— Чему обязана столь поздним визитом, ваше высочество? — холодно спросила Мирослава глядя в стену сквозь него.
Джонах сделал шаг, оказавшись ближе. Сердце у нее сжалось, снова расширилось и болезненно стукнуло.
— Ты знаешь, что мой братец Рихарт едет, чтобы принять корону?
— Откуда мне знать, ваше высочество?
Он очень внимательно вглядывался в ее лицо, ища там… что? Мирослава так и не поняла, а принц, видимо, не найдя того, что искал, продолжил:
— Ты рада? Рада, что теперь Рихарт будет решать твою судьбу?
Вопрос был явно с подвохом.
— Я… рада.
Быстрая судорога вдруг прошлась по его лицу. Мирослава поспешила закончить:
— Что моя судьба наконец решится, ваше высочество.
— Да? И ты не попытаешься очаровать братца? Ммм? Отвечай.
Мирослава стиснула зубы.
— Не понимаю, о чем вы.
Джонах втянул воздух, делая шаг к ней.
— Как меня возбуждает эта твоя холодность, — проговорил. — Продолжай в том же духе.
И сделал еще шаг. Это уже становилось абсурдным, Мирослава не могла поверить, что все происходит в самом деле. Она невольно отступила.
— Да, не показывай страх, королева.
Джонах надвигался медленно, неумолимо. В конце концов, Мирослава оказалась прижата спиной к стене, а между ними не больше двух шагов.
— Как давно я хотел этого, — шумный выдох. — Пришлось даже убрать твоего мужа, ведьма.
Мирослава задохнулась беззвучным криком, зажав рот ладонью. Но в то же мгновение, стоило осознать, что он сказал, страх сменился злостью.
— Вот как!? И вам не страшно в этом признаваться?
— Тебе, ведьма Линевра? — короткий дробный смешок. — Нет.
Еще один быстрый шаг, и он оказался вплотную, прожигая ее взглядом.
— Мне нужна твоя сила, ведьма, и я получу ее. Если бы не Рихарт, мне бы пришлось жениться на дочери Балфора. Но так даже лучше, теперь я могу от нее избавиться. А ты дашь мне то, чего я хочу.
Сначала показалось, что он безумен, но нет, Джонах прекрасно соображал, что делает. Рассчетливый взгляд скользил по ней так, будто он был хищником и выбирал теперь с чего начать жрать. Попытка отойти в сторону провалилась, он тут же запер ее, отгородив руками.
— Ты ведь знаешь, ведьма, как надо делиться силой? Ммм? Зна-а-аешь, — протянул Джонах, сузив глаза.
— Не знаю!
— Брось. Ты знаешь, — теперь его глаза подернулись пеленой похоти. — Я маг, милая, и мне в ближайшее время понадобится очень много силы. Давай же, помоги мне! Не надо упрямиться, сделай это по-хорошему.
Руки Джонаха вдруг превратились в стальные клещи. Попыталась оттолкнуть его, но тщетно, пальцы Джонаха уже задирали ночную сорочку.
Да он же сейчас попросту ее изнасилует!
И вдруг в мозгу взорвалась спасительная мысль.
— Принц, остановитесь! У меня женское недомогание!
Что-то промелькнуло у того в глазах, он чуть ослабил хватку.
— Кровь? На худой конец сойдет и это. Не дергайся вдовушка.
Одной рукой он продолжал держать ее, другую запустил под подол. Это все равно было изнасилованием. Моральным, физическим. Мирославу откровенно трясло.
— Шшшш, не трепыхайся. А хочешь, трепыхайся, так даже лучше, — голос звучал низко, дрожал от сдерживаемой страсти.
А рука, тем временем, скользя вдоль голого бедра, сжимая и поглаживая добиралась до промежности.
— Сколько тряпок…
Наконец он достиг цели. Глядя в ее широко раскрытые от ужаса глаза, толкнулся пальцами. Мирослава дернулась.
— Да… Отдай мне. Вот так.
Потом вытащил пальцы, медленно облизал их, все это не отрывая от нее взгляда, и неожиданно отпустил. Уже направляясь к выходу бросил:
— Этого мало, вернусь, дашь еще. Отдыхай, вдовушка Линевра.
Он вышел и закрыл дверь, а Мирослава сползла по стенке на пол.
Почти сразу в комнату влетели сначала Одри, потом Эрвиг.
— Что?! Что он сделал?! Миледи, не молчите!
— Ничего. Ничего. Он не сделал ничего. Пока.
Мирослава собралась с силами и встала. Понимание, что теперь это чудовище ее не отпустит. Накрыло с головой.
Бежать…
Только бежать, и очень быстро!
Решение нашлось.
— Эрвиг, срочно беги к лорду Балфору, — скомандовала она. — Скажешь, дело государственной важности!
Телохранитель убежал исполнять приказ, а Мирослава обернулась к Одри. Та подошла и обняла ее, сбивчиво приговаривая:
— Миледи… Теперь вы знаете, каково это… быть ведьмой…
Мирослава передернулась и прошептала:
— Мне надо уехать немедленно. Я хочу рассказать все Балфору, думаю, устроить мой отъезд в его интересах.
* * *
Весь прошлый день пришлось провести в седле. Проводник, которого он нанял в постоялом дворе, суховатый парнишка, а может, и не парнишка, а взрослый мужик, трудно было сказать, ехал впереди. Не уставая и не останавливаясь, голос подавал редко, совсем как машина.
В том постоялом дворе удалось узнать про интересующую его особу. Оказалось, что о королеве Линевре, простой служанке с постоялого двора, в народе слагали легенды. Гордились, конечно. И втайне каждая служанка мечтала однажды выйти замуж за короля. Но увы, таких королей, как король Аламора Гордиан, на свете больше не было.
Вадим с удивлением отметил про себя, что и хозяин, и прислуга поглядывают на него со странным пиететом. И назвали пару раз как-то необычно — Хозяин тени. Но в тот момент его интересовало другое, потому странное имя Вадим пропустил мимо ушей.
Еще выяснилось, что они находятся в соседнем с Аламором королевстве Вайперин, но близко к границе, можно сказать, в одном дне пути. В общем, за отдельную плату его снабдили необходимым продовольствием, помогли найти проводника и пожелали всех благ. При этом так усиленно кланялись, что Вадим опять что-то неладное заподозрил.
Впрочем, ему было не до того, он отчаянно спешил.
Вадима подгоняло беспокойство. Сны, приходившие ночью, казались настолько реальными, он будто голой кожей ощущал неведомую опасность, угрожавшую Мирославе. А еще он остро ощущал чужую похоть. Ощущал как липкую грязь, стремившуюся поглотить ее.
Никто не смеет прикасаться к ней, кричало все внутри, никто!
Убъет каждого, кто попытается! Зубы сжимались, загоняя рвавшееся рычание обратно в глотку, желваки ходили по скулам, скрючивались пальцы. И тут же болезненно, словно кислотой разъедало осознание, что она далеко, и по сути, беззащитна. А его бессильные вопли не стоят ничего.
