– Слава богу, – Нирон с облегчением вздохнул и, пришпорив коня, выскочил из леса навстречу серой, едва очнувшейся от зимней спячки степи. – Эге-ге-гей! – кричал он, размахивая над головой мечом. – Банши вас подери!
– Тише, Нирон, тише. – Наддав, Аскольд поравнялся с разбушевавшимся бородачом. – Летучим отрядам лесных братьев ничего не стоит отправиться в рейд по степи и взять нас тепленьким на очередной ночной стоянке.
– Ну не знаю, командор. – Одним ловким движением вогнав меч в ножны, рыжий хохотнул, продемонстрировав редкие зубы, и, встряхнув нечесаной шевелюрой, указал за спину: – Они же лесные, так чего им в пустоши делать? Тут холодно, тоскливо и негде укрыться, а если и случится конный отряд, то заметить его не составит труда и слепому.
– А главное, Нирон, тут можно нарваться на стражников королевского кордона, – напомнил наемнику Аскольд. – То-то они порадуются такой находке. Аскольд Азарот и Нирон Магнус собственной персоной. Те самые парни, за головы которых префект северного округа обещал отсыпать по тридцать золотых. За трупы наши заплатят столько же, так что особых церемоний от них не жди.
– Умеешь ты, командор, испортить настроение, – печально вздохнул рыжий. – Я только порадовался, что мы выбрались из леса, миновав всю эту гниль и дожди, и тут такое. Суни ждать будем?
– Нет, он скорее доберется до столицы, причем раньше нас. Старик ничего не говорил о сроках, но просил торопиться.
– Этот таинственный наниматель, – в сомнении закусил ус Нирон. – Откуда он взялся? Приехал ночью, в гостиницу заселяться не стал, а предпочел сеновал. Но главное, денег с собой видимо-невидимо. Мечта любого разбойника.
– Был бы добычей, если бы не носил синий плащ…
Аскольд вдруг насторожился и, остановив коня, приподнялся на стременах.
– Нирон?
– Что, командор?
– Боюсь, что зрение подводит меня. Посмотри на небо, уж не почтовый ли сокол нарезает там круги?
Рыжебородый встал рядом с Аскольдом и, задрав голову вверх, прищурился, прикрывая глаза руками. Командор оказался прав. В самой серо-голубой вышине степного неба, будто маленькая черная точка, кружила хищная птица. Видимо, решив поохотиться на степную живность, сокол заходил на вираж и, спустившись почти к самой земле, вдруг стремительно уходил вверх, словно подброшенный катапультой.
– Нет, – пожал плечами Нирон. – Соколы так не охотятся. Наверное, ждет хозяина.
– И потому кружит? Уж не мертвец ли там?
– Как-то много за последний месяц мертвецов, – попытался пошутить здоровяк, но командору было не до шуток. Он ударил пятками по бокам своего рысака, и тот, сорвавшись в галоп, понесся в то самое место, куда раз за разом падал, а затем вздымался ввысь пернатый почтальон.
И действительно, не прошло и получаса, как наемники выскочили на хорошо утоптанную прогалину, посередине которой чьей-то аккуратной рукой из больших овальных камней было выложено огромное кострище. Лошадиные следы подсказали командору, что тут становился на ночевку конный отряд. Вокруг стоянки были разбросаны объедки и обгоревшие поленья, а чуть поодаль, привалившись спиной к вбитому в землю тотему – трем уродливым карликам, стоящим друг у друга на плечах, – сидел человек.
– Мертв, – Нирон спрыгнул с коня и, подойдя к телу, с головы до ног затянутому в кожаные доспехи с большими медными пластинами на груди, приложил к его горлу два пальца. – Судя по состоянию, не более суток. Степняки, наверное, захватили соколиного мастера, а потом порешили в степи, чтобы не возиться.
– Зачем степнякам соколиный мастер? – не слезая с коня, командор внимательно осматривал окрестности, пытаясь заранее предугадать угрозу, но куда бы он ни обращал взгляд, вокруг простиралась до горизонта угрюмая мрачная пустошь с редкой грязно-серой травой. – Все отлично знают, что, чтобы воспитать почтового сокола, надо не менее трех лет, и за это время пернатый хищник настолько привязывается к своему воспитателю, что умирает от тоски, если с хозяином случается беда.
Бородач грустно взглянул вверх, где над брошенной стоянкой заходил на новый вираж крылатый воин, и, вздохнув, покачал головой.
– Вот это верность. Не птица, а королевский гвардеец, – криво усмехнулся Нирон. – Побольше бы нам таких, горы бы свернули.
– Но что касается степняков, так это были не они. Тут либо стража, может, наемники, но не сыны ветра.
– С чего ты взял?
– Присмотрись. – Спрыгнув на землю, командор присел на одно колено и поманил товарища рукой. – Видишь лошадиные следы? Степняки своих лошадей не подковывают, а тут обычные, армейские, на шесть дырок под гвозди.
– Ну и что? – легкомысленно отмахнулся бородач. – Украли коня или взяли в бою. По весне, когда запасы провизии у кочевых племен заканчиваются, узкоглазые не брезгуют набегами и грабежом.
– Допустим, – легко согласился Аскольд. – Но посмотрим дальше. Место явно хоженое, тотем и добротное кострище, обложенное валунами, которых в пустоши днем с огнем не сыщешь. Место уважаемое и почитаемое, но посмотри, сколько мусора воины оставили после себя. Скажи мне лучше, Нирон, если бы ты пришел в храм, где поклоняются твоим богам, стал бы ты плевать на пол или разбрасывать обглоданные кости?
– Конечно, нет, – встрепенулся рыжий, неосознанно касаясь золотой серьги в ухе. – Богов надо почитать, а то они обидятся…
– И я о том, а тут… – Командор, вытащив из ножен длинный узкий четырехгранный клинок, поддел им куриную кость, втоптанную в землю, и продемонстрировал товарищу. – Где поели, там и бросили. Если поискать, то, думаю, найдем, куда нужду справляли.
– Не стоит, – замахал руками Нирон. – Переживу.
– Значит… Что мы имеем, – не обращая внимания на возражения наемника, командор выпрямился и, заложив руки за спину, принялся расхаживать вокруг каменного кострища. – Пять всадников…
– Почему пять? – встрял в череду рассуждений рыжебородый. – Я насчитал как минимум десять…
– …Ездовая и подменная… Не отвлекай… – сурово глянул на боевого товарища Азарот. – Всадники ночуют в степи. У них выходит спор или что еще похуже, и отряд лишается одного, и не просто воина, а соколиного мастера. Ладно, это понятно, но какого черта эти всадники делали тут, в священном для степняков месте? Почему они так насорили и не сбили чертову птицу? Она же своим присутствием кричит на всю пустошь о святотатстве.
– Кстати, о нем, командор, – Нирон поежился и боязливо осмотрелся вокруг. – Не пора ли убираться отсюда? Если это место и правда для узкоглазых что-то значит, не хотел бы я попадаться им в руки. Они же долго разбираться не будут, кто тут объедков накидал. Привяжут за ноги к двум лошадям, и поминай как звали.
– Подожди. Надо прикончить сокола, ему все равно не жить.
– А мне что делать?
– Осмотри соколиного мастера. Может, найдешь что интересное.
Бородач кивнул и нехотя поплелся к мертвецу, а Аскольд, подойдя к коню, принялся отвязывать от седла чехол с боевым луком.
