– Почти наверняка. – Спрыгнув с кровати, наемник начал наматывать на ноги портянки. – Командор и Нирон должны были меня подождать, но вряд ли будут топтаться на одном месте так долго. Да и предупредить их о драгуре… Что, если еще твари появятся?
– Хотели бы, давно бы напали, – поморщился великан, напялив на голову меховую шапку. Вторую он бросил через комнату Суни. – На-ка вот, примерь. Ондатра, штука в наших лесах незаменимая, да и под землей пригодится.
– Рано мне под землю, – воин ловко поймал головной убор и, быстро оценив качество меха, водрузил его себе на голову – Не пойму, о чем ты.
– Ох, – широкая грудная клетка зеленого силача колыхнулась от вздоха огорчения. – Ты своих-то хочешь догнать?
– Конечно, хочу, о чем речь? – удивился наемник. Совладав с портянками и сапогами, он надел куртку и, подойдя к Урху, посмотрел тому в глаза. Сделать это было не просто. Суни никогда не был низкорослым, скорее уж наоборот – всегда обходил сверстников на голову, а то и полторы, но рядом с гоблином наемник казался жалким хлюпиком, неоформившимся подростком, а не опытным и прошедшим сотни сражений воином.
– Ты тут без малого пять дней, – начал гоблин. – Твои приятели верхами, но лошадей на подмену у них нет. Так?
– Верно, – ничего не понимая, подтвердил Суни.
– От переправы они должны были выйти на край вековечного леса. Это день как минимум. Далее, если твои друзья решили поберечься королевских пограничных войск, а так, видимо, и есть, судя по твоей хитрой роже… они потеряли еще полдня. День на переход до пустошей, потом опять затаиться и ждать темноты. Степняки не любят разгуливать ночью, а днем степь – будто гладкое блюдце. Все видно на десять полетов стрелы. Итого, если они сейчас идут верным курсом, не сбились и не попали в плен к врагу, они на полпути к границе королевства. Обычным ходом тебе их не догнать.
– Это да. – Суни печально обхватил голову. – Даже если я возьму с собой подмену лошадей, все равно вряд ли смогу угнаться. Степь, кочевники, войска короля… Не по воздуху же мне, право, лететь.
– Или под землей. – Глаза гоблина превратились в две узкие хитрые щелочки.
– Говори. – Суни наконец начал понимать, к чему ведет зеленый великан.
– Я же местный, – улыбнулся тот. – Все пути-дороги знаю. Каждую тропку, каждый камушек на расстоянии пятидесяти лиг. Но сколько местным следопытам знакомы пути явные, столь мне и тайные. Есть тут недалеко, полдня пути, если без привалов, вход в пещеру. Там идет безымянная река, русло которой проходит по всему королевству, загибается в степь, а потом проваливается в черную земную бездну, да так глубоко, что ни одни смельчак еще не решился проследовать по этому пути до конца. Раньше эта река была вполне судоходна. Хитрая система веревок и плотов быстро и без лишнего шума транспортировала грузы и людей, как в горные пределы, так и обратно. В одном из рукотворных курганов даже осталась пристань. Я пару раз там был. Запустение, пыль, паутина, пара человеческих скелетов, но столь древние, что и не поймешь, какая трагедия разыгралась в то далекое время. Вот если спуститься в эту пещеру, сесть на плот и поплыть, то ближе к вечеру завтрашнего дня мы не то что догоним, а и обгоним твоих друзей.
– А лошади? – удивился Суни. – Зачем нам в пустоши без лошадей? Не будет коня, и погибнем, сгинем от отравленной стрелы или подохнем от голода.
– Лошади будут, – довольно усмехнулся Урх. – Точнее, лошадь. Доведу тебя до кочевников, а потом назад. В королевство мне хода нет.
– Хорошо, – набросив на плечи походный плащ с меховым подбоем, воин взвесил в руке тяжелый пехотный арбалет. – Только с чего это ты такой добрый?
– А я не добрый, – усмехнулся зеленый великан. – Я с тебя денег возьму за услуги. Как справишься с заданием, вернись сюда и оставь на столе, ну хоть в той миске, – здоровенный палец Урха указал на глиняную миску с отколотым краем, доверху набитую сушеными корнями, – тридцать серебряных монет.
– Однако, – присвистнул наемник. – И ты мне веришь?
– А хоть бы и так, – гоблин выпрямился во весь свой богатырский рост и, затянув последний ремень доспеха, оскалил свои страшные клыки. – Я людей насквозь вижу, – прищурившись, поведал он. – До костей, до самого сердца. Если тварь передо мной, откушу голову и сделаю из нее пепельницу, но если человек отважный, вроде тебя, верю на слово. Ну что, договорились?
– Договорились, – кивнул Суни. – Будут тебе тридцать монет.
Оставив храпящего врача досматривать сны, воин и гоблин вышли из сторожки и быстрым шагом направились в одному только Урху известном направлении. Шли быстро, оставляя за собой длинные следы снегоступов и почти не чувствуя усталости. Чудодейственная «Слеза леса» взбодрила дух и тело и притупила терзающую раны боль. Казалось, хвори вдруг улетучились, растаяли как дым…
Гоблин не соврал, уже вечером путники выбрались к подножию скалы и отыскали крохотную пещеру.
– Эта, что ли? – удивился Суни, низко пригибаясь и стараясь не задевать каменные стены прохода, изобилующие острыми камнями, как будто нарочно расставленными так, чтобы поранить нежданного гостя. Наемнику было тесно, но великан Урх, казалось, и не замечал неудобств, уверенно ступая по темному проходу, он, словно дикая кошка, изгибался всем корпусом, обходя повороты и острые углы. Пару раз гоблин даже опускался на четвереньки, низко склонив голову, но и это не снижало темп. Под конец стало совсем темно. Стены крохотного лаза начали давить, в глазах у наемника поплыли круги от нехватки воздуха, и, уже почти запаниковав, он вдруг вывалился на большую гладкую площадку, где при желании могло бы поместиться не меньше роты солдат. Высокий сводчатый купол пещеры уходил куда-то ввысь, и оттуда же сквозь толщу гранита в пещеру проникали свежий воздух и солнечный свет.
– Вот это да. – Щурясь от яркого света, наемник поднялся и, прикрыв рукой глаза, принялся осматриваться по сторонам. Гоблин оказался прав, бурные воды подземной реки когда-то служили большой транспортной артерией, помогавшей торговцам из предгорья перемещать грузы, быстро, удобно и в срок. Выбитые в камне пристани с кусками рваных канатов на больших стальных кольцах, вделанных в гранит, гнилые доски прилавков и несколько обветшалых плотов, вытащенных из воды и наваленных друг на друга прямо у спуска, – вот что осталось от когда-то живого и многолюдного места. Не было единственного признака запустения, а именно пыли, но это можно было с легкостью списать на вентиляционные шахты. – Кто это построил?
– Не знаю. – Урх распрямил плечи и, хрустнув позвонками, начал делать разминку. Широкая мускулистая спина гоблина затекла, и теперь ему захотелось разогнать застывшую кровь по венам. – Этой пристани столько лет, сколько всем королевствам вокруг. Я тут еще маленьким зеленым юнцом играл со своими приятелями, и уже тогда тут никого не было. Говорят, некогда существовал подземный народ карликов, обросших мехом с головы до пят. Знатные были мастера, сталь ковали редкостную, знали, где рудные и золотые жилы.
– А что с ними стало?
