– Он неделю не дожил до своего четвертого дня рождения. Его убила холера. – Исследователь всмотрелся в темноту. – Когда-то этот край поддерживал миллионы жизней. И однажды мир узнает об этом. Надеюсь, настанет день, когда мир будет ценить людей не меньше, чем ценит землю. Но пока не нужно, чтобы в джунгли устремлялись новые исследователи в пробковых шлемах. – Он посмотрел на тропинку, по которой они пришли к озеру. – Иначе несдобровать ни людям, которые приходят в этот город, ни самому городу.
Кровь Фреда струилась по жилам быстрее обычного. Он хотел сказать хоть что-нибудь, чтобы исследователь перестал сердиться и горевать, но не мог найти слов.
– Именно поэтому, – исследователь снова проткнул мутную воду копьем, но на этот раз не попал в рыбу и раздосадованно махнул рукой, – я снова прошу тебя дать слово никому не говорить об этом месте. Я прошу это всем сердцем.
Фред был рад, что в темноте он не видел лица исследователя, а исследователь не видел его лица.
– Я клянусь, что ничего никому не скажу, – сказал он и подумал: «Как показать, что ты не врешь, что говоришь от чистого сердца?» Громче он добавил: – Я никому не скажу об этом. Клянусь!
Исследователь наклонил голову:
– Спасибо, Фред.
– Я раньше этого не понимал! Я не думал… Я считал, что все очень просто.
– Удивительные вещи редко бывают простыми.
– Но если вы правы о том, что случится, если вы так уверены…
– Я никогда не уверен в своей правоте. Но я верю, что прав. И этой веры достаточно, чтобы я в этом поклялся.
– Тогда клянусь и я.
Исследователь вздохнул, и в его вздохе слышались отзвуки всех сложностей, понять которые Фред был не в силах.
– Спасибо.
– Я ничего не расскажу до самой смерти, – заверил исследователя Фред. – Я объясню все остальным. И никому не расскажу о вас.
– И я тоже, – раздался другой голос. – Вы мой исследователь! Я не люблю делиться.
Фред вздрогнул. Макс зашел обратно в озеро, по-прежнему сжимая в руке факел, и стоял по грудь в воде прямо за спиной у исследователя, собираясь обнять его за ноги.
Исследователь отпрянул, испугавшись порыва Макса.
– Боже мой! Лучше не показывать свои симпатии, когда держишь в руках горящий факел, – хрипло сказал он и потрепал Макса по голове.
Макс хихикнул и пошел сквозь тьму к Лайде и Кон, напевая песню, в которой, похоже, было лишь одно слово – «рыба».
Исследователь протянул Фреду свое копье:
– Держи. Попробуй моим. Оно легче.
– А как же вы?
– Мне копье вообще-то не нужно, – признался он, склонился к воде и погрузил в нее руки по локоть. Одной рукой он рассек воду. Раздался плеск, а затем исследователь вытащил из озера рыбу размером с его предплечье. Он держал ее обеими руками, и чешуя поблескивала в лунном свете. – Единственная проблема в том, что иногда они оказываются пираньями и в этом случае бывает неловко.
Фред подумал об отце, который никогда не расставался со строгим костюмом.
– Вот бы вы были моим отцом, – пробормотал он так тихо, что исследователь мог бы сделать вид, что он ничего не слышал.
Но исследователь повернулся к нему, изогнув брови.
– Я бы этого не хотел. У меня не слишком хорошо получилось, – резко ответил он. – К тому же, Фред, вполне возможно, твой отец еще тебя удивит. Отцы вообще такие – они не так предсказуемы, как кажется.
– Мой отец весьма предсказуем, – заметил Фред. – Я хотел… – Он замолчал, но в темноте говорить было проще. – Я хотел рассказать ему об этом месте. Я думал, он будет мною гордиться.
– Уверен, твой отец и так гордится тобой, – сказал исследователь. Он смотрел на воду, слушая его вполуха.
– Вовсе нет! – Фред уставился на спину исследователя. – Все просто, он предпочел бы, чтобы мама вообще меня не рожала, ведь тогда она была бы…
– Нет, это совсем не просто, Фред. – Исследователь повернулся и посмотрел ему прямо в лицо. – Забудь это слово. Выбрось его из своего словаря. Этот мир бесконечно сложен. В жизни почти ничего не бывает просто. Фред вздохнул. Он был разочарован исследователем. – Взрослые всегда так говорят.
– И все равно это правда. Мир непостижим – как он может быть простым? – Исследователь нырнул под воду, на мгновение исчез в черноте, а затем поднялся, держа в кулаке что-то вроде угря, который бился о его грудь. Он продолжил как ни в чем не бывало: – Человек может любить и бояться ответственности, которая приходит с любовью. Порой необходимо хранить секреты, даже если это кажется эгоистичным. Ради бога, мальчик, правда так же терниста и многолика, как и эти джунгли.
Он снова повернулся к воде. Затем внезапно застыл. Он не повышал голос, но в этом и не было необходимости.
– Макс. Фред. Быстро выходите из воды. Кон. Лайла. Выходите на берег.
Фред обернулся:
– Почему?
– Вон из воды! – громче сказал исследователь.
Кон и Лайла направились к ним.
– Что происходит?
– Быстрее выходите!
Исследователь побежал по мелководью, подволакивая больную ногу. Он схватил Макса за талию, швырнул его факел в воду и огромными неровными шагами пошел к берегу. Фред побежал за ними, спотыкаясь о подводные корни. Лайла потянула Кон по илу.
Исследователь бросил Макса на землю. Тот ударился головой, но Лайла подхватила его на руки, прежде чем он успел зареветь. Исследователь повернулся лицом к озеру и поднял копье.
– Что случилось? Что мы сделали? – спросила Кон.
– Ничего. – Теперь, когда все дети вышли из воды, он казался совершенно спокойным. – Мы уходим.
– Но в чем дело?
– Видите вон там, вдалеке, глаза? Светятся красным, как рыбьи.
Лайла сглотнула.
– Это то… о чем я думаю? – спросила она. Должно быть, у нее было прекрасное зрения. Фред видел только красный отсвет и серый силуэт.
– Кайман, – сказал исследователь. – Довольно старый. Метра два с половиной длиной. Возможно, ему до вас нет дела. Но… – Он так и не договорил.
– Вас когда-нибудь кусали? – спросила Кон.
– Несколько раз. Идемте. Лучше здесь не задерживаться. – Он поднял Макса, схватил его за ногу и забросил себе на плечо. – Идите за мной. Ставьте ноги туда же, куда ставлю я.
Вися на плече у исследователя, Макс запустил руку в карман.
– Фред, – шепнул Макс сверху вниз, – я должен тебе кое-что сказать.
– В чем дело?
– Я съел немного рыбы исследователя. Пока ждал вас на берегу. Мне хотелось есть. – Он протянул Фреду рыбу, на которой остались углубления от его пальцев. – Ничего страшного?
