С учётом, как часто мне снился именно этот дракон, мне страшно представить, что именно я могла говорить. И он… слышал… видел… Щёки начинают гореть от стыда. А Крэс ещё и довольно хмыкает и внезапно целует меня в пылающую скулу. С полным правом так целует.
— Ты тогда сказала то, что обратно вселило в меня жизнь, дало надежду. Сделало неважным всё остальное.
Я не спрошу. Не спрошу.
— И что же я сказала? — хрипло выдыхаю, зажмуриваясь.
— Ты сказала, что любишь меня, — воркует он мне на ухо, прикусывая его. Ай. Что-то мне уже совсем не холодно. Но в одеяле однозначно безопасней.
— Так и сказала? Может это к кому-то другому относилось? — возмущаюсь и тут же получаю новый чувствительный укус. Мужские руки сжимаются вокруг меня стальными обручами.
— Не дразни дракона, Ася. Я и так на грани, стараясь не думать, о том, что ты наконец-то моя, а спальня совсем рядом. Никого другого больше у тебя никогда не будет. Все те столетия, что мы проживём вместе, я буду ревностно откручивать головы любому, кто только посмеет в твою сторону лишнее подумать.
— Столетия? — распахиваю глаза и таращусь на него ошарашенно. — Крэс, я — человек. Ладно, я понимаю, возможно есть вероятность, что мы можем быть совместимы и у нас получится настоящая семья. Но жить столетия я не смогу.
— Сможешь, — с абсолютной уверенностью оглушает меня Крэс. — Лет четыреста-пятьсот точно, а может и всю тысячу.
У меня лицо ошарашенно вытягивается и мозг подзависает от этой новости, а мужчина, пользуясь этим, продолжает свой рассказ.
— После твоего неосознанного признания я лишь укрепился в своём намерении добиться тебя и во что бы то ни стало найти способ нам быть вместе. И уже следующим утром понял, что искать подсказки надо в ваших сказках. Ещё и Лиддис занимательную историю с интересными выводами рассказала и посоветовала, где можно найти больше информации. Это библиотека одного закрытого ордена в соседнем королевстве. Туда я и отправился в первую очередь. И мои подозрения подтвердились. Наши предки действительно крали девушек из вашего мира. И, представь себе, женились на них. Вполне успешно и… плодотворно. Там же я узнал, что существовал некий обряд, после которого такая девушка тоже становилась долгожителем. Но провести его можно только в одном месте — старом заброшенном Храме. Его-то я и искал так долго. И нашёл в тот день, когда тебя отпустили из лечебницы.
— Но как же… а отбор?
— А отбор был для отвода глаз, чтобы потянуть время, нужное на поиски. Свой выбор я, как и говорил тебе, уже давно сделал. Я люблю только одну девушку. Вижу рядом с собой только её, и никакая другая мне не нужна. И эту девушку я ни за что не упущу. Особенно теперь, когда она уже моя законная жена.
— Крэс… — беспомощно выдыхаю, чувствуя, как дрожит всё внутри. Как же хочется вот так же забить на всё, кроме своих чувств, но дело ведь не только в них. — Ты — принц. Ты — будущий король. Я не подхожу тебе. В конце концов, может я не хочу быть королевой? Я не умею, меня никто не примет в качестве твоей супруги. В Храме сегодня это было очевидно, как белый день.
— Глупая, тебя принял наш род Ледяных. Тебя примут ближайшие соратники отца, потому что они прежде всего преданы короне, а наш союз короне выгоден с учётом всего, что я тебе рассказал. А остальные… Всегда будут недовольные. Серебряным придётся смириться. Как и остальным. Иначе рискуют иметь дело со мной. Поверь, этого никому из них не захочется. И то, что не принадлежишь ни к одному драконьему клану даже можно подать, как твоё достоинством. Так ни один род не получил преимущества перед остальными.
— И что, ты хочешь сказать, что даже твой отец меня принял? — скептично вскидываю я брови.
— Ну-у-у, он был… ошарашен сложившейся ситуацией, — осторожно подбирая слова, признал Крэс. — Но я объяснил ему всё, как есть. И он постарался меня понять. И принять мой выбор. А если ты ещё и осчастливишь его парочкой внуков, так и вовсе готов будет тебя на руках носить. Ты ему очень нравишься на самом деле. А всё остальное решаемо.
Он умолкает, давая мне время осмыслить всё, что было сказано. Мозг по привычке ещё ищет аргументы, но их вроде, как и нет больше. Крэс, так сказать всё окончательно разложил по полочкам. И сердце потихоньку начинает сбоить от осознания, что мне не надо больше запрещать себе этого мужчину, не надо бороться с собой, не надо обманывать ни себя, ни его. Ох, мамочки. От бегущих по телу мурашек и подступающих слёз нет никакого спасения. И я утыкаюсь лицом в одеяло прячась от проницательного взгляда дракона, которого мне, кажется, теперь можно по полному праву считать своим. Моих волос касаются его пальцы, Крэс прижимается губами к моей шее сзади, посылая телом волну чувственной дрожи.
— Асечка, хорошая моя, любимая, скажи это… Пожалуйста.
— Что сказать? — жмурясь от несмелого пока ещё счастья, уточняю у мужчины, вздрагивая от хриплых и рокочущих ноток в его голосе.
— Ты знаешь, жестокая, — одна его ладонь внезапно оказывается под одеялом, сжимая моё бедро, скользя так неотвратимо и желанно, что я едва могу дышать от шквала внезапных ощущений. — Я хочу услышать от тебя то, что ты говорила мне во сне. Здесь. Сейчас. Наяву. Скажи, Ася.
— Я люблю тебя, Крэс, — срывается с моих губ признание, которое я так долго держала в себе.
Я люблю тебя, моя Ася, — с торжеством вторит дракон, впиваясь в мой рот сметающим все границы поцелуем.
Его губы больше не спрашивают. Они берут своё по праву. С тихим стоном я сдаюсь этой сладкой власти, как никогда чувствуя себя цельной, словно всегда была лишь частью чего-то большего, именуемого нами, даже не подозревая этого. И упиваюсь тем, как малейшее моё прикосновение действует на этого потрясающего мужчину. Моего мужчину. О Боже. Он мой. Мой. Пальцы тонут в платиновом шёлке его волос, а тело звенит, изгибается, тает. Исчезает одеяло. Его руки сжимают так сильно, ласкают так смело, касаются везде. Ему можно. Лишь ему. Даже если бы были силы, я не смогла бы остановить это безумие между нами.
Когда Крэс поднимается из кресла и уносит меня в спальню, ни на секунду не прекращая целовать, словно не в силах мной насытиться, как и я им, на миг мелькает глупая мысль, что слишком быстро всё происходит, что может стоило бы притормозить, но она тут же растворяется в ощущении полёта, когда мой дракон роняет меня на кровать, в его удовлетворённом рыке и треске моего платья, нечаянно ставшего свадебным. Я и так слишком много времени отняла у нас обоих, пытаясь поступать правильно, считая себя не вправе быть с ним. Больше ни секунды не хочу терять, хочу смаковать каждый миг.
Если бы мне утром кто сказал, что я сегодня буду лежать обнажённая перед своим мужем, отрытая его пылающему взгляду, и сама притяну его в свои объятия, точно бы покрутила пальцем у виска. Но вот он. Рядом. Везде. Сводит с ума жаркими поцелуями, нежными руками, каждым сантиметром своего сильного идеального тела, которое теперь только для меня. Творит что-то немыслимое, заставляя умолять о большем. И когда наши тела наконец соединяются — это самое правильное, что только может между нами происходить. Лишь так. Сильно. Глубоко. Вместе. Одно целое. В движениях, в голодной иступлённой жажде и хриплых стонах. Когда нет, никого кроме нас в целом мире. И вместе в наслаждении, одном на двоих. Ослепительно ярком, до крика остром, до дрожи глубоком. Я даже представить себе не могла, что так бывает.
