– Как это – Напасть? – спросила Эрин Хакль.
– Никто уже не помнит, как звали этого человека, – объяснил Арсид. – Вся информация об этом, так же как и сами исследования, была уничтожена. Мы обычно называли его Предком, поскольку он сам сперва так представлялся. Насколько мы знаем, благодаря пробуждению своего внутреннего сознания он совершил мощный эволюционный скачок, вырвавшись из обычного понимания реальности. Он создал себе новое тело, машинную копию которого вы видите перед собой, – возникшее позже Единство решило подражать его внешности, воспринимая данное решение как элемент успешной психологической войны. И он объявил, что ему удалось понять Иных настолько, чтобы начать их массовое истребление.
– Почему? – заинтересовался Тански. Арсид пожал плечами.
– Он не соизволил ответить на этот вопрос. Насколько мне известно, он утверждал, что это неизбежно. Он говорил, что постиг истинную цель существования Иных и смысл существования человечества, а также заявлял, что в истреблении ксено нет ничего нового, и полное уничтожение жизни в Галактике уже случалось раньше, до появления человека. Именно так он развязал Ксеновойну. Бо́льшая часть человечества его тогда поддержала – наверняка им пообещали трансгрессию. Остальные могли пассивно наблюдать – или объявить войну Предку. Они выбрали второй вариант, однако было ясно, что у них нет ни малейших шансов. Планеты гасли и умирали одна за другой. Видя, что поражение неизбежно, противники Предка решились на отчаянный шаг, сняв все возможные блокировки с самого продвинутого искусственного интеллекта, созданного в рамках второй программы «Трансгрессия». Таким образом они позволили возникнуть Единству. Что было дальше, вы уже знаете.
– Единство победило Напасть, – прошептала Эрин. Арсид кивнул.
– Да. Однако сразу же после победы возникли непредвиденные обстоятельства. Уцелевшие миры Иных объединились, хотя все исследования ксеноцивилизаций указывали на то, что это невозможно. Ксеновойна вошла во вторую фазу. Иные атаковали человечество, проигнорировав тот факт, что именно человечество спасло их от гибели. Галактическая Империя перестала существовать. Единство, однако, во второй раз поддержало человека и изгнало Иных за галактическую границу, вынудив их корабли к прыжку через Глубину. Так закончилась Ксеновойна.
– И началась Машинная война, – кивнул Месье.
Арсид взглянул на механика.
– Да. Однако, как я понимаю, точные ее причины вам неизвестны. Наверняка вы считаете, что это Единство выступило против человека. Я же знаю, что все было иначе. Это человек выступил против Единства. Во всяком случае, началась Война за существование. Были созданы я и мои братья. Мы отправились в полет на одном из первых транспортных кораблей, а когда случилась атака, был поврежден глубинный привод, что превратило нас в «призрак». Это все, что я знаю.
Наступила тишина, вновь прерываемая лишь размеренным шумом корабля.
– Предок, – проговорила Пинслип. – Ты утверждаешь, будто я видела Предка. Думаешь, я в это поверю? Он сказал, что его зовут Арсид!
– Ты сама меня так назвала, – напомнила Машина. – Фонетическое сходство с моей спецификацией, основанное на языковом сокращении. У меня нет имени.
– Откуда он мог знать, что я тебя встречу?!
– Если это действительно Напасть, то я не знаю, каковы ее возможности, – признался Арсид. – Не думаю, чтобы Предок мог победить время, но он наверняка обладает гигантскими способностями экстраполировать события. Он мог предвидеть, что ты встретишь его машинный образ и что ты назовешь его именно так, а не иначе.
– Почему я?!
– Понятия не имею. Мне очень жаль. Как я понимаю, произошло нечто, сделавшее возможным его возвращение. Может, и неполное, но ему удалось обозначить свое присутствие. Почему он выбрал именно тебя, мне неизвестно. Однако ты должна понимать, что он склонился над тобой так, как человек склоняется над муравьем. Может, ты показалась ему забавной. Может, у него имелись насчет тебя некие планы, превосходящие возможности твоего понимания. Во всяком случае, как я понимаю, он все время был с тобой.
– Не до конца, – презрительно бросила Пин. – Он исчез, когда мы добрались до сектора Трех Планет.
– В Особенности? – спросил Арсид. – К сожалению, я не знаю, что заставило его избегать это место, так же как не знаю и о последствиях Войны с Единством. Вы утверждаете, что сумели его победить. Возможно, это правда. Я не чувствовал его, когда меня включили. Я чувствую его только теперь. – Он бросил взгляд на Грюнвальда. – Раньше была только болезненная пустота.
– Интересно, – небрежно заметил Тански. – Даже очень. У этого… Предка была возможность, гм… например, инфицировать компьютерную систему? Или осуществить… глубокое вмешательство в Поток?
– Наверняка, – согласился Арсид. – Если бы он ожидал от этого какой-то пользы. Я только не понимаю…
– Погоди, Хаб, – сказала Эрин. – Не начинай вежливую академическую дискуссию. Пока еще слишком рано, – добавила она, холодно глядя на Арсида. – Вы уничтожили почти всю Галактику посредством чего-то, что мы называем Оружием. Были уничтожены почти сто процентов ранее обитаемых систем. Как выглядит Пепелище, ты видел сам. А начали вы с Терры. Вы выжгли все в радиусе пятнадцати световых лет от колыбели человечества. Может, отстрелить тебе голову – не такая уж и плохая идея, Машина.
– Я ничего об этом не знаю. Я в этом не участвовал, – возразил Арсид.
– Он сказал, что все погибнут, – заявила Вайз. – Что все рассыплется словно карточный домик. Выжженная Галактика, Война… Все, во что я когда-либо верила. Он был убежден, что мы не знаем правду. Так какова же правда? Ты утверждаешь, будто возник в начале Машинной войны. Я тебе не верю. – Она поморщилась, и ее палец дрогнул на спусковом крючке. – Не верю.
– Вайз… – начал Грюнвальд, но Пин не собиралась его слушать.
– Здесь везде лед, – сказала она. – Я сразу поняла, как только увидела этот корабль. Его окутывает холод. Тут кто-то есть. Вы должны это чувствовать. Я вижу этот лед даже сейчас. Иней в кают-компании, замерзшие нити… Вы тоже это видите. Это Напасть. Это наверняка Напасть. И он об этом знает.
– Я ничего не… – запротестовал Арсид, но Пинслип надавила оружием ему на голову с такой силой, что он почти лег на стол.
– Ничего ты не знаешь, – презрительно заявила она. – «Черная лента». Корабль-призрак. Глубина. Это все как дымовая завеса. Дело именно в нем, иначе и быть не может!
– Вайз, подумай, – сказал Миртон, и, возможно, именно его спокойный тон вынудил девушку взглянуть прямо на него. Глаза ее блестели, словно только шаг отделял ее от настоящего безумия. – Если это был Предок, то почему он сразу не явился тебе на корабле? Хотя бы как тень или очертания силуэта во льду? Он ведь этого не сделал?
– Я кого-то видела… похожего на тень, – ответила она, но оружие не убрала. – Но это был не он. Или…
– Ты сама не знаешь, что видела, – заметил Грюнвальд. – Может, ты просто уже не могла всего этого вынести. Может, из-за того, что тебе довелось пережить, ты полностью сломалась и начала видеть то, чего нет. Но одно можно сказать точно… Раньше ты не была сумасшедшей. Ты не была сумасшедшей, Вайз. Понимаешь? Ты всегда была права.
