Еще одна сценка из германской политики — и без того достаточно драматичная для своего времени, но с учетом последовавших затем конфликтов имевшая прямо-таки пророческое значение: Ангела Меркель присутствует в качестве гостьи на партийном съезде Христианско-социального союза в 2015 году. И здесь мы являемся свидетелями перехода уже на следующую ступень коммуникации — к языку тела, в данном случае в его баварском варианте. Хорст Зеехофер, тогда еще премьер-министр Баварии и председатель ХСС, стоит за трибуной. Меркель только что выступила с обычной программной речью, ради которой, собственно, и была приглашена из чисто ритуальных соображений. И вот Зеехофер благодарит ее за выступление. Но то, что обычно делается в очень краткой форме и заканчивается вручением букета цветов, становится настоящей местью Меркель за ее миграционную политику.
Зеехофер находится за трибуной с микрофоном и заставляет федерального канцлера битых десять минут стоять примерно в метре от себя (без микрофона и без трибуны). А сам при этом произносит не предусмотренную протоколом речь. И хотя он при этом улыбается, в его словах сквозит неприкрытая критика Меркель. Все это время Меркель продолжает стоять, одинокая и брошенная, перед переполненным залом на открытой сцене и вынуждена все это выслушивать. Зеехофер сделал ее заложницей перед всеми присутствующими. Правда, ей удается, хотя и с трудом, контролировать свою мимику. Но, когда он наконец заканчивает свое выступление и вручает ей дежурный букет цветов, она хватает его, забирает свою папку с бумагами и спасается бегством со сцены. Move Talk в чистейшем виде, Хорст! Этого у тебя не отнять.
А могла ли Меркель в этой ситуации поступить как-то иначе?
Инструменты противодействия
Прежде всего наши действующие лица — будь-то госпожа федеральный канцлер, кандидат в президенты или заводской практикант — должны уяснить себе, каким уровнем коммуникации пользуется соперник в данный конкретный момент. Однако сделать это не так-то просто, потому что люди, привыкшие к горизонтальной коммуникации, априори исходят из предпосылки, что противная сторона также заинтересована в High Talk. Хотя в реальности это зачастую далеко не так. Внутренний диалог с целью выяснения этого вопроса (На каком уровне коммуникации он сейчас находится? Он все еще на уровне High Talk? Или это уже Basic Talk? А, может быть, он уже перешел на язык Move Talk?) может порой становиться причиной небольшой паузы. Но любители расставлять всех по рангам вовсе не считают ее проявлением слабости. Такие люди часто воспринимают намеренную паузу не как уклонение от спора, а, скорее, даже как сигнал к его готовности.
Итак, прежде чем дать вербальный ответ, следует уяснить себе, готов ли ваш соперник общаться в такой же вербальной форме. Если он в данный конкретный момент использует язык тела, можете не утруждать себя вербальными посланиями. На язык жестов следует отвечать языком жестом, на Basic Talk отвечают с помощью Basic Talk.
Это правило работает и в тех случаях, когда соперник в дополнение к своему демонстративному языку тела еще и говорит что-то. Понятно, что «хореографическая» демонстрация в рамках вертикальной системы общения намного важней, чем какой-то словесный шум на заднем фоне. Пространственной агрессии Зеехофера (я оккупировал трибуну и заставляю тебя стоять в метре от меня) можно противопоставить только соответствующую пространственную акцию. Госпоже Меркель я порекомендовал бы не стоять в стороне, а сделать два-три медленных шага в направлении Зеехофера. Если бы она стояла близко — я имею в виду по-настоящему близко! — то это могло бы очень сильно повлиять на ситуацию. Во многих случаях даже одной этой мелочи может оказаться достаточно, чтобы заставить собеседника вновь слушать тебя. Ангела должна была подойти буквально вплотную. Это наверняка заставило бы Зеехофера сделать паузу или задать недоуменный вопрос, на что она могла бы сказать что-то содержательное и выйти таким образом из состояния вынужденного оцепенения.
И это, вероятно, могло бы сыграть решающую роль. Но даже если бы этого оказалось недостаточно, то она могла бы позволить себе прервать его в духе собственного языка Move Talk, но только не применяя при этом аргументы высокого стиля, так как это могло бы выставить председателя ХСС вообще в дурацком свете на глазах у публики.
Ей следовало бы всего лишь обратиться к Зеехоферу с какой-нибудь фразой, которая сразу привлекает внимание людей, ориентированных на вертикальную систему коммуникации, и не содержит при этом ничего оскорбительного. В рамках системы, ориентированной на определение статуса, это могло быть, естественно, только высказывание, явно указывающее на ее положение в иерархии.
Итак, Ангела стоит очень близко к Хорсту, и, когда он уже начинает проявлять беспокойство, она с улыбкой громко говорит ему: «Ты председатель ХСС». Следует небольшая пауза. «А я председатель ХДС». Снова короткая пауза, но все пока по-прежнему дружелюбно. Напряжение нарастает. Что же будет дальше? А дальше все тот же Basic Talk: «И у меня на этот счет другие взгляды». И все кончено! Теперь у Ангелы снова преимущество. А произошло это лишь потому, что она благодаря одному движению освободилась от роли девочки, которую пытаются поучать, и встала на один уровень с соперником. И, возможно, ей следовало бы продолжить в своем обычном обходительном тоне: «Надеюсь, мы сумеем найти общий язык».
Многим людям, привычным только к горизонтальной системе коммуникации, это может показаться слишком примитивным. Зачем реагировать с помощью языка тела на человека, высказывающегося вербально? Как же в таком случае доказать свою интеллектуальную способность приводить аргументы? Ведь она в этот момент опускается на ступень ниже, хотя соперник вроде бы и не вынуждает ее к этому. Но именно так и надо вести себя по отношению к искусному игноранту.
С точки зрения техники общения Move Talk можно рассматривать как громкий крик. В рамках вертикальной системы коммуникации Move Talk ни в коем случае нельзя оставлять безнаказанным. Представьте себе ситуацию, когда профессор университета читает лекцию, а прямо перед ним/ней сидит студент и развлекается со своим смартфоном, демонстративно и с соответствующими звуками снимая все происходящее под разными углами. Конечно, ради сохранения душевного спокойствия преподаватель может и закрыть глаза на все это, хотя при этом возникает опасность, что лекция будет сорвана. Но если федеральный канцлер не обращает внимания на то, что некий Хорст использует против нее Move Talk, то это уже публичное унижение. А ведь ей ничего не стоило отреагировать. Просто она не привыкла к этому.
Самый примечательный пример использования Move Talk был продемонстрирован 28 мая 2006 года на немецком телевидении. Широкая публика получила одновременно и развлекательное, и поучительное зрелище. Все произошло на известной викторине «Кто хочет стать миллионером?», транслировавшейся на всю страну. Перед камерами встретились шоумен Хапе Керкелинг и ведущий Гюнтер Яух. Яух, как обычно, вел себя сдержанно, распространял вокруг себя ореол учительской строгости и походя демонстрировал свое интеллектуальное превосходство. Что же касается Керкелинга, то он явно не вышел из сценического образа своего комического героя Хорста Шлеммера, основавшего собственную партию и задумавшего баллотироваться в федеральные канцлеры. Он вел себя с ведущим, словно с близким приятелем, вынудил его выпить на брудершафт и обменяться поцелуями в щеку. После девятого вопроса Керкелинг/Шлеммер встал со стула, возможно из-за проблем со спиной, и попросил у Яуха разрешения посидеть на его месте. Ведущий по наивности разрешил, и это стало началом его провала. Произошел путч.
