Ничего подобного вокруг не наблюдалось, а на песчаной косе метрах в трехстах от нее творилось непонятное и страшное.
Странно одетые люди. Всадники, пешие. Оружие какое-то древнее, средневековое. Особенно ее поразили вилы в руках у одного из пеших.
Тела на песке. Лошади, люди...
Все это охватил взгляд в доли секунды, а мозг попытался как-то адаптировать картинку.
Может, ролевики?
Мысль мелькнула, чтобы тут же исчезнуть.
На ее глазах мужик с вилами ткнул в бок лошадь одного из всадников, лошадь с диким ржанием взвилась на дыбы, а потом стала заваливаться набок, подминая под себя седока. И в этот же момент другой всадник разрубил надвое человека, державшего вилы. Тот упал, заливась кровью, на его место подскочили еще двое с острыми дрынами, но всадник был быстрее и лучше вооружен. Положил тех двоих на месте.
И весь этот кровавый кошмар творился на ее глазах.
Но и это еще не все, в отдалении жалась кучка связанных женщин.
У Сони был шок. Каким чудом удалось совладать с собой, чтобы не заорать во весь голос, не кинуться в панике бежать, не разбирая дороги, она и сама не поняла. Наверное, сработали какие-то защитные механизмы, отключая эмоции, оставляя только здоровый страх и инстинкт самосохранения.
Зажав рот руками, чтобы на выдать себя, стала быстро отползать назад за мыс и дальше, бегом к густому подлеску на берегу, возвышавшемся над песчаным пляжем. Взобралась, обдирая руки и ноги, вглубь густого кустарника и затаилась, в страхе ожидая, что эта дикая толпа убийц вот-вот доберется сюда по ее душу.
Однако, слава Богу, минуты шли, но никто из-за мыса не появлялся.
Не заметили, жаркой надеждой пронеслось в груди.
После того, как уже считала себя умершей в том шторме, совершенно не хотелось умирать. Хотелось жить, ужасно хотелось. Соня напряженно прислушивалась, к звукам, доносившимся оттуда, одновременно пытаясь выстроить в голове хоть какие-то предположения.
Почему люди вот так, дико и безнаказанно убивают друг друга?
Куда полиция смотрит, где власти?
Что за место такое?
Где она вообще???
И очень нехорошие предчувствия. Предчувствия, от которых засосало под ложечкой. Наверное, ей должно было хотеться есть, но стресс вытеснил все. Голод, усталость. Мокрая одежда неприятно холодила, однако сейчас Соня ни за что не вылезла бы из своего убежища.
Сколько просидела там, не знала. Время медленно тянулось, а может летело, но пока что ничего не происходило. Постепенно ей удалось справиться с ознобом, видимо, одежда успела подсохнуть. Звуков оттуда никаких не доносилось, усталость все же взяла свое, Соня задремала.
***
Вечер в доме Хубаевых был омрачен.
Нет, конечно же, официальное торжество состоялось. И теперь Алина была невестой Давида Аушева. День свадьбы назначен, все оговорено. Но не было ни радости, ни веселья.
Родители Алины переживали. Девушка пропала, будучи у них в гостях, это ложилось неприятным грузом на совесть, пусть даже их вины в этом не было. Но сожаления, всегдашние мысли, если бы не то, не так.
Алина была страшно расстроена, проплакала весь день.
Ее жених... Принимал активное участие в поисках, мрачно хмурился. Однако не забывал утешать и поддерживать свою молодую невесту.
И только, когда протокольное мероприятие закончилось, оставшись в своей комнате один, мужчина долго стоял у выхода на террасу, глядел на море. Потом кулаки его медленно сжались, он отошел от окна вглубь комнаты и, как был в одежде и обуви, лег на постель и закрыл глаза.
Прошло много времени. Мужчина не шевелился, не открывал глаз. Но и не спал.
Что было перед его мысленным взором? Возможно, картинка из недавнего прошлого, тоненькая девушка, укрывшаяся в тени на одной из улочек Барселоны, ее счастливые синие глаза, улыбающееся лицо в обрамлении пушистых волос странного серебристого цвета?
О чем думал, пока не спал?
О том, что одной проблемой стало меньше, и его спокойствию ничего не угрожает? Или о том, что исчезло из души нечто непонятное, отдающееся неожиданно острой болью в сердце, а ему теперь искать это во всех женщинах до конца жизни?
Наконец мужчина пошевелился, лег ничком, спрятав лицо в подушку.
***
Она сидела на постели в своей спальне, просматривая фотографии. Неожиданно дверь открылась.
- Бабушка, ты не спишь? - встрепенулась Алина.
- Нет, деточка. - ответила та. - Тебе плохо, вот я и не могу спать.
Старая женщина улыбнулась, подошла и села рядом. Алина прижалась к ней, та стала гладить ее по волосам. Девушка проговорила, устремив взгляд в никуда:
- Я так жалею, что пригласила к нам Софи. Если бы не я, она теперь... - голос сорвался, утерла глаза.
Ей не было видно, как нахмурились брови старухи, вслух же она не негромко проговорила:
- При чем здесь ты, девочка? Наверное, так должно было случиться. Все происходящее к лучшему.
- Нет, бабушка, это моя вина, - упрямо повторила Алина. - Я пригласила ее в гости, я должна была уделить ей внимание. А вместо этого я...
- Пффф! - фыркнула бабка. - Нечего жалеть. Ты еще не знаешь, какая она и что собиралась сделать.
Алина отодвинулась и пристально посмотрела на старуху, а потом сказала:
- К чему сейчас эти слова? Софка мне никогда ничего дурного не сделала бы.
Отвернулась.
- А вообще, - добавила неожиданно жестко и убежденно. - Что бы она не собиралась, теперь уже никогда не сделает, потому что ее нет. И ответственность за это на мне.
- Зачем так говоришь, девочка? Не надо так говорить! - забеспокоилась бабка.
Но Алина только покачала головой и, обнимая ее, сказала:
- Я все думаю, может Софка просто потерялась... Бывает же такое... В любом случае, теперь уже ничего изменишь, мы сделали, что могли. Теперь на Бога одна надежда. Ладно бабушка, давай лучше спать.
***
После слов внучки старуха ушла к себе в смятении.
И спать легла не сразу, сидела на террасе, приводя доводы, убеждая себя. Но кто знает, как возвращаются проклятия, и кому за это придется ответить?
***
Очнулась Соня внезапно, как от толчка.
Жуткой опасности, кровавых ножей, размером с оглоблю нигде вроде не было. Летучие мыши. Она схватилась за лоб, потом потерла лицо несколько раз, сгоняя липкий страх.
- Все хорошо, - пробормотала про себя. - Пока все идет хорошо...
А между тем уже стемнело, погода развиднелась, даже море успокоилось. Взошла яркая луна, освещая все вокруг. Возня летучих мышей напомнила о том, что она ела с самого утра. А день был, прямо скажем, энергозатратный.
