Он показал на муравейник – огромный конус, построенный на дереве и выпирающий из ствола, как печная труба. Обезьян поблизости не было.
– Они здесь были совсем недавно! – сказал Макс. – Они вернутся.
Не веря его словам, Фред все же сел на землю. Макс устроился у Лайлы на коленях. Бака вцепился в ее рубашку.
Как оказалось, сидеть без дела совсем непросто. Образы, которые Фред старательно отгонял прочь – лицо отца, голос матери, – теперь вернулись к нему. Он подумал и о более страшных вещах – например, о голодной смерти на этой затерянной зеленой поляне. Ему стало страшно.
Он попробовал свистеть, но получилось не слишком хорошо.
– Фред, – шепнула Лайла, – ты распугаешь обезьян.
И тут появились обезьяны. Их было три, они были темно-коричневыми, сильными и довольно милыми.
Фред восхищенно смотрел, как они гонялись друг за другом по деревьям, то и дело перекликаясь. Они перепрыгивали с дерева на дерево, помахивая хвостами, а затем самая крупная из обезьян, мамаша с детенышем на шее, положила лапы на муравейник. Черные муравьи забегали у нее по шерсти. Быстро, пока они не успели ее укусить, она сложила лапы вместе и потерла друг о друга.
Кон дернула Фреда за рукав:
– Она убивает муравьев?
На глазах у Фреда обезьяна поднесла лапы к носу и глубоко вдохнула.
– Может, это для нее духи? Или наркотик? – предположил он.
Вдруг все три обезьяны, как по сигналу, развернулись и бросились прочь.
– Пойдем за ними! – сказала Лайла.
Когда ты сам не обезьяна да еще и нормально не ел несколько дней, поспевать за обезьянами нелегко. Все четверо ребят были слабы, а у Лайлы и вовсе дрожали руки. Когда все они бросились вдогонку за обезьянами, Кон побледнела.
Обезьяны остановились на ветвях огромных каучуковых деревьев.
– Пчелы! – довольно воскликнул Макс. – Я же говорил!
Высоко над головой, едва различимый среди листвы, виднелся пчелиный улей. Огромный, он был покрыт толстым слоем каучука. Изнутри доносилось оглушительное жужжание. По стволу дерева тек мед.
У Лайлы округлились глаза. Она прижала к себе Баку:
– Они ведь не нападают на ленивцев?
Между тем обезьяна-мать приблизилась к улью, проломила защитный слой каучука и сунула лапы внутрь. Отломав кусок сот, она сунула его в рот. Мед полился на голову ее детеныша. Пчелы сердито жужжали, но не смели ее ужалить.
Лайла пораженно наблюдала за этим.
– Видимо, пчелы не жалят ее из-за запаха ее лап, – сказала она. – Наверное, он их отпугивает.
– Давайте попробуем! – воскликнул Фред и вскочил на ноги.
– Вдруг это только для обезьян работает? – спросила Кон.
– Не попробуем – не узнаем, – заметил Фред, думая о том, что на ужин у них снова будут ананасы, если они еще остались в лесу, или какао-бобы, если ананасов найти не удастся. – Разве ты не хочешь меда?
– Просто подумай, прежде чем…
Но Фред уже сорвался с места. Он быстро вернулся назад и подождал, пока его догонят остальные, а потом положил руки на муравейник. Муравьи облепили его пальцы и руки по самые запястья – казалось, Фред надел черные перчатки.
– Щекотно, – сказал он. Муравьи были крошечными, все равно что черные точки.
– Теперь потри руки друг о друга! – велел Макс. – Быстро! Совсем быстро, как обезьяны!
Несколько муравьев пробежало по рукам Фреда до самого подбородка, но они, похоже, не собирались его кусать. Он потер руки друг о друга, чувствуя себя немного виноватым, и затем вдохнул запах, который оказался таким резким, что он закашлялся.
– Помните ту штуку, которой в школе ссадины обрабатывают? – сказал он. – Пахнет примерно так же.
– Дезинфицирующее средство? – спросила Лайла. Фред потер ладонями лицо, как это делала обезьяна, а затем провел ими по рукам до самых плеч. Немного помедлив, он все же собрал еще немного муравьев и на всякий случай натер ими ноги и щиколотки.
Кон понюхала его руку.
– Пахнет аммиаком! – сказала она. – Как нюхательная соль моей тетушки!
Они бегом вернулись к медовому дереву. Фред заметил, что остальные держатся на порядочном расстоянии от него.
– От тебя противно пахнет, – объяснил Макс. – Как в больнице.
У подножия дерева Фред поднял голову. Ствол был толстенным, а пчелы жужжали очень высоко.
– Ты точно не хочешь еще хотя бы секунду подумать? Хотя бы придумать план? – спросила Кон.
– Все будет в порядке, – ответил Фред. Ему всегда нравилось лазить по деревьям, исследуя неизведанный мир над землей.
Остальные наблюдали за ним: Лайла смотрела с надеждой, Кон – изогнув одну бровь и чуть приподняв уголок рта, Макс – засунув палец в нос.
Фред схватился за низкую ветку и подтянулся. Макс радостно вскрикнул. Пошарив ногами по стволу, Фред нащупал выступ на коре и оттолкнулся от него.
Он тотчас почувствовал, что здесь все было не так, как когда он лазил по деревьям дома. Мышцы ослабли и плохо его слушались, руки и ноги двигались не так легко. Он вдруг понял, что забыл проверить, не трухлявое ли это дерево. Ветка под ним громко скрипнула, прямо как петля огромных ворот.
– Проклятие, – тихонько шепнул он.
Он дотянулся до следующей ветки, а затем полез еще выше. Его ботинки скользили по гладкой коре.
– Бога ради, – сказала Кон, – он же убьется.
– Все будет в порядке, – заверила ее Лайла. – Правда.
– А вдруг нет? Втроем нам здесь придется еще хуже. Фред! – крикнула она. – Прошу тебя, спустись обратно!
Фред не обратил на нее внимания. Он быстрее полез наверх. Встав обеими ногами на толстую ветку, он поднял голову, чтобы найти хороший упор для рук.
Вдруг ветка под ним сломалась. Его ноги теперь болтались в воздухе, пока он цеплялся руками за сук, чувствуя, что пальцы вот-вот соскользнут. Правой рукой он попытался найти другую ветку, одновременно нащупывая ногами хоть какой-то уступ. Наконец его ноги снова обрели опору.
Фред попробовал дотянуться до следующей ветки, но казалось, что его руки сделаны из ваты. Он неподвижно стоял на ветке, обхватив дерево у себя над головой. Он старался не думать, как изменится в лице отец, когда ему скажут, что его сын погиб, пытаясь забраться на дерево.
– Смотрите! – воскликнула Кон. – Он застрял!
– Ты в порядке? – спросила Лайла.
