– Мы сейчас погибнем! – кричала Хакль. – Выведи нас отсюда! Дай мне координаты какого-нибудь пустого места!
– Где… – начала Пинслип, но на голоэкране консоли уже мигало: «32С, Внешний Рукав». «Тестер, – вспомнила она. – Стрипсы. Хаб». Почему они прыгнули в самую середину? Он что, с ума сошел? Неужели они прыгнули в полете, а не со стационарной позиции, и пролетели сквозь Глубину с собственной включенной тягой? Это могло все изменить, даже при жестко заданной программе.
Она взглянула на сменяющие друг друга значения внутрисистемных координат – евклидо-ферматову сеть линий и пересечений суперматематики искина. Танцующие векторы постоянно менялись, рассчитанные в реальном времени Сердцем корабля и пропущенные через сито Хаба.
– Вайз! Давай данные, чтоб тебя!..
– Сейчас, – Пин склонилась над консолью. – Ввожу опорные точки, – добавила она, уже не глядя на монитор компьютера и замусоренную голограмму. Погрузившись в копию хранившегося у нее в голове Галактического кристалла, она перестала о чем-либо думать. «Ленточка» дрожала, измазанные кровью из носа пальцы скользили по клавиатуре, за неостеклом мелькал хаос, но Вайз уже тут не было, так же как и в миг падения в бездну стазиса. Формулы беспорядочно проносились в ее сознании, подобно астероидам снаружи, и, как и много раз до этого, она услышала музыку, но теперь это была не тихая мелодия, но грохочущий бас и жуткие завывания скрипки, вторгавшиеся прямо в душу.
– Вайз! – заорала Хакль, чудом вырываясь из гравитационной воронки, затягивавшей «Ленточку» в некое подобие окруженной кольцами ледяных глыб черной дыры.
– Опорные точки введены, – глухо проговорила Пин.
– Уверена?
– Поверь мне, – бросила Пинслип. Эрин вздрогнула, но все же потянула за ручку управления и, раз за разом стреляя из лазера, взмыла вверх, над адом из молний, обломков планет и взрывов, не сомневаясь, что смерти ей уже не избежать.
4. Луч
Тело – это кокон.
Законы духа, библиотеки Собрания, автор неизвестен
Киприан Гутт, как язвительно отметил про себя Нат, совершенно не годился на роль стюарда. Тощий, высокий и немилосердно сморщенный, с чисто выбритой поникшей физиономией и внешностью сломленного жизнью паука, он выглядел еще старше, чем седой чародей «Пламени» капитан Кайт Тельсес. «Кто знает, – промелькнула у Натрия мысль, – может, это вовсе не стюард? Может, это его отец?»
Они сидели в капитанской каюте – капитан в своем покрытом старой обивкой кресле, Нат в коляске. Позади них маячила прямая как струна, несмотря на возраст, Сори, проверяя что-то на контактном модуле персоналя. На обычном столе, игравшем роль небольшой капитанской кают-компании, Киприан уже поставил две тарелки и закупоренную бутылку вина в окружении трех бокалов. Он нес и третью тарелку, но у Ната создалось впечатление, что без глубинного прыжка не обойтись – для семенящего шажок за шажком старичка расстояние выглядело почти астрономическим. «Интересно, как он откупорит бутылку? – подумал Натрий. – Как бы у него кости не треснули от усилий».
– Интересно, как ты себе это представляешь, Нат, – Тельсес даже не смотрел на вино, скромно прихлебывая из своей стальной фляжки. – Ты ведь уже успел осмотреться на «Пламени»? – Натрий Ибессен Гатларк кашлянул, но капитан не дал ему выиграть время. – Я тебе… кхе-кхе… скажу, что ты видел, – заявил он, пряча фляжку где-то в безднах своей седой бороды. – Ты видел летающий музей, едва держащуюся рухлядь, чуть подкрашенную сверху. Не стану отрицать – у нас есть несколько новых игрушек. Обновленные рабочие станции в СН, новое программное обеспечение, с которым у моих людей до сих пор проблемы. Но все это, как говорили во времена до Империи – как мертвому припарки. Корабль весь перешит, перепаян и стонет от напряжения. Он старше меня, старого пердуна. Сори, скажи ему, кто я.
– Вы старый пердун, капитан.
– Спасибо. А ты, мой мальчик, – Кайт слегка приподнялся в кресле, тыча в сторону Ната плохо подстриженным ногтем, – собираешься послать нас в сектор, занятый стрипсами и выжженный во время Машинной войны? Зачем? Я согласился на этот дурацкий глубинный прыжок, потому что ты меня попросил. Я многое там увидел, но пока что ты не сказал мне ничего конкретного. И теперь ты хочешь, чтобы я летел в какой-то «Тестер», как его именует та напастная секта чокнутых киборгов?
– Да, – ответил Нат. – По крайней мере, на границу сектора. Никто еще настолько не сошел с ума, чтобы влетать в глубь Опустошения, и они в том числе. Они полетели на границу сектора 32С и заряжают реактор для очередного глубинного прыжка. В отсутствие зарядной станции это может занять и несколько дней. Столь малые корабли не способны совершить несколько прыжков без подзарядки.
– Думаешь, «Пламя» способно? – захихикал Тельсес. – Ты вообще представляешь, сколько нужно энергии, чтобы совершить глубинный прыжок на эсминце? И сколько занял бы процесс автоматической зарядки при исчерпании реактора? Собственно, именно потому прыгуны называются прыгунами, мой мальчик, – они относительно быстро заряжаются. Что касается нас… кхе-кхе… я вообще не уверен, не случится ли в ближайшее время жесткая перезагрузка реактора. Сори, просто ради интереса – позови Типси Пальма. Пусть просветит нашего дорогого принца, что мы еще в состоянии сделать, кроме как пернуть в сиденье.
– Так точно.
– Вот что я тебе скажу, Нат. – Кайт взял с тарелки кусок жареного мяса. – Все, что я говорил, – правда. Может, мы и сумели бы так рассчитать данные прыжка, чтобы оказаться на границе того напастного выжженного сектора. Может, нам и повезло бы не наткнуться на находящийся там Флот Зеро. И может, даже удалось бы зарядить реактор и вернуться. Но я ничего не стану делать, если ты мне не расскажешь, что тут творится. Где-то там, – он взмахнул куском мяса, – дрейфует эсминец Альянса, который посылает нам какие-то дурацкие вопросы и настаивает на ответах. Мы им наговорили глупостей о стандартном пролете через принадлежащее Гатларку пространство, так что, может быть, они от нас отстанут – а может, и нет. В данный момент самая большая моя мечта – убраться отсюда, прежде чем они сообразят, что принимали за эсминец класса С летающее кладбище. Так что не вижу никаких причин, кхе-кхе… не вижу причин не возвращаться на орбиту Гатларка. И потому я спрашиваю: тебе есть что мне рассказать?
– Речь идет о «Синхронизации», – сказал Нат. Кайт Тельсес заморгал, на мгновение перестав есть, и несколько капель мясного соуса упало ему на бороду. В наступившей тишине слышалось лишь шарканье ног стюарда.
– Синхро… что?
Нат поморщился. После акта ясновидения он все еще чувствовал себя не лучшим образом – начала давать о себе знать психофизия. Он прекрасно представлял себе, как выглядит сейчас его кожа, становясь все бледнее и тоньше, с трудом прикрывая вены с разжиженной, ослабленной кровью. «Когда-нибудь провалюсь в призрачную структуру, – подумал он. – Будет забавно».
– Около лазурного года назад, – помедлив, продолжил он, – моя… сотрудница, занимающаяся… компьютерами, докопалась до некоторых файлов с тайными операциями Альянса. Там были разные… не вполне законные действия. И еще там был материал, описывавший саботаж акции Альянса под названием «Синхронизация», – он замолчал, обдумывая, о чем еще можно рассказать.
