Третий раунд дебатов проходит в Университете штата Невада в Лас-Вегасе в совершенно иной обстановке. Роль ведущего на этот раз отведена Крису Уоллесу из телекомпании Fox News. Телевизионная картинка, которую видят зрители, тоже полностью изменена. Как и в ходе дебатов на выборах прошлых лет, в этом раунде используется полиэкранный метод. Помещение остается вне поля зрения зрителей. На экране, поделенном на две части, они видят только верхнюю часть тел кандидатов, их жесты и мимику. Присутствующая публика также не видна. Однако структура происходящего события остается все той же.
На этот раз речь заходит о праве на аборты, и Трамп остается верен своему методу предельно краткого изложения своей точки зрения. Клинтон продолжает испытывать трудности в общении со своим непредсказуемым соперником, будь то по вопросам абортов или иммиграции, где основным предметом споров становится строительство стены на границе с Мексикой.
Трамп без всякого стеснения использует самые различные образцы из арсенала Basic Talk: «Путин оставил ее в дураках в Сирии». На болезненные упреки в свой адрес он отвечает ставшим уже привычным словом «неправда» и бросает в ответ обидные обвинения («Она уже доказала, что может только лгать»). А Клинтон по-прежнему не знает, что противопоставить ему.
Продолжается уже знакомая тактика «ключевых стимулов»: стоит только Трампу подкинуть ей приманку, как она тут же инстинктивно хватается за нее. Трамп: «У вас было тридцать лет, чтобы что-то изменить, но вы ничего не сделали». И Клинтон сразу начинает излагать ситуацию, поправлять Трампа, многословно оправдываться. И с каждым словом все дальше отстает от соперника.
Внешне Клинтон выглядит надломленной, ее мимика уже не такая надменная, как прежде. Она понимает, что что-то идет не так. Вопрос о недостойном отношении к женщинам затрагивает ее лично, и это должно бы стать предпосылкой организации продуманной контратаки. Клинтон повторяет самые непристойные высказывания Трампа о женщинах, на что тот трижды заявляет: «Я этого не говорил». А потом еще дважды повторяет: «Никто не относится к женщинам с бо́льшим уважением, чем я». Он твердит одно и то же, словно заезженная пластинка. В свое время Мадлен Олбрайт назвала этот метод «трюком демагога»: «Почаще повторяй ложь, и она начнет звучать как правда». Если кто и владеет этим трюком, так это Трамп.
Связанная по рукам и ногам
К этому моменту методы Трампа становятся настолько предсказуемыми, что беспомощность Клинтон вызывает уже не только сожаление, но и раздражение. Он берет ее на измор, а она позволяет ему делать это. На все ее справедливые упреки и обвинения этот тип со слишком длинным галстуком лаконично отвечает: «Это все выдумки». А потом, не моргнув глазом, открыто оскорбляет Клинтон: «Она уже сотни раз попадалась на лжи».
Клинтон все меньше контролирует свое выражение лица. Правда, ей пока удается наносить точные уколы. Например, что Трамп не только оскорбляет женщин, но и передразнивал однажды репортера-инвалида; что он унизил родителей-мусульман погибшего американского солдата; что он насмехался над Джоном Маккейном за то, что тот во время войны оказался в плену. Этими высказываниями Клинтон могла бы нанести Трампу чувствительный удар в глазах американской публики, если бы только каждый раз не позволяла ему выворачиваться с помощью одного и того же слова: «Неправда». Для успешного ведения дебатов у нее есть на руках все карты, но она позволяет сопернику отбирать их у себя одну за другой.
Последнюю атаку со стороны Клинтон Трамп отбивает без всякого труда. Она многократно и совершенно обоснованно упрекает его в том, что он вначале поддерживал вторжение в Ирак, а сейчас не желает признавать этот факт. Но она снова дает ему возможность использовать тактику Наполеона. Трамп просто трижды подряд повторяет: «Неправда» — и все на этом.
Тактика игноранта не относится к разряду изящных искусств, но что-то в ней все же есть. Особенно эффективной она становится в случае, если сопернику не сразу удается ее разглядеть. Такие люди, как Трамп, хорошо разбираются в ней и умело используют. Таким людям, как Клинтон, она тоже, по всей видимости, известна, но они не хотят применять ее в своих интересах. И поэтому результаты оказываются прямо противоположными тем, которые ожидались. Аргументы теряют свою силу.
Не имеет большого значения, используют ли игноранты свое искусство осознанно или чисто инстинктивно, и действительно ли они думают то, что говорят. Вряд ли такой человек, как Трамп, будет каждый раз размышлять, какой вариант Basic Talk окажется самым эффективным в данном случае, или будет заранее обдумывать хореографию движений и жестов. Скорее всего, за этим стоит богатый жизненный опыт: однажды я это попробовал, и все получилось, так почему бы не попробовать снова — пока это не войдет в привычку.
Этому можно научиться точно так же, как и любому другому делу. Если вы никогда не пробовали забить тонкий гвоздик в доску, вам потребуется некоторое время, чтобы освоить этот навык и чтобы гвоздь не гнулся при каждом ударе. Но наступит момент, когда вы поймете, как это делается, и окружающие удивятся, как ловко это у вас получается. Они ведь не знают, сколько времени вам пришлось потратить, чтобы научиться. То же самое и с искусством игноранта.
Соперник, делающий ставку исключительно на аргументы, проигрывает, потому что он тренирует только какую-то часть коммуникационных инструментов, а не весь их арсенал. И поэтому он не может противопоставить сопернику те же навыки, которыми тот располагает, и тем самым лишить его элемента неожиданности. Если вам удается забить гвоздь всего двумя ударами, это производит впечатление на окружающих, но, если кто-то еще повторит это с той же легкостью, ваше искусство потеряет в глазах публики половину своей привлекательности.
4. ГОРЕ ОТ УМА,
или Почему оперирование фактами ведет к провалу
Примерная ученица
После просмотра этих дебатов меня сначала охватили уныние и растерянность. Эти чувства были связаны не столько с политическими позициями обоих соперников, сколько со стилем ведения дискуссии. Мне было стыдно за них. Как стало возможно, что такая могучая страна и такая великая культура выставили себя в столь неприглядном виде? Казалось бы, конструктивная борьба по спорным вопросам — это совершенно естественное наследие демократического разрешения противоречий. Но в данном случае мы увидели торжество выставленного напоказ невежества во всей его противоестественности.
Не менее постыдно, чем бахвальство успешного нью-йоркского торговца недвижимостью, выглядела неспособность профессионального политика что-либо противопоставить ему. Как такое могло случиться? Пусть даже это мероприятие было совершенно чуждым для европейца с точки зрения стиля ведения дискуссии, но человек с таким политическим опытом, как у Клинтон, должен был чувствовать себя в этой среде вполне комфортно. Она должна была бы знать, чего следует ожидать в таких условиях. Ведь там не было ничего случайного, спонтанного или непредвиденного; все происходило так, как задумано, словно в хорошо отрепетированном всеми участниками спектакле на сцене. Насколько профессионально вела себя в этой обстановке Клинтон, считавшаяся опытным политиком?
