А вот о нем она даже не знала, что думать.
Такой огромный… Красивый, наверное, идеальный.
Он казался таким холодным и равнодушным там, в зале, когда их представляли ему в первый раз. До мурашек. Как какой-то идол или древний бог. Эти его горящие золотом глаза. Ей вдруг вспомнилось, как его взгляд вдруг блеснул синевой, и не понять, почудилось ли ей это, или просто какое-то помрачение нашло.
Как она может быть ему невестой? Как???
Кто ему вообще может быть нужен, если у него целый гарем?! Видела она этих распрекрасных фигуристых нагинь. Куда уж там человеческим женщинам до них. Передернула плечами, чувствуя себя ущербно. Человеческие самки. Самочки.
То-то василиск их разглядывал, как будто собирался купить. И как знать, это пока невесты неприкосновенны, а закончит Полоз отбор, вполне возможно, что и купит. У них же безотходное производство, ничего не должно пропадать даром.
А потом ей пришла на память та сцена у костра. Снова зазвучали в ушах слова.
…Говорят, в жены Полоз берет только человеческую женщину.
…Это как, он же Змей?
…А вот так. Которую просватает, ту и берет.
Мороз по коже. В это невозможно было поверить! Она невольно коснулась маленького золотого ужика на груди, а потом повертела на пальце тоненькое колечко — изумрудную змейку. Просватана…
Над поляною хмарь —
Там змеиный ждет царь,
За него ты просватана.*
Как в песне.
В глубине сердца что-то защемило сладко, она нахмурилась, силясь отмахнуться от ощущения. Ну глупо же. Глупо.
— Оля, — прозвучал рядом негромкий голос У-Лэншшша. — Мы приехали.
***
Перед ними была даже не пещера. Больше всего это было похоже на гигантский грот или арку. Снаружи джунгли, зеленоватый сумрак даже в яркий солнечный день. А за этой аркой золотисто-голубой свет.
Черт. Арка воспринималась как портал. Как вход в какой-то другой мир.
Там, за ней, мерцающий белесый песок и озеро. В центре виднелся островок, дальше в глубине тоже что-то было, кажется, трава и деревья. Но как будто скрыто опаловой дымкой.
Оля замерла, вглядываясь. Такое знакомое ощущение, словно порыв ветра пронесся. Поежилась зябко… Вот она, новая дверь, которую открыл перед ней лабиринт.
— Ну давай, невеста, заходи, — сказал черный наг.
Она даже вздрогнула, только сейчас заметив, что все это время задерживала дыхание. Осторожно слезла с драшшшсха и шагнула вперед.
***
У-Лэншшш привел ее в Колыбель. Оттуда по легенде пошел их род. И теперь с замиранием сердца смотрел, как она идет по священному белому песку. Хозяйка. Та, кого принимает эта земля. Другая просто не смогла бы войти.
Дело сделано, теперь он мог уходить.
Черный наг и четверка стражников быстро покинули эти пределы.
***
Сначала Оля замерла, не решаясь ступить дальше, а потом осторожно пошла по песочку на мелководье. Это было странное место, какое-то древнее, первобытное. Золотистый свет, и прозрачная голубая вода. Как в первозданном раю.
А Оля вдруг поняла.
Пруд! И в промежуточном лагере, и во дворце, там, куда их поселили, все в точности копировало именно это озеро. Воодушевленная своей догадкой, она быстро прошла неглубокую воду и выбралась на песчаный пляж островка.
И снова легкий порыв ветра и неясный шепот, совсем как тогда. Волной мурашки побежали по плечам. Как будто ее кто-то звал.
Шаг, другой…
Мягкое голубое сияние залило ее следы, а потом они исчезли на глазах. Оля замерла, пораженно разглядывая, а потом оглянулась назад, хотела позвать У-Лэншшша, но там никого не было.
Никакой арки. Вокруг только деревья, трава, куда ни смотри. Она была на этом островке, окруженном прозрачной водой, совершенно одна.
Чушь какая-то. Не могла же она просто заблудиться?
А потом стало жутко. Неужели У-Лэншшш завез ее сюда и бросил? Сразу множество мелочей всплыло, складываясь в пугающую картину. Он ведь все время ей недоговоаривал. Вот же… Дьявол в мелочах.
Совсем иначе теперь представлялся ей и разговор черного нага с Гумешем, как будто… Она тряхнула головой, отказываясь верить, и чуть не заплакала. Последняя капля. Он обещал дать ей гарпун, чтобы она могла ловить рыбу. И не дал!
И сейчас она осталась совершенно одна в чужом месте. Безоружная.
Оля прижала руку ко рту и стала оглядывать по сторонам. Должен же быть выход… Резко повернулась, хотела броситься бежать, и чуть не влетела прямо в грудь мужчины.
Того самого. С синими глазами.
Примечание:
* — фрагмент из песни "Невеста полоза" группы "Мельница"
глава 28
Его Хозяйка. Долгожданная.
Наверное, он появился слишком резко.
Испугалась и забилась в его руках, а потом вдруг замерла и уставилась ему в глаза. Тяжело было это вынести и не сорваться. Запах волос, гладкая кожа, гибкое юное тело, которого он касался. Свежесть. Его вело, начинала кружиться голова.
Единственное, чего ему хотелось, так это взять ее сейчас, растрепанную, не осознающую себя от страха. Заласкать до одури, увидеть, как в ее глазах растерянность и страх сменяются желанием, наполнить собой и не отпускать.
Но ему нужна была не страсть, поспешная и жадная. Ему нужна была она вся. Целиком. Ее любовь, ее душа. Навечно. И ради этого мужчина готов был жечь себя на медленном огне столько, сколько потребуется.
Время есть. Сам того не желая, Гумеш со своими происками сыграл ему на руку. Как только Полоз понял, что василиск собирается сделать, он спровоцировал пернатого, воспользовался моментом и сам выкрал свою невесту.
Теперь главное не оттолкнуть ее. Не спешить.
Медленно и неохотно мужчина разжал объятия и отстранил ее от себя. Девушка сразу отбежала на несколько шагов и настороженно замерла. Глаза круглые от изумления, рот полуоткрыт.
Он тут же отвернулся.
Увидит, в каком он состоянии, еще больше испугается.
***
В первый момент было очень страшно от неожиданности. А потом у Ольги все мысли из головы выветрились. Уставилась на него, приоткрыв рот от изумления. Мужчина… Она узнала его.
Это ведь был он там, тогда? Ведь он?
Но в тот раз она видела его издали и мельком, а сейчас так близко.
И эти его синие глаза. Яркие, словно подсвеченные изнутри. Она буквально утонула, чувствуя, что ее затягивает куда-то. Снова то чувство, как будто она слышит этот зов, манящий, томный. Волной мурашки побежали по плечам, она беззвучно ахнула и очнулась. Понимая, что повисла на нем, и самым бессовестным образом пялится.
