Рукопись «Апокалипсиса Элизабет Дэй Мак Кормик» – это версия «Толкования», созданная на народном греческом языке Максимом Пелопонесским в XVI веке.
Николя Пуссен. «Пейзаж со святым Иоанном Евангелистом на Патмосе». Ок. 1640 г. Институт искусств (Чикаго)
12 И Ангелу Пергамской церкви напиши: так говорит Имеющий острый с обеих сторон меч: 13 знаю твои дела, и что ты живешь там, где престол сатаны, и что содержишь имя Мое, и не отрекся от веры Моей даже в те дни, в которые у вас, где живет сатана, умерщвлен верный свидетель Мой Антипа. 14 Но имею немного против тебя, потому что есть у тебя там держащиеся учения Валаама, который научил Валака ввести в соблазн сынов Израилевых, чтобы они ели идоложертвенное и любодействовали. 15 Так и у тебя есть держащиеся учения Николаитов, которое Я ненавижу.
Руины Пергама находятся к северу от Измира, а Пергамский алтарь, шедевр эллинистической скульптуры, попал в Берлин. Есть версия, что он и есть «престол сатаны».
Мастер классицизма Пуссен пишет в первую очередь пейзаж, где фигуре святого отводится мало места. Не выписывает он и больших пространств моря и неба. Главная роль в картине – у античных руин. И это не только потому, что классицисты любили колонны. Обломки греческих храмов тут имеют символическое значение, ведь именно на этих языческих руинах воздвигнется новая, христианская Церковь, будущее которой и провидит Иоанн, записывая «Откровение».
«Иоанн пишет Ангелу Пергамской церкви». Миниатюра из «Douce Apocalypse». Англия, ок. 1265–1270 гг. (MS. Douce 180, P. 6). Бодлианская библиотека (Оксфорд)
16 Покайся; а если не так, скоро приду к тебе и сражусь с ними мечом уст Моих.
17 Имеющий ухо (слышать) да слышит, что Дух говорит церквам: побеждающему дам вкушать сокровенную манну, и дам ему белый камень и на камне написанное новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто получает.
Вообще миниатюры, посвященные посланиям Иоанна церквям, достаточно однообразны. Вот и здесь изображены храм и Иоанн с письменным прибором. Ангел стоит не рядом, а внутри здания. Уникальная деталь именно этого рисунка – изображение Бога с мечом из уст, согласно тексту.
«Douce Apocalypse» считается одним из самых красивых готических «апокалипсисов». Прерафаэлиты им восхищались и вдохновлялись его красками.
Маттео Джованнетти. «Видение святого Иоанна на Патмосе», 1344–46 гг. Фреска в Папском дворце (Авиньон)
18 И Ангелу Фиатирской церкви напиши: так говорит Сын Божий, у Которого очи, как пламень огненный, и ноги подобны халколивану: 19 знаю твои дела и любовь, и служение, и веру, и терпение твое, и то, что последние дела твои больше первых. 20 Но имею немного против тебя, потому что ты попускаешь жене Иезавели, называющей себя пророчицею, учить и вводить в заблуждение рабов Моих, любодействовать и есть идоложертвенное. 21 Я дал ей время покаяться в любодеянии ее, но она не покаялась. 22 Вот, Я повергаю ее на одр и любодействующих с нею в великую скорбь, если не покаются в делах своих.
Четвертое обращение, последнее в этой главе, адресовано общине христиан в Фиатире. Руины этого поселения располагаются к юго-востоку от Пергама, на территории турецкого города Акхисар.
Каждая из семи церквей Асии в тексте «Откровения» имеет свой характер и историю – в зависимости от силы их веры одним Бог угрожает, других приободряет. В искусстве это отражалось в том, как изображали семь светильников вокруг Бога в сцене видения Иоанна. В одних подсвечниках, обозначающих церковь, стойкую в вере, огонь горит сильно и ровно, в других может еле теплиться. Впрочем, чаще всего эти семь светильников изображались и совершенно одинаковыми.
Фреска, созданная в Папском дворце в эпоху Авиньонского пленения, сохранилась плохо – например, от светильника, находившегося между фигурами Бога и Иоанна, остался с трудом различимый силуэт. Поэтому судить о том, как первоначально выглядели эти подсвечники и сильно ли они отличались, невозможно. Зато осыпавшаяся полтысячелетия краска придала этому произведению новый эффект – все фигуры стали полупрозрачными, ирреальными. И от этого сцена стала выглядеть действительно видением Божественного, а не реальным событием.
«Иоанн пишет Ангелу Фиатирской церкви». Миниатюра из «Трирского Апокалипсиса», Франция (?), 800–850-е гг. (Ms 31, Fol. 9v). Государственная библиотека (Трир)
23 И детей ее поражу смертью, и уразумеют все церкви, что Я есмь испытующий сердца и внутренности; и воздам каждому из вас по делам вашим. 24 Вам же и прочим, находящимся в Фиатире, которые не держат сего учения и которые не знают так называемых глубин сатанинских, сказываю, что не наложу на вас иного бремени; 25 только то, что имеете, держите, пока приду. 26 Кто побеждает и соблюдает дела Мои до конца, тому дам власть над язычниками, 27 и будет пасти их жезлом железным; как сосуды глиняные, они сокрушатся, как и Я получил [власть] от Отца Моего; 28 и дам ему звезду утреннюю. 29 Имеющий ухо (слышать) да слышит, что Дух говорит церквам.
Произведений на сюжеты «Откровения» от раннехристианского периода сохранилось мало. В основном это отдельные элементы в мозаиках Равенны и Рима (V век). Крупные циклы, совокупный комплекс иллюстраций всей книги, появились позднее – вероятней, в V–VII веках. Беда Достопочтенный около 680 года упоминает, что некий монументальный цикл был в Риме. Однако самыми ранними сохранившимися циклами являются манускрипты.
Один из них – «Трирский апокалипсис» IX века, созданный в эпоху Каролингов. Считается, что его миниатюры восходят к утраченным раннехристианским образцам, которые создавались в позднеантичной стилистике. Действительно, простые и светлые рисунки «Трирского апокалипсиса» напоминают катакомбную живопись и сильно отличаются от того, как будут иллюстрировать рукописи «Откровения» в период высокого и позднего Средневековья.
Все персонажи на рисунке узнаваемы. Стоит обратить внимание на жезл в руках Бога – символ мессианства. Другая интересная деталь – явно античный облик церкви с колоннами. А Иоанн пишет не в кодексе (книге, сшитой из листов), а в свитке на античный манер: переход от свитков к кодексам происходил в IV–VI веках.
