Или может я себя зря накручиваю? Пока не увижу её ауру, не узнаю. Хороша всё-таки маскировка. Как не пытаюсь, не могу рассмотреть ни единой несостыковки, ни единой линии заклинания. Как она это сделала? Неужели сильнее? Исключать не стоит.
Пора идти к дочери. Но осталось ещё одно дело. Выбраться из моего карцера самостоятельно невозможно. Но я раньше думал, что и в комнату дочери попасть, не взломав защиту, тоже невозможно. Конечно, дело скорее всего в самой девушке, но обыскать её точно нужно.
Под чёрной тканью спецкостюма на ней больше ничего нет. Лишь крохотные трусики. Руки привычно ощупывают одежду на предмет потайных карманов, а глаза то и дело прикипают к молочного цвета коже, полной груди, и едва скрытой развилке между ног, на что тело весьма однозначно реагирует. А ещё замечаю что-то в её кулаке. Хватаю тонкое запястье, разжимаю сведённые в судороге тонкие пальцы и с удивлением смотрю на ключ, который она так сильно сжимала, что поранила ладонь. Осторожно поддеваю ногтём измазанный кровью метал, что уже успел присохнуть, и беру двумя пальцами, чтобы изучить подробней. Чувствую, что это не простой ключ. Эта магия мне не подвластна, но знакома. Лишь один демон из мне известных мог создать такой артефакт. И его пятнадцать лет нет в живых.
Теперь уже понимаю, что она действительно выглядит, как кобари. А если присмотреться то и на Скользящего Крэя очень похожа. Неужели дочь, ведь этот ключ делал точно не он? Это многое бы объяснило. Мне нужно срочно переговорить с дочерью и найти этого старого пройдоху Жуарэ Моньи.
Поднимаюсь на ноги и ещё раз окидываю взглядом худенькую фигурку на полу. И почему я сюда хотя бы лежанку какую-то не поставил? Вид беспомощной обнажённой девушки посреди комнаты мне неприятен, кажется неправильным, словно… я должен позаботиться о ней. Глухо рыкнув от раздражения, снимаю с себя рубашку и кое как одеваю свою новую головную боль. Полного удовлетворения конечно не испытываю, но по крайней мере приглушаю немного инстинкты, вопящие, как я неправ. Всё равно, если мои догадки верны, только из этой комнаты она не сможет сбежать. А мне нужно разобраться.
Глава 4
Зафар, как я и ожидал, обнаружился в спальне Сэйлин. Проникновение чужачки на вверенную ему территорию, мой начальник охраны не мог воспринять безболезненно. Вот и сканирует едва ли не каждый сантиметр пространства, изучая охранки. И при этом даже умудряется поддерживать разговор с моей принцессой.
— Дядя Зафар, а ты почему такой злой?
— Как почему? Мою любимую крошку Сэй хотели убить. Как бы я жил без неё? — ответил гигант, заглядывая в детский шкаф.
— Плохо бы жил? — сделала очень большие глаза Сэйлин.
— Очень. Кого мне охранять тогда? — послышалось бурчание из шкафа.
— Может папу?
— Нееее, ты лучше. Разве твой папа умеет так шалить, чтобы у меня волосы дыбом стояли? — Зафар вылез из шкафа и наткнулся на мой насмешливый взгляд.
— Папа умеет шутить. А шалить не очень. — грустно признала правоту Зафы Сэй. — Но меня ведь и не убили. Вот. Шэми хорошая.
— Ты даже имя её знаешь? — удивился я, выдав своё присутствие.
— Да. Мне Жуарэ сказал.
— А что ещё он тебе сказал? — я видел, как подобрался и насторожился Зафар, тоже весь обратившись в слух. Пока я подходил к кровати, чтобы присесть рядом, он уже занял стульчик с другой стороны.
— Он сказал, что через три дня вечером ко мне придёт девушка, которую зовут Шэми. Она очень хорошая и несчастная, потому что один нехороший и очень злой колдун убил почти всю её семью. А её саму заставил ему служить. И она не может его не слушаться. И чтобы я не боялась, что меня она точно не сможет убить.
Что-то это мне напоминает. Кажется доча своей сказкой мне совсем не то хотела сказать, что я подумал.
— Почему? Потому что ты можешь её расколдовать?
— Не поэтому. — тряхнула головой Сэй. — Жуарэ сказал, что дочь Крэя ни за что не сможет убить ребёнка. Что она будет бороться.
— И что, сильно она боролась? — недоверчиво спросил Зафа.
— Очень. Ей было очень больно. Она вот так тряслась. — дочь изобразила какие-то конвульсивные подёргивания и продолжила рассказ. — А я посмотрела ей в глаза, как велел Жуарэ. И мне её стало так жалко.
— Что ты там увидела, Сэй?
— Кучу противных гадостей. Кто-то напихал ей в голову всяких мерзких приказов. Страшный голос говорил “Убей, убей, убей”, а она не слушалась, плакала, ругала тебя, папа.
— Меня? — брови сами собой поползли вверх.
— Ага. Что тебя нет, чтобы остановить её.
Оооочень интересно. Это что получается, девчонка шла сюда, надеясь, что её остановят?
— И что ты сделала? — опередил меня с вопросом Зафа.
— Выжгла все эти гадости. И голос колдуна. Его больше нет. А её собственный разум я не трогала, честно. Она ведь теперь свободна?
Ага. Свободна. В карцере. И пока что там и останется. Бросаю взгляд на Зафара.
— Найди Жуарэ.
Тот кивает и сразу же поднимается, чтобы выполнить приказ. Провожаю его глазами, а потом притягиваю к себе дочь, усаживаю на колени и целую макушку, вдыхая сладкий детский запах.
— Ты совсем не испугалась?
— Неа. Я же знала, что она придёт. — с детской непосредственностью сообщила Сэй.
— А мне почему не сказала? Хотя, подожди. Дай угадаю, Жуарэ не велел. — на этом имени голос начинает звенеть от ярости.
— Ага. — виновато тянет дочь. — Ты сердишься?
— Очень. Потому что я испугался.
Кажется, у Сэй сейчас рушатся стереотипы. Глаза становятся очень большие и очень удивлённые.
— Ты испугался? — шепчет недоверчиво.
— Да. Что с тобой что-то случится. Не делай так больше. Хорошо? — она печально кивает, а я продолжаю. — Я твой отец и очень тебя люблю. Я всегда должен знать, что с тобой происходит. Я всегда должен тебя защищать. Понимаешь?
— Прости, папа. Я не хотела тебя напугать. — всхлипывает моя кроха и, обхватывая шею маленькими ручками, прижимается так сильно, как только может.
— Я знаю, малыш. — накрываю ладонью её спину, с щемящим чувством ощущая, как стучит её сердечко.
Если бы Жуаре ошибся, если бы рука, пускай и невольной, но убийцы не дрогнула, этого крохотного существа, что держит в руках моё сердце, могло бы не стать. Она, слава мирозданию, жива и невредима, но в моей душе нет места прощению. Тот, кто посмел посягнуть на жизнь моей дочери, захлебнётся в своей крови. То, что блондинка в карцере, послужила лишь орудием это понятно. Её послал тот, кто возомнил себя хозяином демоницы. Он то мне и нужен.
Я ещё некоторое время так и сижу, прижимая к себе крохотное тельце своей дочери, привычно укачивая, как делал это множество раз, когда она не хотела спать. Вот и сейчас Сэй, ещё пару раз всхлипнула, утихла, а потом засопела, причмокивая губами, как когда-то будучи младенцем. А я, переложив её аккуратно в кровать, тихонечко поднимаюсь и выхожу.
