Дверь распахнулась, и Неймлесс тут же упала на мягкую пахучую траву. Приподняв голову, девушка обнаружила, что место, в котором она очутилась, совершенно не похоже на подземку — она лежала посреди психоделического сада. Неймлесс неторопливо встала, несколько изумленно осматриваясь по сторонам: сзади она увидела белую дверь, которая стояла посреди садового двора, и не имела ни малейшего намека на стены, в которых по правилам должна находиться. Просто дверь в кислотном саду. Но, только она успела что-либо предпринять, как единственный путь обратно исчез — дверь испарилась, оставив после себя только клубы серебристого дыма. Ололошки поблизости не было.
На небосводе приторно фиолетового цвета с зеленоватыми разводами буквально роились гигантские мухи, которые садились на небо как на стекло. Их было немеряно.
— Дежавю, — подумала Неймлесс. Она не хотела думать о том, что видит то, что видит. Это было слишком больно.
Вдруг, она услышала, как за спиной детский голос напевает главную тему из «Ну, Погоди!». Неймлесс резко обернулась, и увидела три маленьких трехколесных велосипеда. На них сидели фарфоровые гномы, те, которых обычно ставят в саду. Их лица были разбиты, и запятнаны засохшей кровью, а на губах застыли странные клыкастые улыбки. Страх и отрицание смешалась в уме Неймлесс — неужели ей снова придется пережить этот кошмар?
Не успела она собраться с мыслями, как кто-то начал кружить ее. Она встретилась взглядом с клоуном, из глазных раковин которого вытекала вязкая маслянистая жидкость бурого цвета, а изо рта выглядывали перекошенные зубы. Клоун дико засмеялся и продолжил кружить девушку.
— Привет! Пошли со мной… больно не будет! — вопил клоун.
Неймлесс освободилась от его «объятий» и побежала, вслед слыша только раскаты гомерического смеха. Некоторое время девушка бежала без оглядки, а потом резко остановилась. Местность вокруг выглядела еще более необычно, чем сад. Здесь не было деревьев, только цветы. Глазастые цветы алого цвета. Дорожка, по которой она бежала, была плотно замощена фотографиями детей, и все ей неутомимо подмигивали. Она хотела уйти с дорожки, но, куда б она не направилась, та стелилась у нее под ногами.
Нет, это не случайно. Это достоверная репродукция задания, которое она провалила.
Издалека по дорожке, медленно покачиваясь с боку на бок, что-то шагало к Безымянной. Когда нечто оказалось совсем близко, стало ясно, что этим нечто была большая уродливая бескрылая птица с гноящимся переломанным клювом. Чем-то она напоминала курицу и была очень неуклюжа. Неймлесс поняла, что разминуться у них не выйдет, и постаралась отступить в сторону, но дорожка ее не отпускала. Тогда птица, сильно толкнув девушку крылом, со словами: «Пок-пок-пок! Манямирок! Пок-пок-пок!..», начала лезть вперед, и просто протолкалась мимо.
Убедившись, что куриное недоразумение удалилось, Неймлесс встала на корты и принялась рассматривать портреты детей. Все мило улыбались и махали ей руками. Но одна девочка плакала. Безымянная внимательней всмотрелась ей в лицо и…
— Пошли со мной! Больно не будет! — пропищала картинка и, схватив ее за волосы, потащила в фотографию.
Открыв глаза, девушка медленно ощупала свое тело, и убедилась, что цела и невредима. Она лежала в ванной образца аристократических интерьеров 18-го века. Умостившись поудобней, Безымянная перематывала воспоминания. Но чем дольше это длилось, тем страшнее ей становилось.
Увидев, что ванная наполняется чем-то жидким, она быстро вскочила, и, выпрыгнув из нее, прильнула к одной из стен. Жидкость не была водой, это было черное смолянистое вещество и его становилось все больше и больше.
Жижа начала менять цвет с черного на розовый и пениться. И тут на поверхность всплыл кот. Обычный пухловатый кот тигровой окраски. Он принялся плавать на спине, а его наглая упитанная морда прямо таки расплылась по водяной глади. Невольная улыбка осветила лицо девушки.
— Чего это ты смеешься, а? Что, кота плавающего никогда не видела?
— Нет, видела. И разговаривающего, кстати, тоже. Хотела бы я думать, что сплю, но цифровые люди не спят. Дерьмо ты, а не кот.
— Нахалка!
— Что? Да что ты себе позволяешь, животное? — немного грубоватым тоном проговорила Неймлесс. Она хорошо помнила этого добродушного секретаря, который, пожалуй, был единственным положительным существом в мире этого психопата.
— Так меня давно никто не оскорблял! — фыркнул пушистый комок и продолжил плавать.
Неймлесс снова улыбнулась.
— Эмм… Простите меня пожалуйста за мою нетактичность. Просто там, откуда я родом, коты не умею плавать на спине и, тем более, разговаривать.
— Что, вообще не умеют!? — кот приподнял бровь, — Ну ладно уже. А что ты вообще здесь забыла?
— Я то же хотела спросить у тебя.
— Ну, знаешь, милочка, я не могу знать, зачем ты забрела в дом Герцога…
— А можно я тебя поглажу, ты такой милый? — Неймлесс потянула руку к коту.
Кот с подозрением прищурил глаза:
— Ничего у тебя не выйдет! Я буду защищаться, — закричал он и, выскочив из ванной, начал махать лапками.
Неймлесс не смогла сдержать смеха. Когда подняла глаза, кот оскорблено смотрел на нее.
— Уходи… — обижено пробормотал он.
— Но как? Куда я пойду? — растерялась девушка.
— Иди в другую ванную и там найдешь все ответы.
«Там нет ответов» — подумала Неймлесс.
Убедившись, что «господин» Кот действительно сильно обиделся и больше не идет на контакт, девушка направилась к двери, которая появилась сразу после слов ее нового-старого знакомого.
Она вышла в длинный слабоосвещенный коридор. Со стен болтались старые ободранные обои с большими некрасивыми серыми розами. Под ногами хрустела обвалившаяся побелка. Было жутковато. И только в самом конце коридора была видна дверь. Неймлесс прекрасно помнила, что за дверью, но почему-то лишь пыталась воспроизвести события. Она не совсем понимала. Это не был реплей, это была очень точная репродукция. Коротая, между прочим, прямо в данный момент происходила в самом центре цифрового Московского метрополитена.
И вот у нее перед глазами на двери висела табличка, написанная от руки очень корявым почерком «кобинет ката». Неймлесс осторожно повернула ручку.
Все стены уставлены стеллажами, на полках которых была собрана внушительная коллекция аниме-фигурок. Обыкновенные куклы Барби здесь тоже присутствовали. Но вот у всех были очень странные наряды и закрыты глаза. Неймлесс принялась их рассматривать. Вот Мику, а вот Рей. Вот одна в свадебном платье и длинной фате, у другой — длинные черные волосы и красивое черное платье, имелась и кукла в наряде божьей коровки, вся красная и в точечку. Девушка взяла ее и начала вертеть в руках, рассматривая. Глаза куклы распахнулись, и Неймелсс взглянула в жуткие красные пластмассовые глазища. Та ухватила девушку за палец и громко запищала. Неймлесс увидела, что остальные куклы пришли в движение. Она швырнула находку и направилась к двери. Но тут несколько кукол прямо у нее перед носом закрыли дверь.
