— Знания, какая я там по утрам, точно лишние!
— Хорошо, не хотите отвечать — воля ваша. В конце концов, выяснять интересующее опытным путём гораздо увлекательнее.
— Не дождётесь!
— Я терпеливый. А чего, собственно, нужно дожидаться?
— Узнавания, какое у меня настроение по утрам! — рявкнула Рейсон. Получилось на удивление двусмысленно. Даже рыжий эдак заинтересованно бровь приподнял. Стало ещё гаже. — Какого чёрта вы сюда припёрлись?!
— А вот тут вы абсолютно правы, — кивнул инспектор, ставя чашку на стол. — Время идёт, скоро рабочий день начнётся. У вас пять минут на сборы — и пойдём.
— Куда? — прошипела ведьма, сжимая кулаки.
Сглазы крутились в голове навязчивым припевом: на ломоту в костях, на головную боль, на насморк. Даже припомнилось совершенно экзотическое проклятие на мужское бессилие. И формула-то простая, и эффект длительный, не снимаемый практически, а так забавно: каждый третий раз ничего, в смысле, того — бессилие.
— Как куда? — удивился инквизитор, не подозревающий, какие тучи над его рыжей макушкой клубятся. — Не вы ли мне вчера целую лекцию о милосердии ведьм прочитали? И уверяли, что без вашего профсоюза случится социальный коллапс? Вот и посмотрим, так ли оно на самом деле.
— Вы собираетесь устроить социальный коллапс? — изнемогая от собственного бессилия, процедила адвокат.
— Ну, зачем так сразу? Начнём с проверки богоугодных заведений. Что у вас там под патронажем? Больница, приют, школа? Вот их и проверим. Собирайтесь, собирайтесь! Долго мне вас ждать?
— Я его убью, — шёпотом пообещала ведьма фамильяру, поспешно закидывая в сумку блокноты, чернильницу-непроливайку, носовой платок, огрызок яблока и остальные необходимые вещи.
— А, может, не такой уж он и плохой? — элегически поинтересовалась крыса, вытаскивая из сумки огрызок.
— Продалась за горсть зерна! — презрительно констатировала адвокат.
— Купилась на мужское обаяние, — обстоятельно поправила Ли.
— Дамы, я вас жду! — напомнил о своём существовании проверяльщик.
— Чтоб вам всем сгореть! — от всей своей немалой души пожелала Кира.
Но пальцы в отводящий проклятье знак всё-таки сложила. А то может нехорошо получиться.
***
Пансионат имени мученицы Бригиды летом практически пустовал. На каникулы ученицы разъезжались по домам. Оставались только те, кто находился на попечении профсоюза: сироты, да девочки из не слишком благополучных семей. Потому, и небольшой, но заросший, а оттого неимоверно романтичный парк и само здание встретило гостей тишиной. Даже сторож куда-то подевался, у ворот только статуя Бригиды осталась.
Но, собственно, она тут всегда стояла. Ходить этот памятник не умел. Теоретически, изваяние должно было вопить, вздумай проникнуть на территорию злодей, умышляющий против девичьей чистоты. Но на памяти Киры статуя всегда молчала. Злопыхатели поговаривали, будто это потому, что никакой девичьей чистоты в пансионате отродясь не водилось. Но на то они и злопыхатели, чтобы бред городить. Ведь в начальные классы зачисляли с десяти лет. Конечно, будущая профессия накладывала на учениц определённый отпечаток, но не настолько же!
— Что это с ней? — поинтересовался инквизитор, опасливо на статую косясь.
— В костре горит, — пожала плечами Рейсон.
На самом деле, Бригида и впрямь выглядела жутковато. Скульптор почему-то не пожелал изобразить огонь или хотя бы столб, к которому мученицу приковали. Зато саму святую ведьму изваял весьма достоверно, особенно над лицом постарался.
Кому пришла в голову гениальная идея этот шедевр перед воротами пансионата водрузить, Кира понятия не имела.
— И за что её так? — хмыкнул Тейлор.
— Вам как, официальную версию или реальную?
— Начните с реальной, — кивком дал милостивое разращение проверяльщик.
— Извольте, — усмехнулась Рейсон. — Бригида, при жизни отличающаяся удивительной красотой, отказала в… ублажении инквизитору. Тот и отомстил, спалив несчастную.
— Брехня! — легкомысленно отозвался рыжий. — Легче изнасиловать, если приспичило. Руки в колодки, кляп в зубы — и всех дел. А с парой охранников наподхвате и колодок не нужно. Шантаж, в конце концов, не нами придуман. Да просто «железную деву» показать — сама бы согласилась. Палить-то зачем, тем более красивую? Так недолго всех красоток пережечь. Что с вами? Ногу подвернули?
— Н-нет, — не слишком уверенно отозвалась адвокат. — Просто не поняла, что это сейчас было. Проявление инквизиторского юмора?
В ответ инспектор только неопределённо плечами пожал.
Огромная, в два человеческих роста дверь захлопнулась за спинами посетителей с обречённостью гробовой крышки. Холл, и так уютом никогда не отличавшийся, сегодня вовсе на склеп походил: высокие окна наглухо закрыты тяжёлыми шторами, мебель накрыта плотными чехлами и даже огромная люстра под покрывалом. Сумрачно, давяще, пылью пахнет. Да ещё и поскуливает кто-то тихонечко.
— Воспитанницам позволяют заводить фамильяров? — удивился инквизитор.
— С ума сошли? — почему-то полушёпотом ответила Рейсон. — Кто девственницам магическое животное доверит?!
— Значит, не сказка вовсе… — то ли поинтересовался, то ли факт констатировал инспектор, опять бровь задрав.
— Что не сказка? — сердито переспросила адвокат, в полный голос говорить так и не решаясь.
— Что ведьмы овладевают… хм!… овладевают… — слово, что ли, понравилось? — Начинают контролировать свою силу только после потери… э-э… девства?
— Потери чего? — сладенько осведомилась Кира. Тейлор в ответ глянул сердито, но уточнять не стал. — По-моему, это факт всем известный.
— Слишком смахивает на анекдот, — буркнул инспектор. — Тогда кто скулит?
— Подождите меня здесь, — приказала Рейсон, за время столь увлекательного диалога про скулёж успевшая забыть. — Я сейчас вернусь. Вам туда ходить не стоит.
— Секреты ведьм?
— Секреты женщин! — гавкнула адвокат, на каблуках развернувшись.
Всё-таки есть вещи, которые с годами не меняются и вряд ли вообще способны меняться. Когда Кира в этом пансионате училась, ей секрета чуланчика под парадной лестницей никто не раскрывал. Сама нашла, когда нужда прореветься в одиночестве припёрла. И насколько ведьма знала, ни она одна его время от времени посещала.
Адвокат бочком проскользнула между перилами и массивным, намертво вмонтированным в пол подсвечником. Чуть сдвинула в сторону тяжеленную портьеру и тихонько поскребла ногтями по камню. Всхлипы тут же прекратились.
— К-кто з-здесь? — прошептали внутри лестницы судорожно.
— Я адвокат профсоюза, меня зовут… — начала Рейсон, чувствую себя полной дурой.
