— Где я?
— Быррр… периферийный скунс кусает берлогу нейтронной мегалоплазмы… быррр…
— Прости, что?
— Паровоз дивергенции резиновой лампою пронзает синекдоху отвечания… быррр… — с этими словами из его рта потекла белоснежная пена.
Я отошел в сторону, а мужчина с синдромом Туретта, как ни в чем не бывало, продолжил победоносное шествие во имя периферийных скунсов. Боюсь даже подходить к кому-то еще, все они похожи на этого типа. Вон та девочка, играющая с плюшевым мишкой, выглядит вполне вменяемой. Я подошел к ней, и только хотел заговорить:
— Мама не разрешает мне разговаривать с незнакомцами, — пробормотала девочка и отвернулась.
— Слушай, ты можешь сказать, что это за место? Прохожие изъясняются непонятным для меня образом.
— Это Брайтсайд, самый прекрасный город.
Опять двадцать пять, так нахваливают свои трущобы, хотя те выглядят как форменные антиутопии. Но, в отличие от Дарксайда, этот город более чем странный. Девочка кажется довольно жизнерадостной и совершенно не обращает внимая на проходящих мимо неадекватов.
— А можно у тебя еще кое-что спросить?
Девочка повернулась ко мне и показала на фиолетового плюшевого медведя:
— Спрашивай у него, — сказала она грозным тоном.
— Это шутка?
— А кто шутит? — прохрипел медведь и принялся громко хохотать.
Ну, дожили. Говорящие плюшевые медведи! Хотя если девочка не хочет со мной разговаривать, то может хоть медведь что-то прояснит:
— Хаюшки, меня зовут Маркус. Ты случайно не знаешь, что произошло со всеми этими людьми, такое ощущение, что у них не все дома?
— А что бы с тобой произошло, если бы твоя жизнь была нескончаемым периферийным бутербродом, а каждый новый день ничем не отличался от спиритуальных электрических вихрей ботинка. Чувак, у них затопило крышу, — медведь повертел лапой у виска, — ты понимаешь?
Медведь еще немного подумал и продолжил:
— Каждый получает эссенции столько, сколько может унести. Но без сложностей и вызовов горожане утратили смысл жизни, и просто сходят с ума от скуки.
— Почему же ты не сошел с ума?
— А мне не скучно.
— А ей?
— Ей тоже, — медведь улыбнулся. — Кстати, я — Вильгельм.
Девочка потянула медведя за лапу и пробурчала:
— Вильгельм, нам пора идти домой, мама ждет нас.
— Постой, — я остановил медведя, — а ты, случайно, не знаешь, что я здесь делаю? В Дарксайде мне сказали, что я прибыл отсюда, но и это место не похоже на мою историческую родину.
Медведь усердно почесал лапой затылок и произнес:
— Ты, что, был на той стороне? И как оно?
— Это трудно описать. Там повсюду вещи, о существовании которых даже не задумывался.
— Ты видел Черную Королеву?
— Нет.
Наверное, это та Королева, про которую рассказывал мне Гилберт. Медвежонок с девочкой отошли в сторону и начали о чем-то шептаться, а через некоторое время Вильгельм вернулся и громко заявил:
— Знаешь, тебе нужно встретиться с Белой Королевой, она знает ответы на все вопросы.
— Хорошо, я не против.
Едва закончив фразу, я начал погружаться в бездну. Земля медленно засасывала меня, подобно трясине. Мои глаза были открыты, но я ничего не видел…
— Освободившись от цепей материи, времени и пространства, ты сможешь преодолевать огромнейшие расстояния за считанные секунды, — умничала малявка.
— И где мы сейчас?
— А ты посмотри.
Мы стояли в тронном зале. В отличие от «стартового» дома, здешнее внутреннее убранство напоминало, скорее, о средневековых католических храмах. На троне никого не было.
— А где сама Королева? — поинтересовался я.
— А ты топни три раза ногой и три раза повтори «взываю к тебе, мать», — сказал Вильгельм.
— А это поможет? — ответа я не услышал. — Взываю к тебе, мать. Взываю к тебе, мать. Взываю к тебе, мать.
Три раза топнул ногой, но ничего не произошло. Я посмотрел на медведя, в надежде, что он знает, в чем проблема:
— Порядок не тот, — сообщил Вильгельм.
— Порядок правильный. Зачем вы меня призвали? — Да, это была она, Белая Королева: молодая бледнокожая дама, одетая в черное шелковое платье. В ее полностью черные глаза без белков было страшно заглянуть, а вокруг витала таинственная энергия, помогающая ей левитировать.
— Это Белая Королева, как-то не похоже? — сказал я шепотом Вильгельму.
— А кого ты рассчитывал увидеть, Белоснежку?
— Вы свободны, — сказала Королева, и Вильгельм с девочкой покорно ушли. — А ты, черно-белый принц, или лучше звать тебя Маркусом? Я вижу, как ты ослаб, — опечаленно проговорила Королева.
— Откуда вы все знаете мое имя?!
— Мне положено все о тебе знать, — доброжелательное выражение не покидало лица женщины.
— Тогда объясни, почему или зачем я здесь?
— Ты запутался, и вернулся за поддержкой. Но прошло так много времени… — Королева говорила очень неторопливо, нагнетая обстановку. — Понимаешь ли, многое изменилось с тех пор, ты изменился. Тебе придется заново постигнуть логику богов, чтобы мы могли понимать друг друга.
— Я устал от рекурсивных загадок!
— Маркус, ты обязан осознать глубину своих заблуждений.
— Что сделать?! — я начал срываться на крик.
Королева коснулась земли. Собравшись с силами, я подошел и посмотрел ей прямо в глаза: черная, бездонная пропасть, кажется, что глаз нет вовсе, а вместо них черное вязкое вещество, заполнившее глазные раковины. Пространство вокруг стало растворяться, исчезать, а в голове мельтешили фразы на незнакомом языке…
Патрульный с головой, вывернутой в обратную сторону, упал на землю. Я не понимал, что произошло. Похоже, Петросян контролирует мое тело. Другой патрульный открыл огонь. Он стрелял почти в упор, но пули не попадали в меня. Я выбил пистолет-пулемет у него из рук. Вертушка с ноги — второй тоже валяется.
— Нужно добить, — сказал мой собственный голос.
— Что? Я не буду никого убивать!
— А твоего разрешения никто и не спрашивал.
Я наклонился, взял ПП-2000, очередь в одного, «контрольный» во второго. Кровь брызнула мне в лицо. Честное пионерское, я бы против этого. Провел ладонью по лицу, посмотрел на нее — тотально красная. Выстрелы могли услышать. Нужно бежать, пока меня не заметили.
Залетел в квартиру, закрыл двери на все замки. Включил свет, сел на диван, отдышался. Потом выключил свет — дошло, вдруг заметят. В голове каша. Никогда еще не убивал человека, только во сне. Я был инструментом в руках Петросяна! Хотя это не оправдание. Почему патрульный не смог попасть в меня, он долбил почти в упор? Я ощупал футболку — она вся в дырках от пуль…
