— Но тогда армия будет защищать меня и от вас тоже?
— Пожалуй, это может случиться, поэтому мне лучше взять на себя вашу охрану. Я опасаюсь, что ваш дядюшка тоже обратит внимание на перемены в вашем облике.
— Вряд ли, — сказала Заза. — Дядюшка Франсуа слишком занят проблемами своих друзей. Боюсь, что вчерашний разговор с ними был ему очень неприятен и взволновал его. Могли бы вы как-нибудь успокоить его?
Пьер пожал плечами.
— Право, не знаю, что я могу ему сказать. Мне кажется, что Лорен и Бюссе — отвратные личности, без которых символисты прекрасно смогли бы обойтись. Но если я начну критиковать их, то, несомненно, мне укажут на дверь, и я перестану быть членом их кружка.
— Тогда, пожалуйста, не говорите ничего, — поспешно произнесла Заза. — Если вас прогонят, у нас будет меньше возможностей видеться, а этого я не переживу.
— Я тоже, — сразу же согласился с ней Пьер и, подумав, добавил:
— Самым разумным выходом из положения будет то, что мы будем сидеть, помалкивать и слушать их разглагольствования.
— Может быть, дядюшка Франсуа сможет как-то повлиять на них, чтобы они не делали глупостей?
— Да, конечно, в прошлом профессор пользовался большим авторитетом в кругу символистов, но с тех пор много воды утекло, и можно только пожалеть, что в их рядах произошел раскол.
— Да, я тоже жалею об этом, — сказала Заза. — Но как вернуть их к славному прошлому?
— Я скажу вам, что постараюсь сделать. Я внушу вашему дядюшке мысль о том, что вы очень хотите послушать стихи и музыку сегодня вечером. Ведь он столько рассказывал вам о сборищах истинных символистов. Я уверен, что и сам он не откажется сыграть на скрипке, а также некоторые из его друзей, несомненно, обладают талантами не только в области изготовления бомб в домашних условиях. Хотите, я заявлю об этом во всеуслышание?
— Нет-нет, пожалуйста, не говорите таких вещей при них.
Пьер Бувье, успокаивая девушку, обнял ее за плечи.
— Не волнуйтесь, я просто пошутил. Но вообще мне эти люди не кажутся такими уж опасными. Во всяком случае никто не станет кидать бомбу в такое очаровательное существо, как вы, Заза. А если и найдется такой сумасшедший, то я, поверьте, обеспечу вам защиту.
Он явно подсмеивался над ее страхами, но Заза подумала, что он недооценивает этих зловещих людей, собирающихся под сводами кафе.
В ее памяти всплывали их мрачные лица, и в ушах раздавались произносимые ими проклятия в адрес коронованных особ и буржуазии.
Вспомнились ей и страхи ее отца, и то напряжение, с которым он вглядывался в толпу, приветствующую герцогский кортеж на улицах столицы Мелхаузена — Дорна. Теперь она поняла, что им всем — и отцу, и ей, и Рейчел — угрожает рука невидимого убийцы, и лишь только по одной причине, что им выпал жребий родиться в монаршей семье.
— Если вам будет угодно, я могу настоять на том, чтобы ваш дядюшка разрешил нам отужинать где-нибудь в другом месте, там, где вы не будете слышать всю эту чепуху.
— Вы считаете это чепухой? — с надеждой спросила Заза.
— Уверен, что да, — твердо заявил Пьер Бувье. — Анархия — такая же мода, как несколько лет назад были всякие другие общественные течения — кабалисты, инструменталисты и дюжины прочих, им подобных. Они возникают и исчезают, словно листва с деревьев осенью.
Заза не могла удержаться от восхищенного возгласа:
— Какой же вы умный, Пьер! Я так ценю вас.
— А я ценю вас за вашу женственность. Страх — это истинно женское чувство, и оно мне в вас нравится. Меня просто в дрожь кидает от вида этих современных женщин, которые ничего не боятся и еще более агрессивны, чем некоторые мужчины. Я говорю о феминистках.
— О боже! Я никогда не буду принадлежать к их числу, — поспешила заверить его Заза.
— А я вам и не позволю сделать это, мадемуазель Заза. Вы должны оставаться такой, как сейчас. Вы воплощение моих грез, мой идеал, мое счастье!
Заза безмолвно кивала в ответ на его ласковые слова.
За этими разговорами они незаметно приблизились к отелю. Прежде чем войти в вестибюль, Пьер задержал ее на ступенях, и его губы вновь прижались к ее губам!
Каких же усилий стоило ей оборвать этот поцелуй.
Глава 5
— Бувье сказал мне, что вы желаете послушать стихи и музыку сегодня вечером. Я постараюсь выполнить ваше желание, моя принцесса.
Профессор был явно в хорошем настроении. Да и выглядел он гораздо лучше.
Заза воскликнула:
— Благодарю вас! Наконец-то я смогу увидеть и услышать то, о чем вы мне так увлекательно рассказывали. Профессор грустно покачал головой.
— К сожалению, те времена ушли в прошлое. Но кое-что я все-таки постараюсь восстановить.
Заза поняла, что он очень разочарован в своих прежних друзьях и даже потрясен тем, насколько они поменяли свои взгляды.
У него выдался нелегкий день. Как она узнала, в его гостиничном номере перебывало немало посетителей.
— Вас эти люди не утомили, дорогой профессор? — с беспокойством осведомилась Заза.
— Что вы, мое дитя! От общения с людьми я только набираюсь энергии. Правда, некоторые посещения были для меня весьма тягостными, и я был рад, когда эти нежелательные персоны покинули мою комнату.
Заза догадалась, что он говорит о таких людях, как Лорен и Бюссе. Но ей хватило такта не упомянуть их фамилии.
Вместо этого она бодро заявила:
— Я очень рада, что вы не скучали в одиночестве. Мы, в свою очередь, совершили великолепную прогулку с месье Пьером, только я все время думала, что вы упрекнете меня за то, что я оставила вас на столь долгое время.
— Наоборот, я так рад, что вы пребываете в хорошем настроении, принцесса. От этой мысли мне становится легче на душе.
» Как же великодушен и добр мой старый учитель, — подумала Заза. — Такого человека трудно отыскать на свете «. Она была ему безмерно благодарна за поездку в Париж и за все, что за этим последовало.
Стук в дверь прервал ее размышления. Профессор крикнул:» Войдите!«, и на пороге показался доктор Саше.
— Я случайно оказался неподалеку и решил поинтересоваться, как чувствует себя мой замечательный пациент. Так объяснил свое неожиданное появление доктор.
— Вы очень добры, — сказала Заза. — По-моему, ему гораздо лучше.
Доктор Саше обследовал лодыжку старого профессора и с удовлетворением отметил:
— Да, действительно, дело идет на поправку. Если вы не будете утруждать себя, то скоро станете на обе ноги, как истинный гомо сапиенс, — усмехнулся он. — Надеюсь, на сегодняшний вечер в кафе вам помогут спуститься?
