— Изначально сервер задумывался, как хоррор-выживастик для всех желающих. Но, как мы можете догадаться, у меня появился непрошенный соавтор, сделавший это место культовым. Я давно перестал отслеживать все новшества, что задеплоила эта срань. Оно переписало половину ядра, причем некоторые из правок невозможно осмыслить логически.
— Я уже видел такое. Объяснять даже не пытался, принял как должное.
— Все же не стоит забывать, что это «аномалия». Понаблюдав за ее поведением, я пришел к выводу, что та преследует лишь две цели: первая — множить свой «творческий» вклад, вторая — вызывать сильные, как правило, негативно окрашенные эмоции у живых существ. А этого добра здесь навалом — ты можешь пытать игроков, резать, рвать на части, а те возвращаются и просят добавки. Кроме того, у нас стабильный приток новичков.
— Аномалия сфокусировалась на Хеллхоле, как на самом надежном источнике «пищи». Ведет себя подобно синантропному организму. Поэтому уничтожение сервера равносильно закрытию крупной мусорной свалки для мух — те мгновенно разлетятся по жилищам людей, — резюмировал Макс.
— Да, однако, это ненадолго. Сейчас это место — своего рода дамба, готовая прорваться в любой момент.
— Вот с этого момента поподробнее.
— У меня было железобетонное правило: я никогда самолично не подключался к Хеллхолу, наблюдал за всем через экран монитора — не хотел рисковать. Пока однажды на сервере не объявился игрок, не являющийся человеком. Технически это была программа. Но он вел себя подобно разумному самоосознающему существу. Начал вносить серьезные изменения в баланс игры, убивать других игроков, творить беспредел. Да, он вел себя, как психопат, но как разумный психопат. Это меня и встревожило. Он внушал страх куда больший, чем аномальные исчадия ада. Здесь важно понимать, что аномалия — это процесс ради процесса, а вышеупомянутый псевдоигрок — его побочный продукт. Интерес вынудил меня вставить кабель в затылок. В итоге я не только провалил задачу, но и сам навсегда завис здесь.
— Ты хочешь сказать, что не можешь выйти?
— Аномалия наделила меня «особым» статусом, можно и так сказать. Я превратился в это, и обрел невообразимую мощь в мире Хеллхола. Меня нельзя убить, а, значит, я не могу выйти. Аппаратным путем меня тоже некому отключать.
— Сколько ты уже «висишь» на этом сервере? Может еще есть возможность спасти тебя.
Человек может находиться в дримреальности не более трех суток, это предел, когда тело умирает от обезвоживания.
— Вы меня, наверное, не правильно поняли — я нахожусь здесь уже больше месяца. Моя органическая оболочка давно мертва, — все это время админ Хеллхола подозрительно косился на меня.
— Что?!
— Цифровое бессмертие — очередной побочный продукт функционирования аномалии, верно? — сказал Макс.
— Я стал вечным заложником этой игры. Кстати, можете не пытаться отслеживать местонахождение сервера — он существует за пределами сети. Нет железа, на котором хранится информация…
— Да что ты, черт побери, такое несешь?
— Вы узнали достаточно. Вы будете отключены через 5… 4… 3… 2… 1… И, да, передавайте привет Маркусу.
— Ма…
Неожиданный удар в грудь прервал мою речь. Прошло несколько секунд, перед тем, когда я успел осознать, что мое тело было проткнуто рукой-копьем Творца. Макса проткнула правая рука. Макс плевался кровью, но еще стоял на ногах. Картинка стала мутнеть. Все стало рассыпаться — начался процесс отключения от сервера…
Глава 2
Отключение весьма трудоемкий и неприятный процесс, впрочем, как и подключение. С недавнего времени дример претерпел кардинальные изменения. После революции, несмотря на все запреты, разработки новой версии дримера продолжались. И теперь мы имеем это — спектральный дример.
Версия 2.00 — дример новой ревизии, был разработан русскими учеными-энтузиастами после революции 2117-го года. Он подключается напрямую к головному мозгу, куда информация поступает в виде квантовых пакетов данных. Возникают изображения, звуки, запахи, а самое главное — такой подход исключает разночтения, свойственные ранним версиям. Прибор взаимодействует с нервной системой через каналы мозга, вызывая более реалистичные физиологические ощущения, ту же самую боль. Так как технология официально не была разрешена во многих странах мира, стали появляться пиратские сервера типа «Хелла».
Вынимаю из разъема в затылке стальной стержень. Чертовски неприятно. Такой разъем себе может впаять любой желающий. И убежать в мир дримреальности. Я даже слышал, что некоторые люди живут в ней. Подключаются к системам жизнеобеспечения, и на год, на два уходят «подримить».
Блин. В этой куче проводов можно запутаться! Голова просто раскалывалась — одно из последствий долгого пребывания в дриме-два-ноль. Сколько же я пробыл в виртуальности? Нащупал на столе электронные часы, нажал на кнопку голосового сообщения времени:
— Двадцать часов двадцать одна минута.
Недолго я там был. Нужно сообщить Максу, что я благополучно вышел.
После разрушения Гипердримера мы поехали в Торонто, там жил знакомый хакер Макса. Он был «новым украинцем-канадцем», не знаю, насколько честным способом он заработал свои состояния, зато он не отказал нам в помощи, и разрешил перекантоваться у него в загородном доме. Визуально я не мог оценить всей прелести этих апартаментов, но, судя по эмоциям Вити и Иры — это было нечто. Три этажа, четыре ванных комнаты, джакузи, бассейн, плазменная панель на всю стену и куча другой дорогой электроники. Иногда задаешься вопросом: зачем все это человеку, который за весь сезон приехал сюда только один раз, и то, только чтобы проведать нас?
Разношерстная микрофлора роилась вокруг меня. Светлячки, червячки, змеи и даже целые драконы. Все это многообразие электромагнитной жизни ежесекундно норовило вывести меня из душевного равновесия. Они мелькали, переливались, сияли, двоились, будто гифка в стиле webpunk. Я встал с кресла, вышел из комнаты. Поднялся по ступенькам на третий этаж. Иду коридором — в конце офис Макса. Все же я не ослеп полностью. Просто вижу мир по-другому. Одни видят оттенки, текстуру, объем, а я вижу цветные сгустки электромагнитных полей, танцующих в пространстве; кто-то видит горячую цыпочку, а я вижу «дырявую» энцефалограмму — последствие продолжительного употребления квантовых психотропов.
Я достаточно хорошо ориентируюсь в пространстве — почти у всех объектов есть собственное электромагнитное поле, даже у мочалки. Стены коридора — светло-синие, пол тоже, от ламп в потолке идет ярко-фиолетовый свет, а дверь в конце коридора — зеленая.
Подхожу к двери, та немного приоткрыта, за ней слышно чей-то разговор, это, скорее всего, Макс:
— …Витя, ты не понимаешь. Жора, он был задуман мной, как нейросетевой вирус для уничтожения аппаратной части Гипердримера. Но ты говорил с ним, как с обычным человеком. Ты врубаешься? Он был неимоверно разумной программой, он мог мыслить на уровне с человеком, а, возможно, даже и выше.
