Мирослава застыла на месте, понимая, что девушка не шутит. А та обходила комнату, очень внимательно изучая все.
— Одри, ничего не хочешь объяснить? — тихо спросила Мирослава, у которой от страха зашевелились волосы на голове.
Однако первый жуткий момент прошел, в памяти разом всплыли кадры из фильма «Анжелика и король», потом и прочитанные когда-то книжки про всяческие средневековые интриги и ужасы. А заодно возникло примерное представление о том, что сейчас происходит. Удивляла реакция камеристки, та действовала как опытный полицейский на месте преступления.
— Одну минуту, миледи, — ответила Одри, сосредоточенно осматривая постель.
Потом фыркнула и подошла к столу, взять кинжал, вернулась и, изловчившись, вытащила откуда-то из-под матраца тряпочку, спрятанную в изголовье.
— Так и есть, — пробормотала. — Подстраховались. Миледи, не приближайтесь, на месте стойте.
— Яд? — шепотом спросила Мирослава.
Девушка кивнула, озираясь по сторонам, ища, куда бы положить, потом взгляд ее устремился на окно. Камеристка выглянула наружу, окно выходило довольно высоко, а внизу только глубокий ров, наполненный стоялой водой. Тряпочка полетела наружу, а вслед за ней и графин. Оглянувшись еще раз, не видела ли ее стража, она закрыла окно. И принялась осматривать комнату дальше.
— Одри, ты рисковала… Это ведь было небезопасно для тебя… — с трудом удалось выговорить Мирославе.
— Яд? Нет миледи. Я невосприимчива к ядам, — рассеянно ответила та, присматриваясь к зеркалу.
Цыкнула расстроенно:
— Так и есть. Стер весь след!
— След? Кто стер?
— Маг, который побывал здесь в наше отсутствие, — Одри провела рукой по зеркалу. — На зеркале, если в нем отразится маг, всегда остается след сущности. Любая ведьма обязательно его заметит.
Ого. Час от часу не легче!
Сказав это, Одри двинулась к шкафу, толкнула в сторону. Шкаф отъехал, открывая узкий и темный каменный коридор.
— А вот и потайной ход, которым он явился…
Это было как-то слишком.
Во-первых, неприятно и страшно, а во-вторых…
Мирославе вдруг стало невероятно обидно за королеву Линевру. Мало того, что уже какой раз пытаются убить, унижают постоянно, так ведь и тут не успокоились, в спальню женщины влезли! Это же неприкрытое, циничное вторжение в личное пространство!
Королева она или где?! Пусть даже с постоялого двора.
— Одри, вызови лорда Балфора. Срочно!
Камеристка хотела вернуть шкаф на место, но Мирослава остановила ее:
— Не надо, пусть все остается, как есть.
— Хорошо, миледи, — ответила та и немедленно удалилась.
Уж неизвестно, что там лорду Балфору передали, а только примчался он буквально через пятнадцать минут. Вид недовольный, высокомерный, надменно спросил из дверей в покои:
— В чем дело, ваше величество, из-за чего меня оторвали от серьезных…
Мирослава не дала ему закончить.
— Лорд Протектор, вы ведь, кажется, отвечаете за мою безопасность в ближайший месяц? — холодно поинтересовалась она.
— Да, ваше величество, — сухо отвечал тот.
— В таком случае, как вы объясните это? Проходите, лорд Балфор, вы ведь, насколько я помню, здесь уже однажды были.
Она пошла внутрь, и остановилась у открытого потайного хода.
— Будьте любезны, взгляните на это.
Мирослава видела, как перекосилось на секунду лицо вельможи, как пробежала по нему гримаса ненависти, и мгновенно исчезла. Он коротко выдохнул и резко дернулся, склонившись.
— Я прикажу подготовить для вас новые покои, ваше величество. Позволите удалиться?
— Разумеется.
Балфор ушел стремительно, оставляя после себя буквально осязаемый шлейф злости и раздражения. Одри с большим удивлением уставилась на королеву, очевидно Линевра на такое не была способна.
А Мирослава отошла к окну. Пока Эрвиг задвигал шкаф на место, пока люди сновали за спиной туда-сюда, не отрываясь, смотрела на серое небо и бегущие по нему облака. Все-таки она сильно переутомилась и перенервничала. Навалилась невероятная вялость, а вместе с ней головокружение и тянущая боль внизу живота. Верные признаки надвигающихся красных дней календаря.
— Ну вот, это случилось, — отрешенно подумала она. — Больше не будет никакого ажиотажа с наследником. Теперь ты вдовствующая королева. Может быть, станет легче жить…
И постепенно сползла в обморок.
* * *
Очнулась она в каких-то незнакомых покоях. Новые комнаты выделили?
Кровать с балдахином. Рядом с ней в кресле сидела Одри и пряла. Вид у девушки был сосредоточенный, веретено что-то тихо пело в ее руках. Умиротворяющая картина.
Мирослава обвела взглядом комнату.
Темная мебель. Камин! От него шло приятное тепло. Камин это было хорошо.
Но, похоже, камин — это единственное, что было хорошо.
Одри подала голос:
— Как вы себя чувствуете, миледи Линевра?
— Так… Неплохо… в общем… — смогла выдавить Мирослава.
— Дела обстоят неважно, миледи, — она оглянулась на дверь. — Теперь вы вдовствующая королева. У вас кровь…
— Понятно, — королева попыталась встать. — Может быть, оно и к лучшему.
— Как сказать, миледи. Раньше ваше положение хоть как-то защищало вас, а так… — она замялась. — Вам еще предстоит дожидаться приезда нового короля, его величества Рихарта. Он должен распорядиться вашей судьбой. И пока его здесь нет, принца Джонаха вряд ли что-то остановит.
Мирослава поморщилась. Джонах. Как-то она о нем подзабыла со всеми теми ядами и ездящими шкафами.
— Ничего, пробьемся, — проговорила, спуская ноги на пол. — Я знаю, что, вернее, кто поможет с ним справиться. Одри…
— Да, миледи, — та с готовностью кинулась ей помогать.
— Нам надо поговорить.
— Думаю, вы правы, миледи, — девушка выпрямилась, честно глядя в глаза королеве.
— А ведь она знает обо мне, — подумалось Мирославе. — Знает, и молчит. Покрывает меня, заботится…
Однако настало время откровенного разговора.
— Ты говорила о ведьме, — негромко начала она.
— Да, ваше величество. Дело в том, что здесь многие считают вас ведьмой. Простите, за откровенность, — тихонько ответила та, сцепила руки в замок и сжала пальчики. — Просто ваше замужество, оно слишком необычное… Да и потом все были в этом уверены, потому что король ни на кого больше не смотреть не хотел. А ведь его старались убедить, мол, нет наследников, надо развестись. Соблазнить пытались.
