Работа. Взаимодействие они хорошо отработали.
Надо было бы на том и закончить, но Марк смотрел на нее так пристально, как будто видел насквозь. Потом спросил:
- Ты что-то еще хотела сказать, Лиза?
Она... да, она хотела. Наверное, это очень эгоистично, но ей хотелось побыть с ним. Даже если он принадлежит не ей.
Потому и сказала:
- Поможешь мне с цветами?
***
Потом он таскал за ней ящик с цветочными горшками по дому, они выбирали место, обсуждали что-то вместе, ставили, переставляли, снова ставили. И все это время, несмотря на то, что она не замыкалась и не дичилась, Марк ощущал стену.
Это было мучительно. Как будто его за что-то наказывали.
Он вообще не мог понять, что происходит. Интуитивно чувствовал какую-то напряженность в ней и недосказанность. Но что?!
Что, мать его, у нее в голове? Когда она смотрит на него, как будто решает что-то, и бездушно улыбается. Раньше, когда она ощетинивалась против него как еж, он, во всяком случае, чувствовал живые эмоции.
Да лучше бы она его боялась! Потому что тогда...
Тогда бы он её успокоил. Он был бы терпелив и нежен. Бесконечно нежен и терпелив. Все для нее, пока не перестала бы бояться. и не расслабилась в его руках, раскрываясь цветком. И тогда...
- Марк, ничего, если я переставлю это туда?
- Конечно, - передернул плечами он, выныривая из своих мыслей. - Можешь переставлять все тут как хочешь.
- Спасибо, - снова эта улыбка, за которой он чувствовал стену. - Я только чуть подвину.
- Хорошо.
Да, бл***...! Он готов был даже пожертвовать привычным для его глаза порядком на стеллажах! Готов был терпеть хаос.
Но она только чуточку сместила парочку декоративных ваз, втиснув между ними маленький белый горшочек и синими цветами, и он вдруг понял, что композиция стала законченной. Гармоничной, полной.
Как его жизнь, подумалось Марку.
Он изумленно застыл на миг, хмуря брови и вглядываясь в сосредоточенный профиль девушки, свесившиеся на нос золотистые прядки. Это было неожиданное открытие. Надо было осмыслить.
- Ну вот, - проговорила она, выдав ему еще одну такую же улыбку. - Готово.
Все? Нет.
- Завтра привезут еще. Я закажу. Какие тебе больше нравятся?
- Любые, бери на свой вкус.
Марк был озадачен. Он же хотел сделать ей приятное.
- Ну все, - она потерла руки. - Я пошла.
Нет.
Он подошел ближе. Что? Мужчина искал это. Что, твою мать, мешает?
Через стену надо было пробиться.
А Лиза уже стала поворачиваться, чтобы уйти, но он стоял близко. Достаточно близко, чтобы просто коснуться её плеча. Замерла, дрогнула на миг. И снова ЭТО обрушилось на них лавиной, пригвождая на месте, лишая слов, дыхания. Накрыло, отделяя от всего вокруг непроницаемым куполом, в котором они были только вдвоем.
Нельзя торопиться. Пальцы медленно сжались, не отпуская её плечо, скользнули по руке лаской. Нельзя гнать.
Внутри закручивается шторм, но гнать нельзя. Он зарекся. Довольно лажать.
- Лиза, - проговорил очень тихо и притянул её к себе.
Медленно, очень медленно, чтобы если захочет, успела сбежать. Не сбежала.
Кровь фонтаном ударила ему в голову и туда, вниз, где и так уже колом стоял член, заставляя его каменеть, подбираться в струнку. Сердце как бубен. Нельзя спешить. Приподнял за подбородок её лицо. Коснулся кончиками пальцев щеки, губ. Она тихо выдохнула и закрыла глаза.
Его сейчас разорвет к чертям.
- Лиза, - позвал едва слышно. - Посмотри на меня.
Ему нужно было увидеть согласие в её глазах. Обязательно. Иначе все скомкается опять, полетит к чертям.
Девушка вскинула на него взгляд, и Марк поразился.
Столько разных чувств и мыслей за один миг. И странное сожаление, мелькнувшее в самом конце. Оно задело его, зацепило, хотел вглядеться, понять. На какое-то мгновение она качнулась к нему, приоткрывая губы, как будто хотела... что-то сказать? Он не успел уловить. Короткий миг огонь горел в её глазах - и все. Опустились, ресницы.
Снова стена. Что, твою мать, мешает?! Почему???
Мужчина не мог понять, но и удержать не мог. Должен был выпустить её, когда она мягко попыталась высвободиться. Доверие. Оно сейчас было куда важнее, дискомфорта, которой доставляло ему неудовлетворенное желание. Хрен с ним, пусть его режет болью.
Отпустил.
Девушка взглянула на него напоследок и ушла.
***
Она еще долго сидела на кровати, обхватив руками колени.
Марк либо не знал, либо не догадывался. А может, ему обо всем было прекрасно известно, и он просто играл с ней. Почему нет? Он тут заперт с ней, ему скучно. Договор... Проклятый договор.
В конце концов, что у них было? Она два раза попалась ему под руку, когда он был немного выпивши? Так он мужчина!
Девушка невольно вздохнула, потеребив пальцами краешек одеяла, и покраснела. Он был достаточно сдержан. Ей даже не в чем его упрекнуть. Ничего не было сделано против её воли. И потом, ей было хорошо с ним...
И эта его ревность атавистическая тоже вполне объяснима. Марк по натуре собственник, как и все доминантные самцы. Ну, может быть, чуть больше, просто... Просто это с его стороны обозначение границ, реакция на любого, к его собственности приблизится.
А вот она не могла теперь считать его своим.
Не после того, что ей сегодня сказала Лариса.
Господи... Как же ей было тяжело хранить в себе эту информацию! Это разъедало её изнутри. И Лиза просто не знала, что дальше делать. Да, выбранная ею тактика пока работала.
Но будет еще тяжелее, если она не найдет какой-то выход.
Глава 56
Отец не приехал через две недели. Он позвонил. Сообщил, что сейчас с мамой... Лиза опять боялась поверить, вроде бы, все хорошо. С мамой все хорошо... Долго они с отцом не говорили, она даже не успела расспросить его толком. Но надежда.
Она закрывала лицо руками и качала головой, погружаясь в себя и пряча улыбку. Все хорошо... Господи, пусть это будет правдой. Пожалуйста, пусть...
А в их с Марком жизни ничего не изменилось.
Прошло два дня таких натянутых ни о чёмных отношений. Она снова стала замечать, что он злится и как будто рычит изнутри, но ничего не могла с собой поделать. И неизвестно, во что бы это все вылилось, если бы на третье утро не появился Андрей.
Марка не было дома. Он с утра уехал в офис, а Лиза возилась с цветами. Ей это доставляло удовольствие и помогало как-то отвлечься и расслабиться. В лосинках и короткой эластичной маечке, орудовала пульверизатором, аккуратно опрыскивая фикус.
