— Не люблю стрекозлов, — посопев возмущённым ежом, ответила адвокатша.
— Поясните, — потребовал Тейлор.
— К сожалению, господин проверяющий, в моём окружении крайне мало мужчин, — с отчаянно-ядовитой любезностью пояснила ведьма. — Всё больше маги, то есть ведьмаки, некроманты и инквизиторы. Точнее, сейчас я и с ними-то не общаюсь. Знаете, в ведьминском профсоюзе наблюдается а-агромная недостача мужского пола. Вот в университете его хватало, это да. Пола, в смысле, не мужчин. Сиречь стрекозлов.
Она так и сказала — сиречь.
— Я всё равно вас не понимаю, — признался проверяющий, очень стараясь не улыбаться.
— А я могу и объяснить, — охотно пообещала Рейсон. — Маги — это вам не ведьмы, это престижно, модно и очень денежно. И вот престижность умы в первую очередь и занимает. Я пока училась, навтырялась разбираться в галстуках, туфлях и каретах? Куда там фифе столичной, девочки они наивные перед магиками, ни черта в моде не понимающая! А вот ещё животрепещущий вопрос: куда пойти! Ведь простую кафешку своим присутствием не осчастливишь, по репутации она может врезать, кафешка-то. И меню, опять же. Ну, не подают в этих самых кафешках крабовый суп-пюре и суфле из лангустов. Сколько не говори про здоровый образ жизни, а не подают и не подают, что ты будешь делать! А о своём здоровье магики знаете как пекутся?
— Как? — вовсю веселясь, послушно переспросил Тейлер.
— Трепетно! — заверила его Рейсон. — У нас в группе каждый день начинался с обсуждения графика прироста массы тел. Или, наоборот, убыли. Между прочим, и то и другое может быть плохо. Если вот в мышечной массе прибавил, то молодец, а если в ней же убавил, то позор. Кстати, для поддержания фигуры лучше всего подходит бег и теннис. Но вот опять же проблема: бегать — это плебейство, а теннис то и дело из моды выходит, паразит. А входит, наоборот, конная выездка. Но для неё же нужно разрабатывать совсем другие группы мышц, вот в чём трагедия! Или вот ещё. Вы знаете самое действенное средство от прыщей?
— Нет, не знаю, — покачал головой инквизитор.
— А я знаю! И сообщил мне о нём под бо-ольшим секретом наш староста группы. И вот как за такой мужской пол замуж выходить? Выходят же за-амуж, то есть за мужа. Про стрекозлов народная мудрость ничего не говорит.
— Я не понял, то есть среди однокурсников просто не нашлось достойного вас мужчины? Или вы хотите сказать, что магики, вообще, не достойны такой глубокой и многогранной личности?
— Нет, я… — с энтузиазмом тряхнула своими кудряшками ведьма — и осеклась.
Видимо, вспомнила, с кем разговаривает: с магиком, мужчиной, да ещё и столичным инквизитором. Даже глаза с перепугу выпучила и, кажется, едва удержалась, чтобы рот себе не зажать. Тейлору-то её отражение в стекле прекрасно было видно.
— Простите, — пробормотала адвокатша смущённо, без всякой надобности на своём столе бумажки перекладывая, — я что-то отвлеклась.
— Ничего-ничего, — любезно отозвался проверяющий.
Нет, определённо, забавная девица.
***
Инквизитор и сам не знал почему, но ожидал он, что клиенткой окажется такая классическая ведьма — горбато-носатая, пропахшая плесенью старуха. Ну а какой ещё может понадобиться адвокат? Наварила чего-нибудь не того, лягушачьи лапки с крыльями летучей мыши перепутала, да траванула незадачливого клиента. Понятно же, что это предвзятость чистой воды — вещь для инквизитора недопустимая. Но подсознание оно такое, с ни с этикой, ни с престижем не считающееся.
Подумав про престиж, Тейлор едва не хихикнул. Пришлось даже нос деликатно почесать, якобы чих сдерживая.
В общем, клиентка тейлоровых ожиданий не оправдала совершенно. Вплыла в кабинет эдакая дама, смахивающая на прогулочную яхту, идущую под всеми парусами: обводы величественны и округлы, на голове воронье гнездо. Не в смысле ужасная причёска, а в смысле гордая мачта, с площадкой для вперёдсмотрящего, да ещё и развевающимся стягом. Хотя никакого флага у ведьмы, конечно, не было, но создавалось полное ощущение, что он есть. И блестит, и переливается, и сияет начищенными завитушками, штучками да финтифлюшками. Даже кажется, воздух перед её могучей грудью разваливался на два крыла, как волна.
— Прошу прощения, а кто этот молодой человек? — вместо приветствия поинтересовалась посетительница таким тоном, что Тейлору немедленно захотелось вскочить, браво щёлкнуть каблуками и вытянуться во фрунт.
Вскакивать, конечно, инквизитор и не подумал, остался сидеть на стуле, зажатом между столом и подоконником с умирающей фиалкой.
— А это мой стажёр, — моментально нашлась Рейсон.
Проверяющий готов был отдать голову на отсечение: объяснение она заранее заготовила. Укольчик, конечно, так себе, мелковат. Но почему-то по самолюбию царапнуло.
— Инквизитор? — приподняла аккуратно выщипанные брови дама.
— Он стажёр, — очаровательно улыбнулась адвокат. — По обмену. Не волнуйтесь, при нём можно говорить без утайки. Вы же знаете эту инквизицию! Они печать молчания даже, наверное, на пауков в своих архивах накладывают. И у господина Тейлора она тоже есть. Если желаете, он продемонстрирует.
Проверяющий облокотился об угол стола, прикрыв ладонью рот. Вот интересно, как эта девица станет выкручиваться, если он печать, которой, стати, могло и не быть, демонстрировать откажется?
— Я бы не отказалась… — задумчиво протянула дама, оценивающе разглядывая проверяющего.
Ну, её-то интерес был абсолютно понятен. Печать молчания — это не регистрация. Для того чтобы её увидеть, человека сначала раздеть нужно. Ну или, по крайней мере, рубашку расстегнуть.
— Ой, да ну что вы! — махнула рукой Рейсон, обошла стол, стульчик предупредительно даме пододвигая. — Инквизиции, что ли, не знаете? Чего её разглядывать? Печать как печать, обычная. И уверяю вас, смотреть там совершенно не на что, — добавила заговорщицким шёпотом. Тейлор кашлянул, напоминая, что со слухом у него всё в порядке. — Но, в принципе, вы вполне можете обратиться к любому другому адвокату, без стажёров. А в профсоюзе, к сожалению, я одна.
— Да, знаете, — дама ещё разок окинула проверяющего взглядом, усаживаясь на предложенный стул, — дело у меня совсем не конфиденциальное, тайны никакой нет. Напротив, я бы хотела придать ему как можно более широкую огласку. Так что, пусть ваш стажёр слушает.
Посетительница величаво качнула мачтой-причёской и даже рукой эдак повела. Милостиво оставленный «стажёр», по-прежнему сидя, отвесил нечто вроде поклона.
— Итак, — начала дама, никаких расспросов не дожидаясь, — я желаю, чтобы вы защитили в суде мои честь и достоинство. Дело в следующем. Совсем недавно мне прислали материалы, якобы компрометирующего характера. Шантажист, понятно, желал получить за них немалую сумму.
— Кто этот шантажист, вы выяснили? — быстро спросила Рейсон.
Кстати, никаких пометок адвокат не делала, только слушала. Но слушала как-то так… вся. Вот всем телом. И не преувеличенное внимание она выражала, а вполне искренний интерес к клиентке. И пожалуй, даже сочувствие.
