Когда зубы млекопитающего засияли, подобно бриллианту, Стальная Сфера принялась тискать его за бока и гладить против шерсти, приговаривая:
— Ну как, нравится, рыжая ты приблуда?
Кот лишь жалобно попискивал, не в состоянии противостоять напору девочки. Когда лоли вдоволь наигралась, Кот больше напоминал взъерошенное перекотиполе.
— Мне страшно, Кот, — повернувшись спиной прошептала СС.
— Нам всем страшно, Стальная. И Огненной, и Водяной, и Земляной сфере. Для разума нет ничего более угрожающего, чем перспектива обратиться обратно в ничто.
— Нет, я боюсь вас подвести. Была уверена, что справлюсь с такой ответственностью сама, но, кажется, это слишком для меня, — девочка продолжала стоять спиной к Коту.
— Совсем скоро, они открыто пойдут против тебя. И живые, и демоны. Они не оставят здесь камня на камне.
— Мне нельзя вмешиваться.
— Нельзя вмешиваться в ход эксперимента? — Кот насупился.
— Ты проницателен, как никогда.
0101
Режим следующего матча был довольно необычен. В нем побеждала команда, которая дольше всего продержится под бесконечным наплывом зомби. Даже разница в одну секунду означала победу. Локация — какой-то богом забытый город стотысячник из восточной Европы. Команды комплектовались по трое. В этот раз выбор рандома, будто по закону подлости, пал на Сигму, Нирая и Неймлесс.
— Эх, родные края, — Неймлесс всматривалась в драматичную серую постсоветскую панораму.
— Я никогда не интересовался, в доцифровой жизни ты была русской? Не знаю, у меня просто закрались подозрения… — пробормотал Нирай, смотря под ноги.
— Кто знает, — Безымянная, как всегда, не спешила делиться подробностями своего прошлого.
— Результат Синтезиса — 10 минут 38 секунд. Мы должны продержаться дольше, — Сигма включила режим зануды.
— Расслабься, бессонные ночи в WeekZ сделали из нас мастеров выживания, — произнес Нирай, поглядывая на Неймлесс, активно наполняющую наспинный рюкзак камнями с земли.
— Первая волна через 30 секунд, — объявил анонсер.
Панельные пятиэтажки, деревянные покошенные халупы, переполненные мусорные баки, гудящие линии электропередач, одинокий ржавый «запорожец». Нирай и Неймлесс — одни из немногих, кто мог в полной мере оценить культурный подтекст карт, создаваемых Стальной Сферой.
— Где моя водка? Пойду, выгуляю медведя, — Нирай пытался потроллить Безымянную, но та была непробиваема.
Сигма тем временем бегло просматривала карту. Несмотря на кажущуюся просторность, на самом деле, на карте были очень жесткие границы, проходящие примерно там же, где и деревянный забор, со всех сторон окружающий жилой массив.
Три дома. Вблизи друг от руга расположились три дома: «cталинка», «хрущевка» и «брежневка».
— В той девятиэтажке наверняка есть лифт, — Неймлесс указала пальцем на бледно-бежевое здание, выполненное в стиле функционализма.
— Точно русская, можешь даже не пытаться отрицать, — Нирай продолжал напирать.
— Внимание! Первая волна. Выпущено 10 зомби. Следующая волна через две минуты, — сообщил турнирный оповеститель.
Место респауна зомби — канализационные люки. Они выбирались оттуда с периодичностью в 10–20 секунд и сразу же бежали на игроков, будто цепные псы. Зомби первых волн обычно медлительны и неповоротливы. Но есть нюанс — даже единоразовый укус зомби превратит игрока в зомби в течение пяти минут.
Сигма переключила PWG в режим экономного расхода энергии. Каменно-деревянные джунгли вокруг взывали сдаться без боя, но капитан была настроена серьезно. Ей не столько хотелось выиграть, сколько доказать Неймлесс, что та тоже чего-то стоит. Женское соперничество вообще страшная штука. Стая голубей и несколько крыс шныряли возле мусорки, выискивая лакомства, зрелище вызывало неукротимое желание «сжечь напалмом».
Первый зомби показался практически сразу после объявления анонсера. Полутораметровый бомж Иван уже успел немного заплесневеть и знатно разложиться, но был бодрячком. Бежал, размахивал руками, сипел что-то нечленораздельное. Свалился от одного точного выстрела в голову — Сигма демонстрировала чудеса меткости. Его закадычные собутыльники — Борис и Фома ползли следом. Бориса отличало внушительное смещение челюсти, порванная одежда, выпученные желтушные глаза. Фома же, видимо, в прошлой жизни был хипстером, и выглядел подобающе. С ними Сигма разобралась аналогичным образом, будто не желая отдавать фраги товарищам по команде.
— Учитесь, читеры, — гордо сказала та, поглаживая немного теплое дуло плазмогана.
Тройка эдемовцев перебежками направилась в сторону девятиэтажного памятника советской архитектуры. Оставшиеся зомби были расщеплены на молекулы «святым» касанием Нирая, настолько быстро, что со стороны едва было понятно, что происходит. Вот еще секунду назад зомби бегут и пускают ручьи пены, и вот они, будто гармоничные танцоры, синхронно прилегли «отдохнуть». Вход в подъезд пустовал, лишь одинокая двухметровая полузасохшая пальма в горшке у стены напоминала, что в доме когда-то были жильцы. Троица святых зашла внутрь.
Резкая вонь из мусоропровода заставила Нирая прослезиться. Богатый букет ароматов будоражил ум: гниющие объедки, стройматериалы, говно — это далеко не весь список. Будка консьержа пустовала. «Туалетная» графика радовала глаз, особенно привлекали внимание черные надписи аэрозольным баллончиком «ОП Х*Й» и «ОБАМА ОБИЗЯНА». Неймлесс рассмеялась, вызвав у Нирая и Сигмы недоумение — только она одна понимала кириллицу и помнила эти допотопные мемы.
Через наклейки с изображениями покемонов, марвеловских супергероев и персонажей диснеевских мультиков, рядами покрывающими двери лифта, прогладывалась надпись «Не более 6 человек». Панель с кнопками в лифте больше напоминала общественный сортир, который не убирали с момента его открытия. Надписи маркерами всех цветов, царапины, грязь, опять же внезапно наклейки, изуродованные закопченные кнопки. Чуть помешкав, Безымянная нажала на кнопку «9». Двери лифта закрылись, но сам лифт не сдвинулся с места. Повторное нажатие на кнопку, ничего не изменило — лифт даже не думал стартовать.
— К черту! — Сигма проделала в дверях лифта полуметровую дыру из PWG.
Выбравшись из лифта, команда направилась к лестнице. Номера этажей неохотно сменяли друг друга. Чтобы разбавить гнетущую тишину, Сигма заговорила первой:
— А вы видели природу? Говорят, она прекрасна…
— Любишь ли ты природу, так как ее люблю я? Природа — это смерть, старение, боль, болезни, ограниченность, кишечные паразиты… Такие замечательные вещи, — продолжал Нирай, активно переставляя ноги по ступенькам.
— Ладно, я поняла, к чему ты клонишь.
— Вы поклоняетесь тому, чего не понимаете. Реальность, к которой вы стремитесь, не так «прекрасна», как вы это себе нарисовали. Там, откуда я родом, есть целые страны, воюющие за право навсегда разорвать связь с природой.
