— И правда, Валерия, чего тебе вместе с нами скучать? — присоединился ко мне Малыш.
— Нет, — энергично закрутила головой она. — Одной будет страшно, а с вами совсем нет.
То, что происходило по дороге сюда, вполне меня устраивало. Никаких кривых усмешек, язвительных замечаний, а то и вовсе недвусмысленных шуточек. Что иной раз случается, когда в сугубо мужском коллективе присутствует молодая и симпатичная женщина.
Разве что Демьян однажды рассказал легенду о викингах. Согласно которой, они обязательно брали с собой в морское плавание едва ли не уродину. И когда она начинала казаться им если еще не красавицей, то уже вполне себе ничего, понимали — пора на берег. Но рассказывал он в отсутствии Леры, и мы посмеялись все вместе: обычай явно не лишен смысла.
Когда внезапно насторожился Трофим, а вслед за ним и Паша с Демьяном, под благовидным предлогом, я все-таки отправил девушку вниз.
— Лера, приготовь нам что-нибудь перекусить.
С одной стороны, в критических ситуациях, присутствие женщин влияет на мужчин положительно. Мужики меньше поддаются панике, и вообще стараются вести себя геройски. Недаром же в военной авиации именно женским голосом бортовой компьютер озвучивает возникшие серьезные проблемы. И это просто голос из динамика. Тут женщина самая настоящая, причем, весьма недурна собой. Но не сейчас. Мужик у нас и без того подобрался тертый, его мало чем испугаешь. И совсем неизвестно, как в минуты опасности, поведет себя сама она.
— Все слышали?! — тревожным голосом спросил Малыш.
Создавалось такое впечатление, что слышат все, за исключением меня.
— Вот опять! — на этот раз встрепенулся Паша.
Но сейчас, кроме него, подозрительных звуков не уловил никто. Крики ночных птиц, всплески воды, да шорохи в глубине острова, к которому мы причалили. Вот и все, что удалось услышать мне самому. И ни один из них никакой тревоги не внушал.
— Зарево ослабевает, — заметил Демьян. — Либо сгорело все, что может сгореть, либо потушили.
— Светает уже, возможно еще и поэтому, — предположил Малыш.
— Мальчики, все готово, — Лера выглядывала из дверей рубки. — Только у меня вопрос: вы вниз спуститесь или сюда принести?
— О, самое время подкрепиться! — оживленно потер одну о другую ладони Паша. Предварительно передвинув пулемет на ремне за спину. — Лучше сюда, чтобы, так сказать, без отрыва от производства. Но это как Димон скажет.
Дегтярев со снаряженным магазином весит за десятку, но Паше даже в голову не пришло отложить его в сторону.
— Дима?
— Сюда неси.
Внизу, безусловно, удобнее, там и светильник есть. По очереди, конечно же. Но что-то же их настораживает? Пусть даже самому мне непонятное и неслышимое. Еще темно, но мимо рта точно не промахнемся. Тем более, не жидкий суп ложками хлебать.
Судя по запаху, подкрепляться будем копченым салом эмбары. По вкусу оно нисколько не хуже свиного, разве что шкурку не угрызешь. Ее и шкуркой назвать сложно. Толщиной в три, а то и в четыре пальца, и такая крепкая, что из нее умудряются изготавливать вполне приличные бронежилеты. Разве что вес получается как у армейского штурмового «Забрала».
— Сейчас принесу.
Едва только Лера скрылась в чреве «Контуса», как в нескольких метрах от кормы внезапно возникла голова такого существа, в сравнении с которым мой ночной комар показался детской игрушкой.
Огромная, на толстой шее голова, с венчающим ее то ли гребнем, то ли рогом, и с разинутой пастью, она издала утробный рык, после чего с плеском скрылась под водой. Всё произошло настолько неожиданно, что на какие-то мгновения оцепенели все. Придя в себя, Демьян начал что-то говорить, и даже успел выдавить: «Твою ты!..», когда голова появилась снова. Она повернулась вправо — влево, словно осматриваясь. Не плавно, рывками, как будто приводящие ее в движение мускулы передавали эстафету от одной группы к другой.
Затем застыла, уставившись прямо на нас. В тот самый миг позади нее, в метрах в пятнадцати — двадцати, показалось еще что-то темное. Возможно, там находился ее хвост, а может, и другое существо.
Подавая пример остальным, я выстрелил первым. Навскидку, целясь чуть выше глаз. Ведь именно там находится единственное уязвимое место у самого страшного наземного хищника — гвайзела. Так почему бы у этого морского монстра не оказаться тому же самому? Выстрелил не от страха, или безысходности — из здравого смысла. Возможно — он вовсе не хищник. И приплыл сюда, чтобы полакомиться особенно вкусными водорослями. Или по другим своим делам.
А если нет? А если оно из тех созданий, с которыми люди воевали, чтобы расчистить себе путь к побережью? И стоит ему только обрушиться всей массой на наше утлое суденышко, как оно тут же пойдет ко дну. Или ударить хвостом. А так был шанс. Если не умертвить, то хотя бы отсрочить гибель нашего корабля, чтобы успеть укрыться в глубине острова. Пулеметная очередь и карабин Трофима, грянули почти одновременно. Вслед за ними, практически сразу же, с задержкой в считанные доли секунды, громыхнула «Сайга» Демьяна. Следом раздался выстрел Малыша, и уже затем, из рубки, начала палить Лера. Не знаю, прицельно ли, но два ее выстрела прозвучали один за другим настолько быстро, что было удивительно: как это она так легко справилась с тугим спуском?
Наверное, это создание, перед тем как снова исчезнуть в воде, должно было издать хоть какой-нибудь звук. Уж не знаю, какой именно: рев, клекот, шипение, визг или что-то еще. Но нет, скрылось оно совершенно беззвучно. Если не считать звука самой воды, который больше всего походил на то, как если бы рухнуло исполинское дерево.
— Руби канат! — громко, возможно даже чересчур, приказал я, водя перед собой стволом, в ожидании, что голова появится в любом месте.
Первым у каната, который удерживал нас возле острова, оказался Малыш. Даже не представляю, когда он успел по дороге к нему обзавестись топором, как будто у нас вся палуба ими завалена. Но именно топором Глеб перерубил канат единственным ударом.
— Демьян, заводи свою шарманку!
— Легко сказать, заводи! Хорошо бы минут за десять управиться, — пробормотал он, бросаясь к топке газогенератора.
Течение медленно подхватило «Контус», и, чтобы придать ему ускорение, мы втроем, с Пашей и Малышом, попытались помочь ему шестами. Тщетно. Глубина оказалось такова, что шест уходил в воду полностью. Убедившись в бесполезности занятия, я сказал:
— Расслабились. Паша, хватайся-ка ты лучше за пулемет. От него точно толку будет больше.
— Если прикладом как веслом загребать? — судя по всему, Трофим отпустил шутку.
— Если я ему опять морду свинцом нашпигую, — отозвался пулеметчик.
Напряжение начало спадать: прошло несколько минут, но ни вблизи, ни поодаль, никто больше не показывался. И еще значительно посветлело.
Трофим то ли фыркнул, то ли хрюкнул, что должно было означать скептицизм.
