, почувствовал что-то мягкое и теплое. Темнота мешала ему рассмотреть, что это было такое, он зажег спичку и увидал маленькое личико тщедушного ребенка. Бедный малютка заплакал, когда подходила к дивану мистрис Шмит.
– А, вы его разбудили, – сказала она недовольным тоном.
– Я ушам не поверил, – сказал Карлтон, – когда услыхал крик, исходящий из свертка, и не мог понять, ребенок ли это или котенок.
– Действительно, крик его может ввести в заблуждение. Несчастный ребенок. Просто невероятно, чтобы мог жить такой слабый.
– Он родился раньше времени, – заметил Карлтон.
– Раньше времени? – Повторила мистрис Шмит, пораженная его замечанием. – Почему вы так думаете, молодой человек?
– Да потому, что часто приходилось принимать рождающихся.
– Так, стало быть, вы доктор?
– Да, я доктор, и как доктор вам предсказываю, что этот маленький образчик человечества не в состоянии путешествовать.
– Я не утверждаю противного, но мало ли что нужда заставляет делать.
– Когда он родился?
– Вчера утром. Милостивый государь, имеете ли вы какое-нибудь влияние в этой стране?
– Почему вы меня об этом спрашиваете?
– А если оно у вас есть, надеюсь, вы им воспользуетесь и уничтожите этот ужасный омнибус. Эти ухабы и рытвины всю дорогу могут совершенно изуродовать пассажиров. Мне пришлось ехать в нем сегодня от станции и на станцию; один только Бог знает, сколько мук я перенесла. Все путешественники могут это подтвердить.
– Просто срам! – Воскликнул мистер Карлтон и что меня более всего удивляет, так это то, что жители Венок-Сюд мирятся с такой дорогой. Они непременно дождутся несчастного случая и тогда только возьмутся за ум.
– Один несчастный случай уже был, сударь; в прошлую пятницу в этом омнибусе приехала в Венок-Сюд больная молодая женщина и ее так в нем растрясло, что страдания ее были ужасны и следствием такого путешествия было рождение вот этого бедного ребенка.
– В самом деле? А мать?
– К счастью, она чувствует себя хорошо, но могло случиться наоборот.
Мистер Карлтон с нею согласился.
– Вероятно, она одна из пациенток братьев Грей? – Спросил он. – Скажите, не молодая ли это Липсоне из Монтикюля?
– Нет, сударь, но не все ли равно: фрейлина ли королевы Виктории, дочь ли бедного мужика, ведь зло будет одно и то же.
– Черт возьми этот проклятый омнибус.
– Кто едет в Лондон? – Сказал начальник станции, показавшись в двери, ведущей в залу. Мистрис Шмит собрала свои свертки и, пожелав всего хорошего своему новому знакомому, вышла на платформу.
Мистер же Карлтон, услыхав шум колес подъезжавшего экипажа, направился к двери?
Глава IV
Подъезжавший экипаж был тот самый изящный кабриолет, про который так много говорила мистрис Гульд.
Карлтон, выходя со станции, окинул взглядом кабриолет и тотчас заметил, что кучер пьян.
– Иван, что я тебе приказывал?
Кучер начал оправдываться.
– Иван, лучше не ври, – спокойно сказал Карлтон, сел на козлы, взял в руки вожжи и быстро поехал.
Нанимая себе квартиру, Карлтон не забыл о важности для начинающего практиковать доктора обстановки, хорошо определяемой пословицей: «пустить пыль в глаза». Две прихожии расположены были по обе стороны сеней, и парадная лестница вела в целый ряд больших комнат первого этажа. Но он не успел еще совсем меблировать квартиру. Подъехав к дому, Карлтон вошел в переднюю налево, служившую ему столовой. В ней было два окна, шторы на которых были опущены, так что комната освещалась только огнем топившегося камина. Он позвонил и на его звонок явилась женщина средних лет. Эта женщина, Иван и Бен – маленький грум составляли всю домашнюю прислугу молодого эскулапа.
– Анна, – сказал он вошедшей женщине, пошлите Бена.
– Слушаю, сударь. Сударь, кушать будете?
– Буду. Ведь я ничего не брал в рот с утра. Что у нас есть?
– Холодный ростбиф, сударь, и…
– Хорошо. Пришлите же скорее Бена.
Бен не заставил себя ждать, хотя был тоже в нетрезвом виде.
– Бен, есть письма? – Спросил Карлтон.
– Нет, сударь. Вас спрашивали двое или трое, но узнав, что вас нет дома, опять уехали. Кроме того два раза присылали от капитана Шесней; говорят, ему хуже, и они очень серчают, что вы уехали в Лондон; велели вам сказать, что ежели вы не будете у них сегодня, то позовут мистера Грея.
– Хоть обоих Греев пускай зовут, – вырвалось у Карлтона с досадой. – Больше ничего?
– Ничего, сударь. Это было все, что мог запомнить Бен. Видимо он забыл про Юдио и про письмо мистрис Крав.
Карлтон подумал с минуту и взялся за шляпу.
– Не убирай ужина, – сказал он вошедшей Анне, – я скоро вернусь.
С этими словами он вышел и поспешно отправился к капитану Шесней.
По своему характеру Карлтон не принадлежал к числу тех докторов, которые охотно исполняют все желания своих пациентов. Но на этот раз им руководили особые соображения.
Хотя капитан Шесней находился в родстве с семейством лорда Окбурна, но его средства, как почти всех армейских офицеров, были очень ограничены. И поэтому он переехал из Плисмута в Монтикюль, где и поселился с тремя своими дочерьми: Дженни, Лорой и Люси, между которыми была большая разница в летах.
Капитан Шесней болел подагрой; с годами болезнь повторялась чаще и припадки его становились мучительнее. Однажды, по приезде в Венок-Сюд, капитан сильно заболел, послал за доктором своего старого слугу, негра Помпея.
Не зная никого в городе, Помпей где-то справился и ему указали на братьев Грей, но он ни одного из них не застал дома. Возвращаясь от них, Помпей заметил вывеску у Карлтона и привел его к больному. Вот какой случай свел Карлтона с капитаном. Припадки капитана часто возобновлялись зимой и молодой доктор сделался своим человеком в семействе.
Небольшой домик с хорошеньким садиком, занимаемый капитаном Шесней, имел приветливый вид и представлял собой уютный утолок. Войдя в сад через комнату, Карлтон заглянул в окна гостиной. Она была слабо освещена огнем камина, комната же капитана была ярко освещена.
Старый негр сильно обрадовался доктору.
– А меня послали было за Греем, – сказал он шепотом.
Карлтон на это сообщение презрительно кивнул головою и поднялся к капитану. Он нашел его в постели. Несколько дней тому назад Карлтон оставил его оправляющимся после сильнейшего припадка подагры.
