– Войдите. – Тяжелая дверь скрипнула массивными петлями и открылась, приглашая мага внутрь. Тот осторожно встал и, втянув голову в плечи, поплелся как на эшафот, приволакивая ногу и потея как мышь.
Зал, в котором предстояло оказаться перед светлыми очами ключевой фигуры королевства, был обставлен по-спартански. По серым стенам, украшенным выцветшими от времени гобеленами, изображавшими сцены жизни правителей прошлого, стояли длинные деревянные скамьи. Стройные ряды книжных полок отгораживали половину помещения, письменный стол и простой стул из каменного дерева с выгнутой спинкой. На столе, среди стопок бумаг, карт и письменного прибора возвышался огромный череп дракона, от которого исходили волны ненависти и смерти. Животное было мертво уже более трехсот лет, но в его костях сохранилась вся злоба к этому миру, и теперь, став обычным украшением, он служил хозяину кабинета для создания соответствующей атмосферы.
Маг, а это был именно он, сидел за столом, надвинув на голову капюшон, и в свете вечного огарка что-то размашисто писал на обрывке карты, то и дело отвлекаясь и сверяясь со старинным фолиантом.
– Я слышал от короля, будто бы Барбасса заговорил? – речь повелителя была спокойна, но при первых звуках его голоса архимага прошиб холодный пот.
– Да, милорд, – спина Марика изогнулась в низком поклоне, и, встав перед собеседником по стойке смирно, он застыл в немом ожидании.
– И что же он сказал? – маг отвлекся, поднял голову и пристально посмотрел на Серолицего, отчего тот чуть не потерял сознание.
– Что появится маг небывалой силы, – пролепетал Марик.
– Странно, очень странно, – отодвинув обрывок карты, повелитель встал из-за стола и, сцепив руки за спиной, начал не спеша прохаживаться по комнате. – Ничего такого я не чувствую. Если старик вдруг решил подать голос после того, как молчал на протяжении тридцати лет, то это – дурной знак. Что ты предпринял, чтобы предотвратить возможную опасность?
– Гарнизон крепости, где заточен Барбасса, усилен, – принялся отчитываться о проделанном архимаг. – Некоторые верные милорду маги отозваны с границ и прибудут в столицу Городской страже выдан наказ тщательно отслеживать перемещение всех подозрительных лиц и, если даже тень сомнения появится, тут же отписываться в канцелярию его величества.
– Это хорошо. – Губ мага коснулась легкая пренебрежительная улыбка.
– Одно только печалит меня, милорд…
– Что?
– Дули пропал.
– Это плохо. – Губы мага превратились в узкую бледную щель, и он резко обернулся к Марику, смерив того презрительным взглядом. – И как же это вышло, что я узнаю об этом постфактум? Так сказать, свершилось, и делайте с ним, что хотите?
– Не извольте беспокоиться, милорд, – спина архимага вновь согнулась в раболепном поклоне. – Агенты уже донесли, что видели Дули вчера вечером на одной из торговых площадей. Сведения неточные, и сейчас с десяток верных воинов прочесывают указанный район.
– Отлично. Найдите Дули и бросьте его в темницу. Совсем ополоумел старый черт, раз решил, что может наплевать на королевский запрет. Мы же все чтим его величество Антуана? Не так ли?
– О да! – будто деревянный болванчик, закивал Серолицый. – Наш король – это надежда и опора. Он постоянно думает о благополучии королевства и его подданных…
– …а также о бабах и выпивке, – хохотнул милорд. – Эх, была бы моя воля, давно бы сгноил этого мерзавца в подземельях, но что скажут соседи? Какой поднимется резонанс в обществе? Представляешь, Марик, я был недавно по делам у короля кочевников, которого называют не иначе, как великим ханом. Обзавидовался. Умный, дальновидный, имеет ко всему свой подход, а его пытливый ум и сильная рука не могут вызвать ничего, кроме восхищения. Покойный брат нынешнего короля, принц Кларион был существенно умнее своего родственника, и нелепая случайность, заставившая его отойти в мир…
Слушая монолог милорда, Марик Серолицый внимательно следил за мимикой и жестами властителя. Будучи трусом, но являясь далеко не дураком, он видел взволнованность и нотки тревоги в его голосе. Появление в Мраморном Чертоге опального мага, нарушенный обет молчания бывшего светлого архимага – все это складывалось в одну ниточку, способную привести к отгадке. Цепь ли простых случайностей или возможный заговор против королевства? Что несли все эти события, понять пока было очень сложно.
– Эй. Ты меня слушаешь?
Марик вынырнул из пучины собственных мрачных мыслей и быстро закивал.
– Со всем вниманием, милорд.
– Дули схватить незамедлительно, только в общую камеру его не бросать. Подвалы северного крыла дворца очень подойдут для моего расследования. Старый король Матеуш их именно для этого и использовал, и только спустя десять лет после его смерти под пыточные определили заброшенные казармы королевской гвардии, пустовавшие после переезда солдат на зимние квартиры. Ты понял меня? Результаты мне нужны уже сегодня вечером!
– Будет исполнено, милорд, – последовал еще один низкий поклон.
– Тогда пошел прочь и не заставляй меня жалеть о том, что я в свое время поставил тебя на этот пост и включил в свою игру. Помни, Марик, неудачников я не терплю.
Выскочив из зала, архимаг поспешил прочь из этого серого, пропахшего злобой и страданиями крыла. Выйдя на улицу, он глубоко вздохнул и, подставив лицо солнечным лучам, замер так на некоторое время, закрыв глаза и разведя руки в разные стороны.
– Что-то случилось, господин архимаг? – взволнованно поинтересовался проходящий мимо гвардеец.
– А? Что? – Марик открыл глаза и в недоумении уставился на взволнованного солдата. – Ах, ты об этом? Нет, все нормально. Стосковался по солнцу после долгой лютой зимы.
– Понятно, – гвардеец повел плечами и, звякнув парадными доспехами, закинул меч на плечо и отправился по своим делам.
Быстро осмотревшись и убедившись, что за ним никто не наблюдает, архимаг вытащил из складок плаща небольшую флягу, выдолбленную из тыквы, свинтил крышку и сделал пару больших глотков. К запаху весенних цветов и первой травы тут же прибавились пары алкоголя.
– Сопьюсь я на этой работе, – пробормотал Серолицый, пряча флягу за пояс. – Вот закончу это дело, разберусь с Дули и сумасшедшим старикашкой, да и подам в отставку Хватит с меня этих унижений.
Глава 39
Утро праздника зарядило дождем и испортило Дику настроение. Молодой некромант любил повеселиться, погулять, потанцевать с красивыми девушками – в общем, все, что было положено юноше его возраста, но дождь портил весь настрой и, навевая меланхолию вперемешку с дурными мыслями, заставлял глубже закутаться в старое шерстяное одеяло.
Событий, произошедших за последнее время, хватило бы на повесть или небольшой роман. Но к писательской деятельности молодой маг склонен не был, не считая нужным переносить слова и мысли на бумагу, и пытался проанализировать все в собственной голове.
