— Мысль нормальная, джинны покоя не дают, возьмут за задницу и…
— Мне тоже. Неорганическая форма жизни, где и как история свернула не туда, что здесь они появились, а у нас нет?
— Из космоса прилетели?
— Допускаю. Но можно представить и другой вариант, возможно, что и у нас они были, а потом исчезли. Или никуда не исчезали, до сих пор светят где-нибудь в безлюдной пустыне.
— Сказки — вовсе не сказки?
— Я не историк, но большинство исторических источников, особенно азиатских, содержит массу мифологических моментов, так принято было писать. Представь, ехал по пустыне учёный книжник Абу Омар ибн Абдул ибн Хаттаб, скажем, караван сопровождал. А потом в своих записках написал: «Ночью десятого дня путешествия, встав на ночлег в оазисе Мёртвый Осёл, мы видели странные огни, местные говорят, что это джинны и приближаться к ним опасно».
— Ну.
— А тысячу лет спустя историк вынул этот текст из архива, сдул с него пыль, сидит и думает: а что это вообще? Книжник пересказывает сказки, услышанные от проводника? Или, в самом деле, что-то видел? Или это мираж? Или он гашиша перебрал и глюки у него?
— Всё может быть.
— Вот и я о том же, короче, пока не увидим вживую, выводы делать рано. Дороги разведывать нужно, сомневаюсь, что колея во все вкусные места подведена.
— Сюда бы транспорт какой протащить, — мечтательно сказал Шурик, квадроцикл, или лошадь, на худой конец.
— Как я понимаю, протащить можно то, что по объёму сопоставимо с человеком, а лошадь несколько крупнее.
— Угу, — кивнул он, — я опыты ставил, самое крупное, что проходит, — это ты.
На этом обсуждение свернули. Чтобы не страдать от безделья, продолжили поиски. Обошли несколько зданий, нашли кое-какую полезную мелочёвку, прочитали несколько листов с текстом, что, впрочем, было бессмысленно, поскольку имелся в доступе большой бумажный архив. Всё это позволило нам скоротать время до вечера, когда Нэнси поднялась наверх с наполовину разряженным фонарём и несколькими книгами в руках.
— Ребята, помогите мне, там ещё папки остались, я до утра их таскать буду.
Мы спустились в подвал, достаточно просторный, сухой и с отличной системой вентиляции. Отличное место для хранения книг, могут лежать десятилетиями, разве что, мыши съедят. Кстати, мыши здесь есть?
Огромный зал своей площадью, кажется, даже превышал стоявшее над ним здание. Стеллажи с книгами стояли в несколько рядов, над каждым была деревянная табличка с буквами алфавита. Вдоль одной стены стояли полки с папками, здесь сортировка шла не по буквам, а по годам и месяцам. Несколько папок было сложено на одном из столов для чтения, видимо, там содержалось нечто, что заинтересовало молодую архивистку. Наверх подняли в два приёма, завтра утром всё сложим на дрезину, а девушка отвезёт домой.
— А не тяжело будет вот так, вручную? — заботливо спросил Шурик.
— Деваться некуда, — развела руками Нэнси, — двигатель там есть, хоть и слабый, но горючее ценится высоко, дают его совсем мало, а я предпочитаю на нём чай кипятить. Но, в целом, не так уж и тяжело, дорога почти идеально ровная, подъёмов и спусков нет, выматывает сильно, зато заменяет спорт.
— Что будешь делать дальше? — спросил я.
— Переночую здесь, а завтра с утра отправлюсь обратно.
— Ещё увидимся?
— Конечно, — с готовностью ответила она, — если честно, у меня кое-какие планы появились, вам ведь тоже нужно по мёртвым городам пошарить, так?
— Ну, — хором ответили мы.
— Вот и я этого хочу, а дальние экспедиции разрешены только вооружённой группой, вот я и думаю, как сделать так, чтобы вас посчитали такой группой. Мне тогда выделят горючее и припасы, а потом мы вместе пойдём в такой город, где каждый возьмёт своё.
— А паспорта у вас есть? — спросил я.
— ???
— Ну, какой-то документ, подтверждающий, что ты — это ты, что ты гражданка города и постоянно в нём живёшь?
— Конечно, без учёта населения никак. Но я что-нибудь придумаю. Попрошу двух друзей пойти со мной, а потом они останутся, а я поеду с вами.
— А их не спалят? — спросил Шурик.
— Спалят?
— Увидят, что они дома, хотя должны быть в экспедиции.
— А они в другом месте отсидятся, а я потом три отчёта напишу. Ещё и благодарны мне будут.
— Идёт, а как далеко твой город?
— Чуть больше сорока километров.
— А до цели экспедиции?
— Сто пятьдесят по железной дороге и ещё пешком километров десять.
— Ясно, терпимо, давай ужинать?
На ужин у нас была мясная каша, хлеб (достаточно свежий), да всё тот же шоколад. А для закрепления успеха Шурик достал спирт, чтобы, так сказать, знакомство обмыть. Нэнси к спиртному отнеслась спокойно, тоже подставила кружку и выпила с нами. Вообще, пить с малознакомыми людьми чревато, но её этот аспект почему-то не волновал. Можно было назвать девушку наивной, если бы не ловкость, с которой она управлялась с пистолетом. Впрочем, в нашей компании ей ничто не угрожало. И я, и мой друг воспитаны так, что перепившую девушку, если она вдруг заснёт, просто накроем одеялом.
А мне в эту ночь не спалось, алкоголь (по крайней мере, в такой дозе) не помогал, тонкое одеяло не спасало от холода, а рюкзак под головой был жёстким и неудобным. Проворочавшись с боку на бок, я нажал кнопку подсветки на часах, показывали почти половину третьего. Вполголоса матерясь, я встал и вышел наружу. Там в небольшом дворике, огороженном красивой фигурной решёткой высотой в полметра, прямо на земле сидела Нэнси. Фигура её была отчётливо видна в свете луны и звёзд, а глаза неотрывно смотрели в небо. Перешагнув через ограду, я присел рядом с ней и тоже посмотрел вверх. Красиво, из города такого не увидишь, а здесь, вдали от городских огней, можно было все звёзды пересчитать. Большие и мелкие, одиночные и большие скопления, а посередине через всё небо проходила молочная дорога. Наша (или не наша?) Галактика.
— Нравится? — спросила она, голос у неё был сонный и немного заторможенный, видимо, алкоголь ещё действовал.
— Красиво.
— Только ради этого стоит отправляться в экспедиции, — так же медленно проговорила она, — ради этого неба, ради звёзд и облаков, ради свободы и одиночества.
— Любишь быть одна?
— Не обязательно, просто люблю ощущать себя частью огромного мира. Люди — муравьи, а мир огромен.
Сказав это, она подняла голову ещё выше и начала медленно заваливаться назад. Я успел раньше, чем она ударится затылком о забор. Аккуратно подхватив её за плечи, положил на траву, пусть немного отдохнёт, потом отнесу в дом.
— Ты очень беспечна, — заметил я.
— Почему? — в неверном свете звёзд было видно, как она улыбнулась.
