— Дай я, — оттесняет меня плечом орочья принцесса, о которой я уже и забыть успел, пока разбирался с этой припадочной.
— Уважаемая, неити, — нежно мурлычет Арианцэлзе. Не знал, что она так умеет. — Вы не соблаговолите ли нам подсказать где сейчас находится неити Василина? Мы к ней по очень важному делу. — Адилия, вижу, начинает понемногу очухиваться, тем более, когда между ней и мной просачивается колоритная фигурка Ари. Видимо орки пугают ее намного меньше чем один весьма разъяренный принц. Или это она от Ариной красноречивости обалдевает?
— Неити Ася в своём кабинете, просила, чтоб ее никто не беспокоил, — наконец слышу довольно-таки вразумительный ответ. — А меня попросила ей воду принести и лекарство от головной боли, — невесть зачем добавляет и снова хлопает ресницами.
— Так чего ты тогда встала? — рычу, — Дуй давай к Лукрентию, только скажешь, что от меня. Пускай подсуетится. А лучше, вообще, оторвёт свой хвост от кресла и осмотрит ее, — не хватало еще, чтобы мой режиссер расхворался из-за переутомления.
Адилия подпрыгивает, как ужаленная, и кидаеться в направлении кабинета главного королевского лекаря, странно подпрыгивая на бегу. Мы молча провожаем ее изумленным взглядами, а затем направляемся к месту дислокации искомого объекта, скрестив на удачу пальцы, ибо совсем не факт, что одна мелкая кудрявая человечка с ижевской иголкой в одном месте, дожидается Адилию именно там, откуда ее же и отправляла.
Без особой надежды застать неуловимого режиссера, стучусь в дверь кабинета, и сразу же, не дожидаясь позволения, вхожу, увлекая за собой ничего не понимающую Арианцэлзе.
— Жива еще, Висилина? — замечаю скукоженную фигурку девчонки за столом.
— Чего тебе надобно, старче? — устало произносит она, поднимая на меня взгляд.
— Это я то старче? Да мне всего навсего двести восемьдесят лет! — искренне возмущаюсь я, но голос стараюсь не повышать, заметив, что вид у малышки и вправду бледненький и болезненный.
— Сколько?!! — ошарашенно округляет глаза Кудряшка. — Ты сейчас шутишь?
— Почему это шучу? — вот тут честно не понял.
— Я думала тебе максимум тридцать, а ты совсем древний, оказывается.
Рядом хрюкает от едва скрываемого смеха Аря.
— То есть ты меня младенцем бестолковым считала?!! — по прежнему стараясь сдерживаться, тихо рычу я.
— Кем я тебя считала, оставлю это при себе. Зачем пожаловал? — устало спрашивает девушка, заставив меня разом остыть. Ну как на её такую злиться?
Ответить мне не дают возможности, ибо дверь кабинета распахивается и в него врывается весьма обеспокоенный Лукрентий в развевающейся мантии.
— Кто тут умирает?
— Э-э-э, что простите? — интересуется Ася, и глаза у неё становятся ещё больше. Во правда не думал, что это возможно.
— Мне сказали, что тут некая неити Василина едва ли не присмерти и, если я её немедленно не спасу, мне принц хвост оторвёт.
Возмущённый взгляд Кудряшки обращается на меня, а я в свою очередь смотрю на явившееся на порог недоразумение со стаканом воды. Адилия, поняв, что опять накосячила, втягивает голову в плечи и замирает, пытаясь казаться невидимкой. Подавляю порыв высказать всё что я думаю по поводу её умственных способностей, дабы не провоцировать новую истерику в присутствии болезной Аси, и поворачиваюсь к растерянному Лукрентию.
— Никто не умирает, многоуважаемый нуо. Девушка напутала. С ней бывает, — бросаю на недопомощницу злобный взгляд. — Неити Василина, мне кажется, переутомилась. И у неё болит голова. Поэтому я и послал за вами.
Поворачиваюсь к застывшей Асе.
— Вуселина, это — Лукрентий, королевский лекарь. Лукрентий, это — неити Ася, режиссер отбора невест, очень нужная и важная для меня особа. Лечите.
Целитель, поняв, что от него требуется, слава Триединому, времени не теряет, и глупых вопросов не задаёт. Окинув растерявшуюся пациентку профессиональным проницательным взглядом, уже через секунду оказывается рядом и с вежливым: “Разрешите, неити” берёт её за руку. К чему-то там прислушивается, потихоньку колдуя, потом нажимает на какие-то точки на висках опешившей девушки.
— Да, вы правы, ваше высочество. Переутомление на лицо. Притом весьма запущенное. Рекомендую отдых и пару капель укрепляющего зелья перед сном. Как вы, неити? Становится легче?
Ася моргает, поводит плечами, и в глазах постепенно появляется благодарность и облегчение. Улыбается доктору лучезарно:
— Спасибо. Действительно легче. Вы меня буквально спасли.
Ну вот. Он её спас, а я, значит, мимо проходил? Ну-ну. Вот никогда этого докторишку пронырливого не любил.
— Вот и хорошо, — довольный такой похвалой, выкатывает грудь колесом лекарь. — Пришлите ко мне кого-нибудь толкового, я отмерю и разбавлю вам лекарство в нужной концентрации. И берегите себя, милейшая неити Ася. Отдыхайте больше. — Лукрентий бросает на меня осторожный взгляд и пожелав всем хорошего вечера наконец удаляется.
— Отдохнёшь тут, — ворчит Кудряшка, напоминая мне о первоначальной цели нашего с Арей забега просторами дворца, потом смотрит на меня весьма нетерпеливо и даже слегка раздраженно. — Ну? Ты так и не признался, чего хотел.
— Вот! — торжественно провозглашаю я и, хватая Арьку под мышки, водружаю перед собой, — Это твоя новая правая рука, нога, ухо, глаз, величай, как хочешь. Принцесса Арианцэлзе, отличающаяся умом и сообразительностью. Ей очень нужна работа, а тебе очень нужен толковый помощник. Уверен, это — судьба!
Девчонки одинаково ошеломленно хлопают ресницами, в немом удивлении разглядывая друг друга. Краем глаза замечаю малахольную Адилию, которая уже скривилась, готовясь снова заголосить, как оглашенная.
— Тихо! — шикаю я, — Иначе это тебе я хвост оторву, — грожу так, чтоб никто больше не слышал.
Девчонка захлопывает рот, непролившиеся слезы так и остаются блестеть в глазах, а я понимаю, что пора б мне уже и честь знать. Эти двое сейчас споются и будут уже мне отрывать… хвост или компостировать мозг, кто в чем более талантлив.
— Вот и ладненько! — комментирую я их живописную композицию “Приплыли”, — Знакомьтесь тут друг с другом, а нам уже пора. — Хватаю Адилию за локоток и мягко выпровождаю за дверь, удаляясь вместе с ней.
С одной проблемой справились, даже с двумя. Арька пристроена и при деле, мою… режиссера тоже больше не будут донимать и расстраивать, а даже помогать, ибо в чем-в чем, а в смекалистой принцессе я более чем уверен, Адилия убирется восвояси и не будет раздражать своими вечными промахами и истериками. Ай да я! Настроение поднялось на небывалую высоту, даже перспектива предстоящего ужина с невестами и всхлипывающая за спиной Адилия не омрачает его. Омрачить то не омрачает, но поколебать пытается.
— Ну? Чего ты голосишь? — оборачиваюсь я к ней.
Драконица вздрагивает, начинает пятиться, но я быстро хватаю ее за локоть.
